Заклятие – (не)покорная для бывшего (СИ) - Евгения Медведская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Руки на пол. Не поднимать!
Девушка послушалась его и замерла, ощущая частые толчки в себе.
— Прогнись, — велел он, наслаждаясь ее сильной и гибкой спиной. — Ты стала намного красивее. Обожаю каждый изгиб твоего тела, — вдруг выдохнул он.
Беатрис ответила на это сдавленным стоном. Она не знала, что именно причина ее безумных чувств, но не думала, что дело именно в магии. С Эритаром всегда было так. Он жестко ее имел, связывал, удерживал, ставил в унизительные и некомфортные позы, заставлял делать немыслимые вещи. И каждый раз эффект был приблизительно одинаковым — она сходила с ума. Мысль что на коленях останутся ссадины возбуждала, горящая кожа ягодиц добавляла чувств.
Его ладонь с нежностью прошлась по ярким отметинам. Беатрис чувствовала, как палец скользит к ее крошечной дырочке.
— Мне невероятно интересно попробовать, — прошептал он.
— Нет! — возразила Беатрис и тут же исправилась. — Я готова сделать, что угодно, если хочешь ты, мой господин.
Эритара обдало ледяной волной. С этим надо было что-то делать. Он не травился ядом, но такое поведение его любимой превращало мысли в голове в кашу. Она согласится на все, но при этом, к чему действительно готова? Его роль в отношениях всегда была ответственнее — не перейти черты. Именно он заботился о том, чтобы после игр она была счастлива. И это не всегда было просто сделать. Но вот так как сейчас еще не было. Сумасшествие.
Мужчина принял решение и проник в ее узенькое отверстие пальцем:
— Не шевелись, только дернись и это уже будет не палец. Обещаю.
Беатрис застыла, стараясь держать положение, в котором он врывался в нее. Она чувствовала его ладонь на своем бедре, чувствовала, как сильными толчками проникает член, слышала тяжелое дыхание мужчины, как он входит в обе ее дырочки, растягивая каждую настолько, насколько можно.
— Тар, прошу тебя, еще, — выдохнула она, понимая, что желание усиливается.
— Голову на пол, — приказал он. — Руки вытяни вперед.
Беатрис растянулась, прогибаясь под немыслимым углом. Ее щека и грудь теперь лежали на жестком ворсе ковра, а ладонь Эритара давила сверху. Он подумал, что можно проверить кое-что еще и шепнул ей:
— Кончай.
Тело рабыни поспешило исполнить приказ. Он ощущал это. Беатрис металась, вцепилась ногтями в ворс ковра. Стоны были до того сладкими, чарующими и возбуждающими, что он едва владел собой.
— Встань, — велел он, помогая подняться.
Вернее, он поднял ее. В данный момент это было необходимо — сама она не сделала бы и шага. Эритар крепко прижал ее к себе и буквально дотащил до кровати. Беатрис смотрела мимо него, все еще пребывая в наслаждении. Он лег сверху, опираясь на локоть, вошел в нее сначала пальцами, а после безумного стона уже как положено. Он трахал ее как куклу, а ее руки слабо блуждали по его телу.
— Тар, — шептала она.
— Я же говорил, что здесь будет звучать только мое имя, — прорычал он, усиливая темп.
Беатрис попыталась его замедлить, уперлась руками в живот, вильнула бедрами, но он просто зажал ее и продолжил иметь со всей страстью. Когда в спину впились острые когти, а по спальне разлился стон, переходящий в крик, он, наконец, выпустил семя.
Оба лежали не шевелясь.
— У меня так ни с кем кроме тебя не было, — сказал он.
Беатрис молчала. У нее все было точно также. Сознаваться в этом было не время. Она потеряла сегодня многое и для начала надо было посмотреть, как Тар себя поведет.
Противодействие
Слабость взяла свое и Беатрис уснула. Эритар лежал рядом и думал о том, что натворил. В душе ворочалась тревога. Уколы мыслей вспышками ранили его. Больше всего в Беатрис он любил ее своеволие, ее искренность, способность не держать обид, не плести интриг, а просто сказать все, что на душе. Представить, что ее чувства теперь в его власти было отвратительно. Будто бы он сделал из ее мертвого тела марионетку и убеждает себя в том, что все как раньше. Должен был быть способ изменить условия заклятия.
Эритар выбрался из постели и еще раз посмотрел на любовницу. Сердце сжалось от нежности и нереальности происходящего. Она в его спальне. Спит после его ласк. Она не может уйти. Его любовь надежно защищена. Впервые в жизни Беатрис по-настоящему принадлежит ему.
Он пошел в библиотеку и долго изучал книги. Рабство всегда выгодно только одной стороне — хозяевам. А хозяева бывают очень разными. Не всем нужно подавление воли, не всем нужно взаимное желание. Не каждый хочет подчинять одним только словом. Ответ нашелся довольно быстро. Когда Беатрис проснется, то на его приказы ей будет ровным счетом плевать. Лишь от него самого зависит то, покорится она или нет.
Проблема возникла со второй частью — взаимное желание. Для этого нужно было время. Впрочем, оно у них и без магии было взаимным. Всегда по коже бежал огонь, стоило коснуться, всегда она откликалась на его зов, а он на ее. Эритар изучил материалы и понял, что долго ждать не придется. Нужно лишь заказать одно вещество и влезть в заклятье так, как было описано.
Да, в мире, где есть рабство, хозяин всегда в удобном положении. К сожалению, он не был одним из счастливых обладателей живой игрушки. Беатрис всегда была его любовью. И как бы ни радовался он ее бесправности, но понимал совсем другое. Нельзя заставить любить силой. И магией тоже не получится.
Подавление воли
Беатрис рано проснулась. Ей было очень хорошо. Последствия отравления прошли полностью, сила снова наполняла ее. Девушка встала, нахмурилась, вспоминая то, что могла. Нового не прибавилось, зато предыдущий день нес всевозможные эмоции.
Паршивое положение, иначе не сказать. Все стало сложно и трудно, но Эритара она не очень-то боялась. Просто не любила так, как он хотел.
— Позаботился ли он о моем гардеробе? — вслух сказала она, распахивая шкаф. Три платья тут были.
Девушка быстро переоделась. Дверь не была заперта, так что она вышла в коридор и направилась на кухню. Этот дом она помнила очень хорошо.
В холодильнике нашлось все для бутербродов, вкусный чай был в шкафу. Она намеревалась позавтракать в лучшем месте дома. На ее взгляд, это была библиотека. Затемненная, с неизменным запахом старой бумаги и дерева, с витой лесенкой, чтобы добраться до верхнего яруса.
Как же Эритар кричал
