Вечный - Александра Кармазина

— Холмы распределяют силы в строгом порядке, — кивнула она в ответ. — Испокон веков чары переходили от бабки к внучке — так уж сложилось. Когда рождается двойня, магия даруется только одной из новорожденных. Я старшая, но именно Сарину благословили Зачарованные холмы. Так были распределены наши обязанности: мне править, а ей — оберегать смертных.

Чародейка как-то странно посмотрела на него. Винсент вдруг ясно увидел, как ее взгляд заблестел невыплаканными слезами. Она отступила, опуская руку. Чары стекли с кончиков подрагивающих пальцев, растворяясь в жухлой траве. Однако, этерн еще чувствовал запах магии. Сила скрылась во мраке, но не отступила. Она все еще оберегала свою хозяйку. Ларина провела ладонью по юбке, поворачиваясь лицом к своей земле.

— Мертвые пустоши когда-то были твоим домом, — сказала она.

Винсент обошел ее вокруг, чтобы видеть чародейку. Глаза правительницы холмов почти полностью заполнились черно-зеленым огнем. Она ненадолго опустила веки, возвращая им прежний вид. Это повторилось несколько раз, прежде чем слезы потекли по щекам женщины, оставляя зеленоватые дорожки. Этерн внимательно наблюдал за чародейкой, почти осязая ее боль. За долгие годы Винсент не утратил способности чувствовать состояние любого живого существа. Сейчас он был несколько удивлен. Дочери Зачарованных холмов славились своей стойкостью. Происходящее настораживало.

— Верно. Несколько сотен лет провел я там, скрываясь ото всех, — кивнул этерн. — С тех пор минуло много лун, утекло много воды — всего этого не вернуть.

— Я верну тебе эти земли, — подняла она на него туманящийся слезами взгляд. — Но при одном условии…

— Ты настолько уверена в себе, что ставишь мне условия? — усмехнулся этерн.

— Ты все еще слушаешь меня, — заметила чародейка. — Ты знаешь, близится время, когда появится Безликий. Исмена ищет его уже несколько десятков лет.

— Это пророчество едва живо, — возразил Винсент. — Крэмвиллов почти не осталось. Люди вовсе не знают о их существовании.

— О твоем они тоже не знали. Тьма совсем близко, — прошептала Ларина. — Скоро серые часы дня исчезнут. Мир Синих сумерек почернеет окончательно.

— Я и есть Тьма, — зарычал этерн.

— Мертвые пустоши все еще помнят о тебе, — она словно не слышала последней его фразы. — Я отдам тебе их. Ты знаешь, что это значит для тебя.

— Они и так мои. А ты? Что ты хочешь взамен?

Ларина молча направилась в сторону замка Варгос. Поведение чародейки не понравилось Винсенту, и он пошел за ней. Что могло навредить ему в этом мире? Даже обладательница Мертвых чар не могла ничего с ним сделать, поскольку эти чары были частью его самого.

Едва различимая тропа, по которой Ларина вела Винсента, оборвалась у подножья холма, на котором располагался замок Варгос.

Оглядев величественную громаду, этерн невольно улыбнулся. Он не был здесь много сотен лет, но все еще помнил бесчисленные коридоры, просторные комнаты и приправленный дымом аромат трав, что витал в них.

— Ты не живешь тут больше? — поинтересовался он у чародейки, заранее зная ответ.

По миру Синих сумерек ходило множество слухов и историй. Кто-то говорил, что правительница холмов добровольно покинула резиденцию предков, кто-то, что ее изгнали Светлые чары холмов…

Винсент хотел услышать ее версию.

— Нет, — кратко отозвалась Ларина, поднимаясь по заросшей сорняками и мхом полуразрушенной лестнице к темным стенам замка.

Этерн промолчал. Ему было достаточно такого ответа. Пока достаточно… Он точно знал, что невозможно заставить кого-либо рассказать истинную правду, если он не хочет этого. А еще знал, что женщинам жизненно необходимо делиться своими страхами, тайнами и переживаниями. Ларина дель Варгос была женщиной, несмотря на то, что темная магия убила в ней все, что только можно было.

— Зачем ты привела меня сюда? — спросил он, когда чародейка остановилась во дворе замка Варгос.

Молча поманив его за собой, Ларина скользнула к западной стене. Здесь буйствовали ядовитый плющ, вьюн и колючий хмель. Прочные побеги обвивали башенки, скрывая окна и бойницы. Особенно целеустремленные и сильные растения забрались на крышу, где прочно ухватились извивающимися побегами-руками за каминные трубы. Удивительно, но здесь природа оставалась почти не тронутой Мертвыми чарами, которые успели коснуться всего в мире Синих сумерек. Опалив живую стену хмеля и плюща сгустком губительной энергии, Ларина обнажила часть стены.

Винсент увидел массивную дверь, к которой вело несколько разрушенных временем ступеней.

Вынув из-за корсажа платья небольшой ключ, правительница холмов отперла ее и шагнула в источающий запах пыли и сырости полумрак…

Глава 4

Время открыть тайны

Винсент смело окунулся во мрак узкого коридора, который привел их в небольшую, но уютную гостиную.

Этерн задумался, разглядывая старинные руны на ее сводах. Это была старая магия, очень старая. Последний раз подобные символы использовала его мать во время создания барьера вокруг пустошей. Она пользовалась исключительно рунной магией, поэтому увидеть сейчас эти письмена, начертанные на камнях, было немного странно. Это была не ее рука.

Правительница холмов поднялась по каменной лестнице на второй этаж и свернула в западное крыло замка. Винсент последовал за ней. Поплутав коридорами несколько минут, они уперлись в гладкую стену.

Этерн сощурил темные глаза, всматриваясь во мрак перед собой. Никакого намека на дверь. Даже тайный проход имеет какие-то щели, которые создают сквозняки. Здесь же насыщенный пылью и плесенью воздух даже не колыхался. Винсент хорошо помнил каждый закоулок замка Варгос, в котором провел раннее детство. Мальчишкой он излазил самые дальние комнаты и кладовки, поэтому точно был уверен, что за стеной есть еще, как минимум, одна комната.

Так и вышло. Пробормотав что-то себе под нос, чародейка провела рукой по каменной кладке и та, слабо замерцав, отъехала в сторону.

Открывшийся проход начинался длинным, узким коридором. Несколько факелов на стенах и устойчивый аромат полыни. Снова полынь… Кто-то явно пытался скрыть свои секреты за едким, горьким, как сама жизнь, запахом. Винсент знал, что именно эту траву используют, желая спрятать какую-то информацию от чужих ушей. В воздухе висела пыль, что серебрилась в свете пламени, смешиваясь с дымом.

Когда коридор закончился, этерн оказался в просторной комнате, что была похожа на гостиную наверху. Здесь было сумрачно и тихо. Пара факелов, что вспыхнули в креплениях на стенах и массивная подвешенная к крюку в потолке импровизированная люстра, которая содержала в себе несколько десятков свечей. Пара старых покрытых пылью стульев, потрескавшийся стол и давно потухший камин. На полу