Пора Домой - Лев Енец

– Об этом никому. И о том, что я теперь женщина, тоже никому.

– Но вам ведь нужно уйти.

– Нет, не нужно будет, если ты никому не скажешь.

– Слушаюсь… Могу спросить, почему?

– Нет, не можешь.

Они вернулись на свои места и закрыли глаза, пытаясь вернуть сон, но у Скарлетт не получилось. Она никак не могла придумать, как скрывать от других то, что она стала женщиной. Сначала изгнание на неделю, а за это время братья и отец уже решат, за кого ее выдадут. «Скорее, кому отдадут». Скарлетт вспомнила про Дариса и вздрогнула. Лысина, мягкие дряблые руки и ноги, редкий белесый и жутко противный ежик над и под губами. Боги, может отец специально привез его… оттуда, откуда привез. Снова заснуть ей так и не удалось, поэтому Скарлетт собралась к Джонни, прихватив с собой острогу. Она нечаянно споткнулась о Пэйл, и та проснулась.

– Куда вы?

– Куда надо.

– Когда-нибудь я расскажу Чету или королю о том, что вы куда-то ходите по утрам и вечерам. А может, прослежу.

Скралетт знала, что Пэйл ее не любит, хоть и тщательно это скрывает, но бледная девочка никогда не осмелится перечить. Она только играется. Скарлетт улыбнулась ей:

– Расскажешь, проследишь, а я тебе руку откушу.

– Не получится.

– Получится, я же верховная, – подумав, она добавила, – ты ведь не знаешь, на что способны верховные рыси. Мы многое можем.

Все в этих лесах было прекрасным. Скарлетт ненавидела однообразие жизни своего племени, но не могла не восхищаться местом, где родилась. Главное, хоть умереть не тут. «Теперь, когда Джон здесь». Кровавые деревья тянулись вверх на расстояние роста многих сотен взрослых мужчин, листья плотно закрывали обитателей лесов от солнца и луны. Множество болот и озер соединялись между собой подземными каналами, так ей рассказывал Экши. Только с виду вода была спокойной и мертвой, но под ней чего только не было. Черепахи, жабы, улитки, черви, в конце концов, рыбы. По деревьям прыгали белки, щелкая друг другу что-то на своем языке. Иногда можно было заметить и рысей – они вальяжно скользили по деревьям, группами по пять-шесть животных. Перемяукиваясь и перерыкиваясь между собой, они могли передвигаться не очень быстро, зато Скарлетт ни разу не видела, как кто-то из них падал. Все было дико и красиво, но обстановку сменить хотелось безудержно. По всей видимости, из всего племени только ей одной, как она не пыталась склонить своих людей к другому мнению.

Она хорошо его здесь спрятала, глупого человека, которого чуть не съела остроносая Даубу – дух северного болота. Его имя Джонни, Джон Спарк. Он – настоящий человек из мира, который никогда не накрывали ни красные бабочки, ни красные деревья. Скарлетт знала, что это знак, знак ей. Именно она услышала его крики и рев Даубу, именно она в тот день отправилась собирать митчеллу. Как бы ей не хотелось, но Джонни не рассказал толком ничего о месте, откуда она родом, но и нескольких скупых сведений пока для нее было достаточно. Теперь ото дня в день она тихонько проговаривала странные слова, о которых он ей рассказал. «Мостовая» – такая тропа, у которой вместо травы камни. «Железо» – материал надежней, чем дерево, из железа делают «ружья», которые стреляют, но не стрелами, а маленькими шариками, которые тоже из «железа». Еще из него делают «перевозчиков» – такие колесницы, где лошади, быки или свиньи не нужны. Вместо них нужны двое сильных мужчин, которые будут по очереди нажимать на рычаг, и только тогда «перевозчик» поедет по «рельсам» – это полоски из «железа». Есть разная одежда, у мужчин одна, у женщин другая, есть разные для нее материалы и цвета. А еще есть то, что Скарлетт совсем не могла ни понять, ни даже представить. «Робот» – создание из «железа», которое выглядит как человек, и имена у него тоже как у человека, но оно совсем не человек. Они всегда молчат, потому что не должны говорить, и есть разные… «роботы».

Она резко остановилась.

Пусто.

Никого нет.

Скарлетт залезла повыше и осмотрелась, даже покричала его имя несколько раз, но нет. Его нигде не было. Внутри все похолодело, сердце забилось часто-часто, гулко и сильно. Она спустилась, стала искать на земле и в кустах его кровь или остатки тела, но к облегчению ничего такого не обнаружила. Поискала чуть дальше, тоже ничего. А если духи леса просто играли с ней? Вдруг она съела что-то не то, или выпила болотной воды, и ей все просто привиделось? Да нет, она же тащила его, сама, своими руками. «Он мог просто уйти, в конце концов». Но солнце поднималось все выше и выше, и ей нужно было возвращаться. «Тогда – поскорей забыть». Будто и не было. На что она надеялась – что он отведет ее в Лиор, проведет по «мостовой» до самого трона и объяснит людям, кто она? Она уже сильно задержалась. Когда придет, солнце будет еще выше. Скарлетт, буркнув себе под нос ругательство, быстрым шагом направилась к реке. Скажет, что ушла за рыбой.

Кустарник на противоположном берегу был весь окутан туманом. От реки медленно поднимался пар, складываясь в призрачные цветы, пожираемые такими же призрачными насекомыми и животными. Воздушные звери рычали от голода. Звери из плоти и крови молчали, они были умнее.

Мертвая женщина протянула руку с рыбой, Скарлетт не смотрела на нее и продолжала нанизывать на острогу свою добычу. Женщина низко мычала от досады, подползая ближе. Нога Скарлетт соскользнула, за ней в воду упало пару рыбин, и девушке пришлось отложить острогу подальше и заново начать вылавливать пойманных рыб. Мертвая воспользовалась моментом и принялась нанизывать свою добычу на древко. Скарлетт вздохнула, вылезла и села с ней рядом. Надо ждать.

Крупная и жирная рыба утопленницы была в разы лучше той, что выловила Скарлетт, но она не могла взять то, что принадлежит мертвой. Как только мертвая отложила острогу в сторону, девушка тут же начала убирать новую рыбу. Женщина стонала от досады и махала руками, Скарлетт старалась не смотреть на нее. «Она ведь и сама когда-то была рысью. Разве она все забыла?». Нельзя говорить с мертвыми, нельзя трогать, нельзя брать и отдавать. Смотреть и слушать тоже нельзя было, но какой живой упустит возможность рассмотреть мертвое создание? Мы смотрим и успокаиваем себя – это оно мертвое, я-то живой, со мной все в порядке. Наверное.

Закончив, Скарлетт зашлепала домой. Запах рыбы перемешался с запахом ореха, одурманивая и так уставшую девушку. Мертвая женщина догоняла ее, снова протягивала рыбу, отставала, тихо мыча где-то сзади, а вскоре полностью прекратила преследование. Скарлетт облегченно выпустила пар через рот – она уже подходила к расположению племени, и не нужно было им лишний раз видеть ее с мертвой. Все и так не питали к ней нужных для верховной рыси чувств.

Вдруг она нечаянно поскользнулась, но удержала равновесие и не упала – в отличие от рыб на древке – покачнувшись, они съехали вниз на землю. Чертыхнувшись, (она выучилась этому у Джона) Скарлетт встала на колени, и стала нанизывать их обратно, как вдруг услышала голос ребенка:

– Пора вставать.

Она в недоумении оглянулась назад. Неподалеку от нее, на пригорке, стояли две маленькие фигурки – двое детей, мальчики. Но они стояли слишком далеко, чтобы Скарлетт могла услышать голос так близко. Она полностью развернулась на них, но встать с колен не решилась. Кто-то из мальчиков снова сказал:

– Пора вставать.

Они не были мертвыми, но живыми их назвать было нельзя. По крайней мере, таких мертвых Скарлетт еще не видела. Мертвые Красных лесов – это неуспокоенная плоть, пытающаяся не развалиться на части еще сильнее, смотреть на них страшно и противно. А эти мальчики были одеты в красивые одежды, такие Скарлетт видела только в своих снах о Лиоре. Она подползла чуть ближе. Их хотелось рассмотреть, было ясно, что это иные мертвые, те, за которыми хочется пойти, а не от которых лучше бы убегать. Обоим лет по десять, не больше. На голове у одного – пышная грива из светлых непослушных волос, мальчик был одет в серо-золотой наряд, с каким-то алым узором на груди, напоминающем распустившиеся цветы. Второй очень по-доброму, немного оценивающе смотрел на Скарлетт. Аккуратная прическа темных волос контрастировала с бледной кожей – одежда была чуть грязной, будто он играл в затянувшиеся догонялки в лесу. Скарлетт подумала: «Кто вы?». Темноволосый мальчик приветливо помахал ей рукой:

– Я ваш дед. Я давно уже умер.

Весело заговорил светленький:

– А я еще здесь, но скоро тоже буду дома. Меня убьет моя сестра, но она этого не хочет, просто так выйдет. Она сделает это нечаянно, да и хорошо, что сделает. Мне там сказали, – он с важным видом ткнул пальцем в свою копну волос, – что если бы я выжил, то натворил бы много бед. Я бы убил много людей, и специально, а не нечаянно, как моя сестра убьет меня.

– Но и это нечего, – сказал второй мальчик.

– Да, – согласился с ним другой, – Просто так получилось. Оно ведь по-разному может получаться. Получилось вот так.