Былина железных душ - Вячеслав Ларин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воины проверили, целы ли кони – они оказались целы, ибо за ними присматривал Космач, развесили одежду у костра, который по-быстрому развёл Всесвятлир, и вошли в шатёр. Беленир сразу без раздумий повалился спать и не побеспокоился даже, кто будет дежурить. Вслед за ним заснули Всесвятлир и Брисинор, поручив стоять на дозоре коню богатырскому.
Долго спал Беленир, уже наступил вечер, а он ещё не отомкнул глаз. По шатру приятно стучал дождь. Снилось витязю, будто был у него воз зерна, как вдруг тьма курей набежала и всё зерно склевала: ничего не оставила, ни единого зёрнышка. А затем и вовсе приснилось, что росло у него во дворе древо ветвистое, старый-престарый дуб, но прибежали нежданно-негаданно дровосеки и посекли тот дуб на дрова. Тут он проснулся и подумал: «Что за сны такие бестолковые снятся?» – и потом опять заснул. Больше ему ничего не снилось, но неведомое беспокойство охватило его разум. Пот холодный полился с него ручьем: страшные образы то и дело возникали перед его очами. Иногда и вовсе он вскрикивал от испуга, когда сердце дёргалось в страхе от загадочного виденья. Тогда витязь кое-как проснулся и с негодованием воскликнул: «Хоть и вовсе не спи!». И тут его рука скользнула по ножнам, и он почувствовал, что в них нет Самосека.
– Где мой меч? – вскрикнул, испугавшись, витязь. И только потом он увидел, что посреди шатра белотканного стоял, ухмыляясь, карла длиннобородый, ростом в четыре локтя, с горбом уродливым, одетый в чёрный воровской плащ да в коричневые штаны. Но ухмылка тотчас сошла с его лица, и он напряжённым взглядом своих глубоких хитроватых чёрных очей уставился в Беленира. По его лицу протянулась искажённая улыбка, и он стиснул с натугой свои грязные зубы. В руках карла коварный с трудом держал меч, а через плечо у него была перекинута верёвка, которой он хотел связывать Беленира. Пот лился с него ручьём и руки его тряслись от напряжения, ибо оружие удальцов было слишком тяжело для него, и потому он испугался, что витязь его просто прибьёт.
– Положи на место! – взревел от ярости Беленир и лишь тогда заметил, что ноги его были связаны. Кроме того его тело было измождено и все мышцы болели, словно по ним били палками, так что вряд ли бы он смог противостоять даже этому карле.
– А не то что? – рассмеялся тут же коренастый вор со злобою в глазах. – Я вижу, ты устал, и твои ноги тебя не слушаются! – и тут он мерзко рассмеялся. – А, коли будешь умничать, я отсеку тебе голову одним ударом!
– Друзья, вставайте, очнитесь! – крикнул тогда Беленир, и Всесвятлир с Брисинором очнулись, но почувствовали на себе путы, связывавшие их по рукам и ногам.
– Ты думаешь, что я не позаботился о них? – язвительно молвил карла, погладив легонько свою рыжую немытую бороду и нахмурив густые брови прямо на глаза.
– Ах ты, стервец! Урод! – воскликнул витязь с негодованием, пытаясь понять, как этот неведомый карлик выследил их так просто и застал врасплох. – Ты ещё поплатишься за это. Я тебя сыщу, и перед смертью ты будешь на коленях просить пощады.
– Заткнись! – дерзко прикрикнул карла, и его очи бешеные с быстротой забегали по глазницам. – Да, да, закрой рот! Иначе я прикончу тебя и твоих друзей прямо здесь, дурень безмозглый, никчёмный дурак.
Беленир на то ничего не ответил, но не потому, что испугался столь мелкого врага, а потому что не хотел бесславно погибнуть в собственном шатре от рук какого-то жалкого вора.
– Молчишь? – продолжил тогда карла, почёсывая свой наполовину лысый затылок, блестевший на свету. – Молчи, молчи, это тебе пойдёт на пользу. Может быть, научишься держать язык за зубами. Слово – серебро, а молчанье – золото! А теперь мне пора, а то я задержался. Больно долго болтал с тобой, растрачивая своё драгоценное времечко. И пусть это будет позором для тебя – глядеть в глаза дедам Земнородным, чьё доверие ты предал. Презирай себя, презирай свои ошибки, презирай своё сердце и бесись от злобы да собственного гнева. Пусть он сожжёт тебя изнутри! – и карла развернулся, намереваясь выйти из шатра.
– Я найду тебя! – молвил ему вслед Беленир, и его грудь защемило от негодования на самого себя и ярости, что переполнила сердце до краёв. Да, умел карла испортить настроение! В эти мгновения витязь так возненавидел его, что готов был наброситься на него и убить даже ценою собственной жизни, но благоразумие сдержало его, и он начал развязывать свои ноги: хорошо, что он знал как распутывать самые изощрённые узлы.
– Прощай и научись жить со своим стыдом, потому что я оставляю тебе жизнь! – рассмеялся карла гнилозубый, не скрывая самодовольства, и тотчас съел одну из лепёшек, что получили витязи в дар от Деда-Пасечника: как видно, и их он отыскал и эта уже была последней, ибо все остальные он точно также проглотил, запив чудесной медовухой, найденной у Брисинора.
Беленир не стерпел и крикнул злобно:
– Ты не в силах оставить мне жизнь, ты не можешь её даже забрать своими-то хилыми ручонками! Что б ты подавился, собака!
Но карла не хотел ничего слышать и ушёл из шатра, высоко задрав наполовину лысую голову да посмеиваясь себе в огненно-рыжую бороду. Беленир тем временем развязал ноги и поковылял вслед за ним до выхода и увидел, как гордо и надменно он шествует по тропе да как торжествующе развевается на ветру осеннем его бурнастая борода. Витязь аж ахнул, и даже дубровы нагие, окружавшие лагерь с востока и запада, тяжело простонали.
– Освободи нас! – вскрикнул Всесвятлир. – Ещё есть время, мы можем догнать проклятого карлика.
Беленир тотчас опомнился и развязал своих друзей. Ему удалось это с трудом, так как карла уродливый был очень уж умел в плетении узлов и работе с верёвкой. Втроём воины выскочили из шатра под проливной дождь. Но тут же они увидели, что коварный карлик, мало того, никуда не ушёл, так ещё и сидит на коне богатырском,
