Вечный - Александра Кармазина

Во Тьме. Вечный

Глава 1

Такая сладкая месть

17 столетие Светлых Времен

Лучезарные земли, окрестности крепости Кард

…его на время спрятал Сумеречный лес. Он раскрыл свои зеленые шелестящие объятия, чтобы укрыть в яме под одним из вековых дубов. Накануне был сильный ураган. Ветер буквально выдрал дерево, обнажая корявые толстые корни. Прижавшись к теплой сырой земле, мальчишка зажал рот ладошками, затаил дыхание. Он старался не дышать, чтобы не чувствовать этого чудовищного запаха — в воздухе пахло болью и смертью. Ни с чем несравнимый смрад: горящее мясо и промасленные поленья… Отчаянно силясь сдержаться, он все же всхлипнул и мгновенно затих, испугавшись самого себя. Он не знал, как бороться со свалившимся на него ужасом. Прожив совсем не долго, мальчишка свято верил, что ему еще очень нескоро придется стать самостоятельным. Мать всегда опекала его, защищала и наставляла. Сегодня ему исполнилось шесть. В качестве подарка жестокая судьба преподнесла малышу мамины крики и жаркое пламя, которое заключило ее в свои объятия.

Вот почему он сидел сейчас не на ее коленях перед камином, а в темной яме. Дрожащий, испуганный и отныне никому не нужный… Вот почему он сжался в комочек боли и отчаяния, когда ветви над ямой зашевелились. Ожидая услышать победоносные крики и лай собак, он не дождался ни того, ни другого и осторожно поднял голову. Глаза щипало и жгло, они слезились от едкого дыма, но это не помешало увидеть Ее — удивительно красивую, так похожую на его мать.

Когда их взгляды встретились, незнакомка провела языком по дрогнувшим губам и отвернулась.

— Пожалуйста, — всхлипнул мальчишка и снова зажал нижнюю часть лица ладошкой, когда ветер донес лай собак. — Пожалуйста, не убивай меня.

— Что ты, малыш? — ее голос был таким ласковым, что он был готов пойти за ней, когда женщина протянула ему руку. — Пойдем со мной.

— Я останусь здесь, — все же покачал головой, понимая, что его нашла обычная чаровница. — А ты уходи, пожалуйста. Они скоро придут сюда, и если увидят тебя рядом со мной, тоже сожгут на костре. Уходи, пожалуйста.

— Ты видел казнь Маливии дель Варгос?

— Уходи, — при упоминании имени матери из его глаз хлынули крупные слезы, что жгли щеки. — Я не хочу, чтобы тебя тоже убили. Вокруг меня все умирают. Уходи…

— Пойдем со мной. Я смогу тебя защитить. Идем же, малыш, — опираясь одной рукой на ствол поваленного дуба, чаровница наклонилась и силой вытащила его из ямы.

Брыкаясь и захлебываясь слезами, мальчишка все еще надеялся вырваться и убежать. Обезумевший от боли потери, замерзший, сломленный волей незнакомки все же сдался, когда она прижала его к груди. Уткнувшись носом ей в плечо, он не помнил, сколько чаровница бежала по лесу. Какое-то время он замечал вспышки пламени факелов, когда она сворачивала слишком близко к окраинам. Ветер доносил голоса тех ужасных, жестоких людей, которые убили его мать. В такие мгновения Винсент закрывал глаза и прятал лицо на груди той, что уносила его все дальше и дальше. Он намеренно скрывал взгляд, чтобы больше никто не увидел ослепительного зеленоватого огня, который не должен был там пылать…

Шестое столетие Тёмных времен

Лучезарные земли, крепость Кард

…сегодня этот взгляд по-прежнему горел и был живым. Не изменилось ничего, кроме его цвета. За долгие века из глаз исчезла подаренная матерью магия. Ее заменила куда более разрушительная и могущественная сила, которая клубилась черно-красным мраком Мертвых чар. Чар, которые жили далеко от Лучезарных земель. Опасная магия, которая из беспомощного ребенка превратила его в сильнейшего и опаснейшего из ныне живущих — этерна. Магия, которой не следовало находиться на территории Лучезарных земель, но она все равно пришла сюда в лице сына Маливии дель Варгос. Этот вечер напомнил ему о том, что случилось так давно, что он уже и не помнил точной даты.

Сегодня Винсент снова оказался тут, во владениях ненавистных ему смертных денров, но уже по собственной воле. Он вернулся, чтобы добиться справедливости. Эта ночь была одной из многих. Такая же, как все предыдущие, когда в крепости загорались огни последнего Дозора. Такая же… или нет.

— Больше я не стану прятать глаз, — тихо проговорил Винсент, стоя на крепостной стене. — Я уже давно не боюсь людей.

Налетевший на этерна порыв ветра закинул ему на голову широкий кроваво-алый плащ. Сбросив его, он дернул широким плечом. Проведя ладонью по вьющимся темным волосам, коварно улыбнулся. Он ждал этого момента много лет. Вынашивая план мести, наслаждаясь агонией каждого из денров Лучезарных земель, Винсент извел всех представителей рода де Кард. Он жил только ради этого мгновения — когда не останется никого из них.

Теперь, после смерти короля без короны — так называли в народе Камиля де Карда, память об этой семье выветрится из истории навсегда. Пройдет еще сотня лет и не останется тех, кто будет помнить о нем.

Еще раз оглядев погруженный во Мрак замок, этерн смело повернулся спиной ко всему, что осталось от смертных. Спрыгнув со стены, направился в сторону дороги. Пройдя сотни три метров, этерн остановился под большим раскидистым деревом. Прислушавшись, вдруг понял, что Лучезарные земли погрузились в странную, звенящую тишину, которую нарушал только лишь свист пронзительного ветра.

Эта ночь была особенно холодной и какой-то необычно тёмной. На затянутом белесо-черными тучами небе не было ни единой звезды. Луна еще не народилась, не оправилась от последнего полнолуния. Вероятно, от того опустившаяся на мир Синих сумерек мгла и казалась такой непроглядной и всеохватывающей. На сотни миль вокруг не видно ни зги. В этот час, когда полночь давно прошла, а утро еще наступит не скоро, округа была тихой и пустынной. Почти пустынной…

По накатанной дороге во весь опор неслись три всадника. Внезапно один из коней всхрапнул и стал, как вкопанный, отказываясь продолжать путь. Его хозяин вылетел из седла и, описав дугу над головой животного, упал на дорогу. Спустя несколько минут, кряхтя и ругаясь непечатными словами, мужчина поднялся на ноги и похлопал животное по крутой шее, успокаивая. Всадник настороженно огляделся по сторонам. В его прозрачно-серых глазах Винсент не увидел и тени страха — только осторожность. Отряхнувшись, он вскочил в седло и умчался прочь, оставив после себя