Новая ментальность - Александр Воин

Что же случилось с собачкой до этого? Почему были внесены в чертежи все эти нелепые изменения?

Оказывается, дело было вот как Штампы изнашиваются, и размеры деталей с этих штампов отличаются от исходных. Когда появились эти измененные детали, собачка стала хандрить. Тогда собрались мудрецы и старейшины и стали судить и рядить. Обратиться к исходным чертежам и проверить соответствие деталей было ниже их достоинства. Кто-то заметил, что две шестеренки в одном из зацеплений механизма зажаты (это были как раз шестеренки с изношенных штампов), и если их освободить (а сделал он это, распилив посадочные отверстия для осей), то собачка снова побежит Ну, не 5 минут, но 4 с половиной тоже ничего. Предложение приняли – увеличили расстояние между посадочными осями и внесли это изменение в чертежи. Через некоторое время поизносились другие штампы и опять в чертежах появились соответствующие изменения, и опять время бега собачки немного уменьшилось. Потом по плану наступило время ремонтировать некоторые из штампов и среди них те, по причине изношенности которых были сделаны изменения. С новых штампов пошли правильные детали, но теперь они уже не соответствовали изменениям, сделанным в других деталях. И что? Вернулись к исходным чертежам? Дудки, опять где-то перенесли отверстия, где-то подогнули щечки механизма – й так до тех пор, пока собачка не откинула ноги совсем.

Вернемся к «новой ментальное™». Ее «философская» база, как уже было сказано, фрейдизм и экзистенциализм и, в частности, соответственно понимаемое утверждение о непознаваемости мира и жизни. Но как там они ни «непознаваемы», а отказаться насовсем не только от «производства», то есть от самой жизни, но и от «чертежа» то есть «научно-обоснованных» представлений о том, что в этой жизни делать, чтобы она была поприятнее, чтобы собачка бегала, адепты этой «философии» все-таки не могут, да и не хотят. А посему они начинают вносить исправления в «чертеж» – по месту, по ситуации, там, где жмет сейчас. Ну, скажем, «статистически известно», что соблюдение супружеской верности скверно действует на нервную систему современных мужей. Вносим исправление в чертеж – объявляем, что мужья, соблюдающие верность, – идиоты. Освобождаем там, где жмет, и кому-то (допустим даже – большинству) сразу становится легче. То, что система подобных исправлений может привести только к полной остановке собачки, известно мне. А тебе, читатель?

Великий автор чертежа – Моисей. И жалкие производственники – творцы «новой ментальности»

Фрейд – Юнг – Барзель

Профессор Барзель говорит, что то ли по Юнгу то ли по Фрейду историю надлежит разделять на две эпохи: культурную и мифологическую. Создание Танаха (Ветхого Завета) относится-де к последней. В культурную эпоху стало «неприлично» говорить о всяких там «темных сторонах жизни» и соответствующих страстях, поэтому писать об этом стали завуалированно. Скажем, Шекспир вуалирует истинные побуждения Гамлета, представляя дело так, будто тот хочет убить дядю за убийство отца, то есть из благородных побуждений. В действительности же Гамлет хочет его убить за то, что дядя спит с его матерью – в то время, как Гамлет сам хочет с ней спать. А вот в блаженную мифологическую эпоху люди обо всех этих своих и чужих побуждениях писали откровенно, ну, там, «Эдип», «Электра». И в Танахе какой-то царь имел свою маму прямо на крыше дома на глазах у изумленной публики. В итоге получается, что Гамлет вместе с Шекспиром – закомплексованные маньяки, скрывающие под маской благородства свои кровосмесительные наклонности, в то время как «новая ментальность» всех нас раскрепостила и теперь мы можем эти свои извращения не скрывать, потому что «все люди такие».

Что касается Танаха, то он был дан дикому еврейскому племени, жившему среди других народов во времена, когда Содом и Гоморра были нормой. Мужественная книга рисует эти времена вполне откровенно, но задача ее – вовсе не в том, чтобы «раскрепостить» скотское в человеке, а в том, чтобы указать ему путь в сторону облагораживания своей природы (что и осуществилось, хотя далеко не полностью, в культурную эпоху, благодаря прежде всего тому же Танаху, но также и Христианству, и Возрождению, и всей доновоментальной европейской культуре). А новоменталисты сегодня стараются повернуть нас от этой культуры не к Танаху, а к дотанаховской дикости, и не в соответствии с духом и целью Танаха, а против них.

Читая Достоевского

Фрейд утверждает, что служение моральному императиву способно приводить к трагедиям. Да ведь надо еще заслужить право на переживание трагедии. Отказ же от морального императива может приводить только к гнусному фарсу, вроде описанного в «Матушке барыне» Нины Воронель.

И как это хватает наглости, глупости ль у современной западной литературы выставляться наследницей Достоевского. Бесконечная любовь Достоевского к людям, вера в силу любви людей друг к другу, вера в то, что эта любовь должна быть сильней и унижений, и оскорблений, и ненависти, и непонимания. И кафкианская и прочих проповедь обреченности людей на непонимание друг друга, на бессилие и безнадежность любви.

Они, де, наследуют у Достоевского его сумасшедшинку. Врете! Сами вы, действительно, докатились до шизов и маразма. Только не говорите, что от Достоевского. С какой стати, вообще, Достоевского зачислили в шизики? Не иначе как с легкой руки Фрейда.

О, нормальная сука Фрейд, загадившая мир шизами под лозунгом освобождения и раскрепощения!

«Гомосексуализм как двигатель внутренней торговли»

Не только обойти – просто деться некуда в нашей действительности от этой темы. Она является постоянным предметом обсуждения в печати и затмевается разве что такими событиями, как выборы, бомбежка иракского реактора или победа «Макаби» на европейском баскетбольном чемпионате. Куда ни пойдешь в театр ли, в кино – непременно нарвешься на что-нибудь, связанное с гомосексуалами. Да что там – самый первый спектакль, который я видел в Израиле – по Гоголю! – был обработан с введением в него гомосексуального элемента. «А иначе, – объяснила мне одна из актрис, – публика не воспримет…»

Вот и на прошлой неделе, не успел я переварить сообщение о книге Шохама, в которой он защищает «гомосеков» с позиций «высокой научности», как по телевизору сообщили, что вечером будет передача, посвященная гомосексуализму. Ну, не стал смотреть. Не один же гомосексуализм есть в мире. Но прихожу на следующий день в свой вычислительный центр, и одна из сотрудниц спрашивает: «Смотрели вчера передачу? Жутко интересно!» – «И что, – спрашиваю, – защищали?» – «Ну, конечно!» – говорит, даже с удивлением: как я мог усомниться…

Ладно. Прихожу домой, включаю радио – опять о «гомиках» На сей раз под видом передачи о животных. «О жизни кроликов в Австралии». Оказывается, если кроликов поместить в суровые условия – ну, скажем, в тесные клетки – то они не чувствуют себя там так же хорошо, как на свободе, и у них развиваются всякие явления вроде нервозности, агрессивности и гомосексуализма. Ладно, факт есть факт, но ведь из факта делаются выводы. Какие же? А такие, что животные в соответствующих обстоятельствах ведут себя, как человек и даже не животные ведут себя, как человек, а человек ведет себя в соответствующих обстоятельствах, как животное. Ну, если понимать эту фразу в переносном смысле, то прямо-таки хорошо сказано. Действительно, человек ведет себя зачастую не только в соответствующих, но и в произвольных обстоятельствах, как животное, еще точнее – как свинья. Но даже в переносном смысле это не совсем точно и является оскорблением для животных. Тем более, что в передаче сказано в прямом и к тому же пояснено. А именно, — гомосексуализм, мол, является порождением определенных обстоятельств и природы человека, общей с природой животных, а потому всякие морали тут ни к чему.

То обстоятельство, что природа человека содержит в себе природу животного только как составную часть, но не сводима к ней, поскольку у человека есть высокоразвитые сознание и душа, определяющие не в меньшей, а даже в большей мере его поведение, чем его животная основа, – это «почему-то» забывается. А ведь это подтверждается и поведением человека в условиях, подобных клетке, то есть в лагере и в тюрьме. Я не могу провести статистического анализа, но знаю, что гомосексуализм (и прочие явления, противные человеческому духу, так что не об одном гомосексуализме тут надо говорить) существовал в лагерях и тюрьмах всегда. Однако есть сильные основания полагать, что с распространением «новой ментальности» все это в процентном отношении сильно возросло. Подтверждение этому я встретил в книге одного из «сидельцев» – кажется, Марголина. Он пишет, что в былые времена, если бежали две группы, одна из мужского, другая из женского лагеря, и встречались в тайге, то существовала традиция: мужчины заботились о женщинах, оставляя им на стоянках пищу и дрова. А теперь, говорит, не то, если бежавшие мужчины обнаружат женскую группу, то поймают, сначала изнасилуют, а потом убьют и съедят. Это уже, говорит, не люди, а крысы.