Внутренняя речь в структуре художественного текста - Юлия Сергеева

"I'm so thirsty, do you mind if I have a glass of champagne?"

Julia was silent for a fraction of a second. It was his champagne and his compartment. Oh, well, in for a penny, in for a pound.

"Of course not." [47, p. 92].

"Now listen to me, Ben. If you ever, ever, ever hurt anyone again, you'll have to go back there."

She kept her eyes on his, and hoped that he could not know she was saying inwardly, But I'd never send him back, never [46, p. 101–2].

Нередко индивидуум вообще не озвучивает свое внутреннее высказывание, и тогда реплики его собеседника идут одна за другой, что отчетливо видно в драматических произведениях:

Mr. Horner: Come, I'll treat thee, dear rogue; thou shan't spend any of thy Hampshire money today.

Mr. Pinchwife [aside]: Treat me! So he uses me already like his cuckold.

Mr. Horner: Nay, you shall not go.

Mr. Pinchwife: I must; I have business at home [23, p. 16].

В следующем примере персонаж также ограничивается лишь внутренней репликой-реакцией на слова собеседника по внешнему диалогу:

"Colonel Coltrane, I'm ashamed to do it. I want you to let me wear your coat and hat until we are out of sight beyond…"

"Now, what does this mean?" said Coltrane to himself, as he compared his companion's sane looks and quiet demeanor with his strange request. But he was already unbuttoning his coat, assenting readily, as if the fancy were in no wise to be considered strange [61, p. 227].

Реплика героя во внутренней речи выражает удивление по поводу странной просьбы его спутника обменяться верхней одеждой. Однако его внешняя реакция состоит лишь в готовности выполнить эту просьбу.

Следует отметить, что в процессе межличностного общения краткие реплики не всегда являются безадресными, но приобретают адресата в лице собеседника индивидуума по внешнему диалогу. Безусловно, подобные реплики не озвучиваются индивидом, поскольку носят явно выраженный оценочный характер. Это невысказанное суждение не обязательно является отрицательным по отношению к адресату, оно может быть и положительным, но в любом случае у индивидуума есть причина скрывать свои мысли от собеседника. Приведем несколько примеров подобных высказываний:

"He said I was a daughter of the bards. What are they?"

"Welsh poets who lived hundreds of years ago."

"Why am I their daughter, please?"

"He meant that you were the sort of girl they sang about."

She smiled.

And Ashurst thought: "You are a pretty thing!" [54, p. 144].

"Come in, fool," said he angrily, as soon as he saw me; you may well be ashamed to see me after your noise and nonsense, and exposing me as you have done."

"I ashamed to see you!" thought I: Very pretty indeed!" But I said nothing [67, p. 15].

Но все же простое внутреннее реплицирование является в большинстве случаев интравертным коммуникативным актом, который не адресован внешнему собеседнику – ни реальному, ни воображаемому. Основная прагматическая функция данной формы аутокоммуникации – выражение весьма широкого спектра эмоциональной оценки.

Говоря об эмоциональном аспекте высказывания, следует подчеркнуть, что эмоциональность служит, прежде всего, для выражения оценочного отношения индивидуума к окружающей действительности. Оценка представляет собой умственный акт как результат взаимодействия человека с окружающей действительностью. Вне оценочной деятельности невозможно развитие и само существование человеческого мышления. Характеристика объекта является результатом оценочной деятельности двух типов – интеллектуальной и эмоциональной. Интеллектуальная оценка основывается на общелогических критериях, входит в предмет обозначения и является частью денотата. Эмоциональная оценка основывается на тех эмоциях, которые вызывает обозначаемый предмет, процесс или явление. В этой связи принято выделять три основных типа оценки: 1) сенсорные оценки, основывающиеся на ощущениях, чувственном (физическом и психическом) опыте человека; 2) сублимированные (эстетические и этические), связанные с нравственными чувствами; 3) рационалистические оценки, связанные, прежде всего, с практической деятельностью индивидуума; среди них выделяются утилитарные, нормативные и телеологические оценки, основные критерии которых – психическая или физическая польза, соответствие установленному стандарту, направленность на достижение определенной цели и пр.

Объектом эмоциональной оценки индивидуума, выраженной в его кратких репликах, является либо вся конситуация в целом, либо ее отдельный аспект, вызывающий у индивидуума наиболее сильные эмоции. Так, юная девушка, только что расставшаяся со своим возлюбленным, как она полагает, навсегда, испытывает грусть, которая выражается в одной-единственной фразе:

The image of Theodore pursued her to her chamber; and a soft melancholy stole upon her. "I shall see him no more," said she. A sigh that followed told her more of her heart than she wished to know [65, p. 111].

В следующем примере высказывание персонажа относится ко всей ситуации, включая и обстановку, и вид деятельности, и самих участников этой деятельности:

The lamp-light was utterly serene; there was no movement save the stir of Priscilla among her papers. All silent and all damned, Denis repeated to himself, all silent and all damned… [38, p. 144].

Почему героя так раздражала уютная гостиная, в которой и гости и хозяева были заняты каждый своим делом: кто-то читал, кто-то делал зарисовки в записной книжке, кто-то рассматривал гравюры? Просто он только что выставил себя посмешищем в глазах любимой девушки во время прогулки по ночному саду. Неудивительно, что домой Дэнис вернулся "in a state of the profound depression".

Оценке может быть подвергнуто все в окружающем индивидуума мире – люди, события, свойства предметов. Поскольку человеческое сознание непременно включает аксиологический аспект, общение индивидуума – и межличностное, и интраперсональное – невозможно без выражения отношения к предмету речи и адресату. Субъект вербальной коммуникации может быть носителем разных, в том числе и противоречивых качеств и, следовательно, быть объектом нескольких категорий оценок. Все они могут обнаруживаться в семантике вербальной характеризации партнера по диалогу. В них встречаются и частные оценки, и их комбинации, связанные с природными и приобретенными качествами субъекта коммуникации. Индивидуум высказывает оценочные суждения как о конкретном человеке в конкретной ситуации, так и общие оценочные суждения, касающиеся всего человеческого рода либо его отдельных представителей.

Например, следующая реплика персонажа представляет собой обобщенную оценку роли врачей в жизни общества, переданную посредством стилистического приема сравнения (simile):

Mr. Horner [aside]: A quack is as fit for a pimp, as a midwife for a bawd; they are still but in their way, both helpers of nature. – [Aloud.] Well, my dear doctor, hast thou done what I desired? [23, p. 7].

Иногда внутренняя реплика индивидуума сочетает в себе оценку частного лица и философскую сентенцию:

Julia [aside]: He seems dejected and unhappy – not sullen; there was some foundation, however, for the tale he told me – O woman! How true should be your judgment, when your resolution is so weak! [23, p. 275].

Давая оценку отдельным личностям, индивидуум обычно использует номинативные предложения, состоящие либо из одного имени существительного, либо (и чаще) из существительного, модифицированного прилагательным оценочной семантики. Например:

There was another rapid glance at the house, and supposing himself unseen, the scoundrel had the impudence to embrace her.

"Judas! Traitor!" I ejaculated. "You are a hypocrite, too, are you? A deliberate deceiver!" [13, p. 104].

В процессе межличностного общения объектом эмоциональной оценки индивидуума очень часто становится его собеседник. Индивидуум может высказаться в своей внутренней речи о внешности собеседника, его умственных способностях, его поведении в момент речи, его эмоциональном состоянии, манере выражаться и т. д. Например:

Mrs. Pinchwife: The fine gentleman has given me better things yet.

Mr. Pinchwife: Has he so? – [Aside] Out of breath and coloured! – I must hold yet [23, p. 42].

А поскольку оба субъекта включены именно в речевую деятельность, естественно, что оценке подвергается в первую очередь содержание высказывания собеседника. Например:

Captain Absolute: Oh, come to me – rich only thus – in loveliness! Bring no portion to me but thy love – 'twill be generous in you, Lydia – for well you know, it is the only dower your poor Beverley can repay.

Lydia [aside]: How persuasive are his words! – how charming will poverty be with him! [23, p. 248].

Mrs. Malaprop: … Isn't he a handsome man? – tell me that. A genteel man? a pretty figure of a man?

Lydia [aside]: She little thinks whom she is praising! – [Aloud] So is Beverley, ma'am [Ibid. 256].

Объектом эмоциональной оценки, заключенной в кратких репликах, часто является сам говорящий. Причем оцениваться может как его физическое и эмоциональное состояние в момент речи, так и его достижения (или неудачи) в осуществлении какой-либо деятельности. Подобное самобичевание или самопоощрение возникает обычно в неречевых ситуациях, будь то в ходе выполнения какой-либо операции на рабочем месте или в домашних условиях. Например:

She was never backward to admire herself; and she paused, struck with a pleased wonder at the sight. "Ye daft auld wife!" she said, answering a thought that was not; and she blushed with the innocent consciousness of a child [78, p. 271] – оценка внешнего вида.

Lucy [alone]: Jealousy, rage, love and fear are at once tearing me to pieces. How I am weather-beaten and shattered with distresses! [23, p. 198] – оценка эмоционального состояния.

At the roots of my hair a tingling sensation began to run down over the surface of my flesh, leaving me goose-fleshed and cold, though I was damp with sweat. Fever? I thought; then uneasily turned to look over my shoulder; and realized suddenly that it was fear [54, p. 465] – оценка физического состояния всего организма.