Плетущий - Максим Резниченко

В замкнутом помещении звук выстрела гремит особенно сильно. Он бьет по ушам и кажется гораздо громче, чем на открытом пространстве. Но сейчас мы думаем совсем не об этом, потому что наше внимание направлено на Соню, которая, выстрелив лишь раз, испуганно глядит на автомат. Да мы и сами видели, как при выстреле он высоко задрал ствол, и как Соня сильно вцепилась в него, чтобы тот не вылетел из рук.

– Что скажешь? – спрашивает Учительница, и сильный сквозняк врывается сквозь открытое окно. Он мечется по помещению в поисках выхода, а потом стихает, когда полностью очищает воздух в классе от порохового дыма.

– Отдача, – выдавливает Соня. – У него очень сильная отдача. Я едва удержала автомат в руках.

– Правильно, – кивает Марина Яковлевна, – и что это значит?

Клаус успевает поднять руку раньше всех, кроме меня. Я почти сразу понял, в чем дело, но Учительница спрашивает его.

– Все дело в массе оружия, – отвечает Клаус, поднимаясь из-за парты. – Чем оно тяжелее, тем меньше отдача.

– Молодец, – хвалит его Учительница. – Правильно. Я рада, что вы поняли это, и надеюсь, сделаете правильные выводы. Хотя со временем наверняка будете использовать титан при создании оружия, в частности, делать из этого металла стволы в том же автомате Калашникова. Титан гораздо более термоустойчив и прочнее, чем железо и сплавы из него, а это, в первую очередь, отражается на точности стрельбы. И, кстати, идея с пластиковым прикладом не так уж плоха, только требует доработок, потому что полностью заменять материал на пластик нежелательно. Лучше оставить приклад металлическим и обрезинить его, снабдив дополнительными амортизаторами. Смотрите, как можно это сделать…

Одно время «воспроизведение» автомата на скорость стало нашим самым популярным развлечением. Но со мной никто не хотел соревноваться. Даже Клаус. Оружие оказалось моим козырем, которым я постоянно пользовался. Я был первым в классе, кто смог целиком «достать» автомат. Был первым, кто сделал это сначала за минуту, потом – за полминуты, и никто не удивился, когда я при всем классе «воспроизвел» его за четверть минуты. Даже Учительница была удивлена, но искренне радовалась моим успехам.

– Оружейник! Ты, Макс, просто Оружейник какой-то! – бросил в сердцах Семен, когда я на глазах всего класса «достал» автомат, два запасных магазина к нему и пистолет, в то время как никто не успел даже автомат «воспроизвести».

С тех пор прозвище Оружейник крепко прицепилось ко мне, но я не обращал на это внимания. Пусть.

Учительница была права. Мы изучали оружие, его виды и способы применения практически до самого окончания учебы. Естественно, основное упражнение и тренировка заключались в том, чтобы постоянно увеличивать скорость, с которой мы «доставали» оружие.

В первый раз мы посетили чужой сон в сопровождении Марины Яковлевны, когда все могли вооружиться не более, чем за двадцать секунд, а запасной магазин достать за пять. Много времени мы тратили на тренировку замены рожка. У меня не получалось сделать ее быстрее, чем «воспроизвести» новый автомат. Разница была незначительная, но она была.

Вот кто достойно оценил мой талант, связанный с оружием, так это наш Учитель по боевой подготовке. Его звали Егор Дмитриевич, и он много воевал. Наяву. Он не любил рассказывать о чем-то конкретном – разве что для наглядности иногда приводил примеры из личного опыта. Мы звали его Суровым. За то, что он очень жестко и придирчиво относился к нашей подготовке, хотя нельзя сказать, что был злым. Наоборот, он часто шутил и травил анекдоты, но, когда дело касалось учебы, гонял нас действительно сурово. Под его руководством мы изучали тактику ведения боя в городских условиях, в условиях леса и гористой местности. Всегда нам противостоял условный противник, который по задумке Егора Дмитриевича был вооружен не хуже нас. Так называемые «бои с тенью» продолжались не меньше года, пока он не начал разбивать нас на команды, группы и даже пары, заставляя вести бои друг против друга. В качестве оружия мы использовали воздушные ружья, стреляющие шариками краски и снабженные небольшими баллонами сжатого воздуха. Учитель называл их «пейнтбольными».

– У тебя талант, – сказал он мне однажды, когда курс обучения по его предметам подходил к концу. Это было за два года до окончания учебы. – Не зарывай его. У тебя очень хорошо получается работать с оружием, а это редкость в силу сложности. Многим хватает «Калаша» или даже Беретты. А есть такие чудаки, которые строят из себя недоделанных рыцарей и пользуются только мечами, шпагами или чем-то таким. Идиоты! Никогда не иди в чужой сон, если у тебя в кобуре нет пистолета. Одними глупыми железяками много не навоюешь, а те, кто утверждает обратное, никогда не попадали в ситуацию, когда автомат, и только он, способен спасти твою шкуру. Постарайся, помимо обязательных видов оружия, изучать и другие. Делай это постоянно. Не останавливайся и развивай свой талант. И запомни самое главное – нельзя недооценивать тварей…

– А вы научите нас делать лазерные мечи? – на одном из занятий, посвященных тренировке с оружием, спросил Учительницу Семен.

Все моментально прекратили упражняться и с интересом уставились на Марину Яковлевну.

– Ты говорил об этом? – спросила она в ответ, и в ее руках появился настоящий лазерный меч, как из кинофильма.

В то время в кинотеатрах как раз показывали «Империя наносит ответный удар», и, наверное, каждый мальчишка, посмотрев эту картину, представлял себя рыцарем-Джедаем с лазерным мечом в одной руке и принцессой Леей – в другой. Я – так точно представлял. И космические битвы, и вражеские андроиды, и огромные боевые крейсера, и яростные сражения, в которых всегда побеждает добро…

По классу пронесся восхищенный вздох при виде горящего зеленым огнем лазерного меча. Так же, как в кино, он гудел и потрескивал.

– Ух ты! – у Семена перехватило дыхание, и от восхищения округлились глаза.

Марина Яковлевна коротко взмахнула фантастическим мечом, словно перерубая свой стол. Затаив дыхание, мы несколько секунд ждали, когда же он наконец развалится на две части, но этого так и не случилось. Учительница усмехнулась и следующим движением провела мечом по своей руке, словно отрезая кисть. Послышался изумленный вздох, но этим все и закончилось. Ее рука была на месте совершенно не поврежденная.

– Как? – выдавил Рыжий.

Необычный меч пропал из рук Марины Яковлевны, а она снова усмехнулась, коротко пояснив:

– Иллюзия.

– А как же?.. – Семен хотел сказать еще что-то, но так и умолк, удивленно глядя на нее.

– Вы уже должны знать, – наставительно сказала Учительница, – что для того, чтобы «воспроизвести» какой-либо механизм, вам должен быть известен принцип его работы, так?

Послышались нестройные «да», и Марина Яковлевна продолжила:

– Принцип действия лазерного меча неизвестен, потому что технологии человечества и наука еще не достигли того уровня развития, когда можно было бы создавать подобное оружие. Именно по этой причине нет возможности «воспроизвести» лазерный меч. Теперь понятно, «как»?

– Понятно, – грустно вздохнул Рыжий и, словно вспомнив что-то важное, спросил: – А если взять, например, атомную бомбу. Ее ведь использовали уже?

– Ты хочешь «воспроизвести» ее? – спокойно спросила Учительница.

– Нет, я просто спрашиваю, – смутился Семен.

– Теоретически возможно, – кивнула она, – но для этого, снова повторюсь, нужно досконально знать каждую мелочь, каждую деталь этого страшного оружия. И как минимум тебе необходимо получить сперва соответствующее образование в высшем учебном заведении. Ты должен понимать, что малейшая неточность или небрежность при создании этого устройства может привести к самым печальным последствиям. И тогда от тебя в лучшем случае останется только тень на земле.

Рыжий снова вздохнул и сел за парту.

– Ну, если с этим мы разобрались, показывай, что у тебя получается с обычным автоматом…

Глава 3

Дело происходило на пятом году обучения, когда наша группа под руководством Марины Яковлевны изучала перемещения сквозь чужие сны. Сила Плетущего заключается не в том, что он может «достать», или, как любила повторять Учительница, «воспроизвести», любую вещь – будь то бутылка с лимонадом, оружие или одежда. Наша сила в том, что мы можем создавать целые фантазии, реальности, в том, что мы можем плести, менять сны, работать с их тканью.

Первые четыре года Марина Яковлевна учила нас другому, и в те редкие моменты, когда мы были свободны от занятий, нас носило по чужим снам, как щепку в бурном потоке. Под неустанным присмотром Учительницы, конечно же. Марина Яковлевна старалась максимально ограничить подобные моменты или же специально позволяла всецело ощутить свою беспомощность в мире снов, неспособность управлять своими перемещениями в них. Время, которое предназначалось нам для сна, было строго расписано. Первые два года Учительница отводила на занятия три часа, потом – четыре, ну и в конце обучения – пять, тем самым уменьшая время отдыха-сна, доведя его к концу обучения до трех часов. Конечно же, физически наши тела отдыхали и набирались сил, но сознание продолжало работать, получать и обрабатывать информацию, поэтому не всегда успевало отдохнуть. Особенно это чувствовалось в первый год, когда мы только учились управлять им. Но со временем получить полноценный отдых удавалось действительно всего за три часа. Для этого нужно было просто отключить сознание и погрузиться в сон без сновидений.