Киоко. Милосердие солнца - Юлия Июльская

выгнулась. — Пойдём, хоть повеселюсь. Не скучайте тут без меня. — Последние слова были обращены к Киоко и Иоши. Бросив их, Норико выскочила из павильона.

— Может, Хотэку стоит отправить с вами? — предложил Иоши Чо.

— Хотите приставить ко мне побольше глаз и ушей? — насмешливо уточнила она. Иоши не собирался просить прощения за подозрения. Ни один самурай в здравом уме никогда бы не стал доверять куноичи, его опасения не были так уж беспочвенны.

— Хочу, чтобы всё вернулись. И по возможности в целости, — твёрдо сказал он.

— Мы вернёмся. Если ваша кошка не влезет в неприятности — всё пройдёт гладко, к страже лисы будем во дворце.

— Если не вернётесь к страже лисы, мы отправимся следом, — пообещала Киоко. Иоши скрипнул зубами. Она владела мечом не лучше десятилетнего ребёнка, а дар тянул из неё слишком много сил. Он не был против, когда она сражалась в Минато, потому что это было значимо для всех и потому что за ней приглядывали… Но стычка с шиноби точно не та неприятность, ради которой стоит собой рисковать. Не сейчас.

— Если не вернёмся к страже лисы, подождите до восхода, — возразила Чо.

— Чтобы за ночь вас успели убить?

— Тору не станет меня убивать.

Уголки губ поползли вверх, выдавая недоверие Иоши.

— Отчего же? — спросил он.

Чо замялась на несколько мгновений, подбирая слова, а затем коротко ответила:

— Мы всё ещё семья.

Он хотел было возразить, но Киоко его остановила:

— Мы подождём до рассвета.

Иоши кивнул, соглашаясь, и добавил:

— В случае необходимости отряд самураев будет готов незамедлительно выступить.

— Это излишнее беспокойство.

— Это не беспокойство, — поправил он, — это предусмотрительность. У нас не так много союзников, а в тебе есть знания, недоступные нам. Глупо будет вот так тебя потерять.

Через оскорблённую маску, которую Чо изо всех сил пыталась удержать, пробилась едва заметная улыбка. Похоже, и самым холодным из людей приятно, когда ими дорожат.

* * *

Норико одним прыжком соскочила с крыльца и тут же упёрлась в чью-то ногу.

— Куда несёшься? — усмехнулся птиц. Она задрала морду и посмотрела в его улыбающееся лицо.

— Лисёнка спасать. Не слышал последних новостей?

— Что-то с Ёширо? — Хотэку тут же посерьёзнел и опустился перед ней, скрестив ноги.

— Ага, Тору похитил.

— Шиноби? — Его тонкие пальцы тут же принялись щипать травинки. — Зачем им кицунэ?

— Затем, что он был рядом с Чо.

С травинки, которую Хотэку отбросил в сторону, опрокинулась букашка. Она упала на спину и теперь беспомощно шевелила ножками, пытаясь зацепиться за воздух.

— Стоило догадаться, что по возвращении у нас будут с ними трудности. И почему я об этом не подумал…

— Потому что есть трудности посерьёзнее, — махнула хвостом Норико. — Да ладно тебе, сейчас мы с Чо сбегаем и мигом его вернём.

— Вдвоём? — Хотэку заметил перевёрнутого жучка и протянул ему травинку, тот вцепился и тут же пополз вверх, к руке птица. — Я пойду с вами.

— Да что вам всем неймётся?

Букашка перебралась на его большой палец.

— Что Киоко, что ты. Расслабься, всего лишь горстка шиноби. — Норико усмехнулась, стараясь говорить непринуждённо, но Хотэку это не убедило. Он аккуратно опустил руку и позволил насекомому перебраться на землю, после чего серьёзно посмотрел на Норико.

— В прошлый раз эта горстка шиноби похитила нас всех, и удрать нам удалось только благодаря Чо. Я не хочу, чтобы с тобой… — Он запнулся. — Чтобы с вами что-то случилось.

Хвост дёрнулся против воли.

— Брось, птиц. В прошлый раз Чо внушала больший ужас, чем все остальные, а сейчас мы на одной стороне.

— Она не очень-то искусно фехтует, — возразил он.

— Зато замечательно врёт и делает гадости исподтишка. В отличие от самураев.

Он задумался на миг, а затем медленно кивнул.

— Хорошо, в этом есть смысл.

— Вот и не переживай. — Она поставила передние лапы ему на ноги и заглянула в глаза. — Ночью уже будем дома.

Он наклонился вперёд, и его лицо оказалось у самой мордочки, так что Норико пришлось приложить все усилия, чтобы не отпрянуть и не отвести взгляд.

— Я буду ждать тебя в саду, — прошептал он и чмокнул её в нос. Норико дёрнулась от неожиданности и отскочила. До ушей долетела усмешка.

Когда она пришла в себя, Хотэку уже поднялся на крыльцо.

— Зачем? — из горла вырвался тихий писк, и она тут же пожалела, что открыла пасть.

— Боюсь, чтобы узнать, тебе придётся вернуться, — ответил он, не оборачиваясь, и скрылся в тёмном проёме павильона, откуда тут же вышла Чо.

— Пошли, блохастая, — крикнула она и спрыгнула с крыльца.

— К твоему сведению, у бакэнэко нет блох, — проворчала Норико.

Куноичи пожала плечами:

— Не имеет значения.

— Это глупо. Как если бы я тебя называла вшивой. Тебе нужно придумать другое оскорбление, потому что на это оскорбиться невозможно.

Чо остановилась и серьёзно посмотрела на Норико.

— Ты как себя чувствуешь?

— А что?

— Всё это ты могла сказать куда более язвительно. Упускаешь возможность поглумиться надо мной.

— Ой, да отцепись.

— У-у-у… Ты точно не в порядке. Трудности с крылатым, да?

Норико шикнула:

— А ты здесь на разведке или что?

Куноичи примирительно подняла руки и молча пошла к западным воротам, которые отчего-то звались воротами Пустоши, хотя именно они вели в город. Норико поплелась следом, уже жалея, что вообще решила отправиться за Ёширо. Лис, конечно, не виноват в том, что Чо — та ещё заноза в лапе, но всё больше хотелось отослать её одну, да желательно так, чтобы там она и осталась. Как знать, может, шиноби прибьют её, Норико вернётся с кицунэ и все будут счастливы.

— Зачем ты идёшь со мной? — нарушила молчание Чо, когда они пробирались по самому богатому Южному кварталу, расположенному у стен дворца. Теперь — после Дня возрождения — здесь разбивали сады, и город преображался, перерождался на глазах.

— Я иду не с тобой, я иду за Ёширо, — сухо ответила Норико.

— Они мне не доверяют, да?

Норико вопросительно задрала морду:

— Тебе обещано место при дворе. Даже сейчас ты живёшь во дворце. Вряд ли в твоей верности всерьёз сомневаются.

Но Чо её словно не услышала:

— Не отрицай, я понимаю. Довериться куноичи — выбор на грани безумия. Я бы сама ни за что не поверила кому-то из чужих шиноби. Мы верны семье, клану, но все, кто за ним, — просто средства для достижения личных целей.

— Как славно, что Иоши тебя не слышит, — буркнула Норико себе под нос.

— Но я ведь многим пожертвовала. Я ушла с вами, зная, чем это обернётся.

— Ты сделала это ради себя, Чо, — фыркнула Норико. — Не прикидывайся, что не хотела свалить с острова и не думала