Проект «Аве Мария» - Энди Уир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо. Я спать, — отзывается Рокки.
Руки эридианца расслабляются, и он становится похож на мертвого жука. Он больше не держится за перекладины и свободно дрейфует по своей стороне туннеля.
— Что ж, ты больше не одинок, дружище, — тихо говорю я. — Теперь мы оба не одиноки.
Глава 13
— Не думаю, что нас надо обыскивать, мистер Истон, — отчеканила Стратт.
— А я думаю, надо, — невозмутимо проговорил старший тюремный надзиратель.
Голос надзирателя, сдобренный сильным новозеландским акцентом, звучал дружелюбно, но в нем улавливались металлические нотки. Этот человек сделал целую карьеру благодаря тому, что не позволял другим вешать лапшу себе на уши.
— У нас иммунитет от любых…
— Тихо! — оборвал Истон. — Вход и выход из «Пар»[107] только после полного досмотра.
Оклендская тюрьма, которую местные почему-то называют «Пар», — единственное в Новой Зеландии пенитенциарное учреждение строгого режима. Контрольно-пропускной пункт был густо усеян камерами видеонаблюдения, кроме того каждого посетителя досматривали с помощью ручного сканера. Через детектор при входе в тюрьму проходили даже надзиратели.
Пока наши начальники спорили, помощник Истона и я отошли в сторонку. Мы с ним переглянулись, недоуменно пожав плечами. Братство подчиненных, работающих на упрямых боссов.
— Я не сдам электрошокер! — упрямилась Стратт. — Если надо, я могу позвонить вашему премьер-министру!
— Валяйте, — кивнул Истон. — И она вам скажет ровно то же, что и я: никакого оружия рядом с сидящими здесь отморозками. Даже у наших охранников только дубинки. Есть правила, которые мы не меняем. Я прекрасно осознаю масштаб ваших полномочий, но и у них есть предел. Вы не всемогущи.
— Мистер И…
— Фонарь! — скомандовал Истон, протягивая назад руку, и помощник вложил ему в ладонь карманный фонарик.
Щелкнув переключателем, старший надзиратель произнес:
— Пожалуйста, откройте рот, мисс Стратт. Мне нужно проверить, нет ли у вас там запрещенных предметов.
Стоп! Пора вмешаться, пока все не стало совсем плохо.
— Я пойду первым! — вызвался я и широко открыл рот.
Истон посветил мне в рот, и, внимательно поглядев, заявил:
— Чисто!
Стратт окатила старшего надзирателя ледяным взглядом.
— Если хотите, могу вызвать нашу сотрудницу, и она досмотрит вас более тщательно.
Несколько мгновений Стратт не шевелилась. Затем нехотя вытащила электрошокер и передала Истону. Видимо, она порядком устала. Еще никому не удавалось одержать над Стратт верх. Впрочем, она никогда не вступала в бессмысленные пререкания из чистого принципа. При всей своей власти Стартт не боялась уступить, если того требовала ситуация, и редко оспаривала простые решения.
Вскоре охранники повели нас со Стратт по холодным серым коридорам тюрьмы.
— Черт, какая муха вас укусила? — изумился я.
— Терпеть не могу маленьких диктаторов в их маленьких королевствах. Прямо бесят меня! — ответила она.
— Иногда стоит проявить гибкость.
— У меня на исходе терпение, а у нашей планеты — время.
— Ну уж нет! — Я предостерегающе поднимаю вверх палец. — Вот только не надо объяснять свое ослиное упрямство тем, что вы спасаете мир!
Стратт на миг задумалась.
— Ладно, может, вы и правы.
Мы шагали по длинному переходу в самый охраняемый корпус.
— По-моему, тюрьма строгого режима — уже чересчур, — заметила она.
— Погибли семь человек, — напомнил я. — И все из-за него.
— Это была случайность.
— Это была преступная халатность! Он заслуживает то, что получил!
Охранники завернули за угол. Мы за ними. Нас словно водили по лабиринту.
— Зачем вы меня сюда притащили?
— Ради науки.
— Как всегда, — вздохнул я. — Не нравится мне здесь.
— Приму к сведению.
Мы зашли в промозглую камеру. Там был лишь металлический стол, за которым сидел заключенный в ярко-оранжевом комбинезоне. Лысеющий мужчина лет пятидесяти, прикованный наручниками к столешнице, совершенно не производил впечатления опасного преступника.
Мы со Стратт уселись напротив заключенного, и охранники закрыли за нами дверь. Мужчина глядел на нас, слегка наклонив голову. Видимо, ждал, пока мы заговорим.
— Доктор Роберт Ределл, — начала Стратт.
— Можно просто Боб, — попросил он.
— Я буду называть вас доктор Ределл. — Стратт вынула из портфеля папку и пролистала. — Сейчас вы отбываете пожизненное заключение за семикратное непредумышленное убийство.
— Да. Таково их оправдание, почему я здесь, — произнес заключенный.
Я возмутился:
— На вашей установке погибли семь человек. Из-за вашей халатности! По-моему, отличное «оправдание», почему вы здесь.
Ределл покачал головой.
— Семь человек погибли из-за того, что в блоке управления нарушили протокол и включили первичный насос, хотя в башне с отражателями еще находились рабочие. Произошел чудовищный несчастный случай, но это именно несчастный случай.
— Тогда просветите нас, — попросил я. — Если смерти на вашей солнечной электростанции случились не по вашей вине, то почему вы здесь?
— Потому, что в правительстве думают, будто я присвоил миллионы долларов.
— С чего бы им так думать?
— С того, что я присвоил миллионы долларов. — Ределл подвигал закованными в наручники руками, пытаясь найти более удобное положение. — Но это не имеет ни малейшего отношения к смертям! Ни малейшего!
— Расскажите о своем проекте энергии черных панелей, — попросила Стратт.
— Черные панели? — Он отпрянул. — Но это лишь идея. Я отправил проект по электронной почте анонимно.
— Вы и правда считаете, что письмо, отправленное из тюремной компьютерной лаборатории, анонимно? — закатила глаза Стратт.
Ределл потупил глаза.
— Я не компьютерщик, а инженер.
— Я хочу услышать подробнее о черных панелях, — напомнила Стратт. — И если мне понравится то, что я услышу, вам могут уменьшить срок. Говорите.
Ределл встрепенулся.
— Ну… как бы… хорошо. Что вам известно о гелиотермальной энергетике[108]?
Стратт посмотрела на меня.
— Это когда у вас куча зеркал, повернутых так, что они направляют отраженный солнечный свет на верхушку башни, где расположен котел. Если с помощью нескольких сотен квадратных метров зеркальной поверхности сконцентрировать солнечный свет в одной точке, можно нагреть воду, довести ее до кипения, и пар запустит вращение турбины, — пояснил я. — Не вижу ничего нового. Полностью функциональная гелиотермальная электростанция уже есть в Испании. Хотите узнать больше, поговорите с ними, — добавил я, глядя на Стратт.
Она прервала меня взмахом руки и обратилась к Ределлу:
— Так вот, что вы строили в Новой Зеландии?
— Видите ли, Новая Зеландия финансировала мой проект. Но идея заключалась в том, чтобы обеспечить энергией Африку.
— Какой прок Новой Зеландии выкладывать столько денег ради Африки? — поинтересовался я.
— Потому, что мы добрые, — улыбнулся Ределл.
— Ого! — изумился я. — Не спорю, новозеландцы — прекрасный народ, однако…
— Собственником станции должна была стать новозеландская компания. Она бы и продавала энергию.
— Вот оно что!
Он подался вперед.
— Африке нужно развивать инфраструктуру. А для этого необходима энергия. У них девять миллионов квадратных километров неиспользуемой земли, которая получает чуть ли не самое
