Новая Россия в постели - Эдуард Тополь

Первые три месяца мы выполняли заказы весьма незначительные, постоянной клиентуры еще не было, а вот к Новому году уже смогли рассчитаться с долгами и получить первую прибыль. Дальше было легче. Мы купили хорошее оборудование, а поскольку мы шили отличную продукцию и в короткие сроки, установился — несмотря на жуткую конкуренцию — прочный круг наших клиенток. Через год открыли магазин готового платья, перебрались в более просторное помещение и приняли на работу еще трех девушек-швей. Я стала вести все бумажные дела, поэтому шила только особо сложные модели и одежду для своих самых первых клиенток. Так что дела шли отлично.

С прежними друзьями я потеряла связи сразу после окончания школы, а Андрея все эти годы не встречала, не звонила ему, старалась забыть. При случайных встречах с одноклассницами слышала, что он, поступив в институт, уезжал в Италию, а вернувшись к сентябрю и узнав о гибели моих родителей, пытался найти меня, но к тому времени я уже переехала на новую квартиру, и его попытки ни к чему не привели. А затем отец Ирины устроил ему годичную стажировку в США — родители Андрея и Ирины были не прочь соединить своих чад, Андрей с его будущим образованием был прекрасной кандидатурой для их бизнеса. Все это я узнавала от своих бывших школьных подруг, причем каждая из них открыто говорила мне, что я Андрею больше подхожу, чем Ирина, но мне неприятно было это слушать, и я всякий раз обрывала такой разговор, понимая, что рана на сердце будет кровоточить еще долгое время.

Мое ателье работало уже третий год, когда пришла Ирина. Меня она не узнала, ведь в школе мы не были знакомы, да она и не знала тогда, что Андрей был моим близким другом. Я решила все оставить как есть, будто я ее вижу впервые. Приняла заказ, мы сшили ей костюм, она была им очень довольна и стала захаживать к нам постоянно. Со временем с постоянными клиентками устанавливаются дружеские отношения, она рассказывала о себе, и я видела, что она любит Андрея, хочет стать его женой, а он, по ее словам, «все тянет время». Потом она выпытала у него, что он долгое время искал девушку, которую любил и потерял. Представляете, каково мне было слушать это во время ее примерок? А однажды Ирина пришла сияющая и сказала, что ее отец и отец Андрея «насели» на Андрея и заставили его согласиться на брак с Ириной. Хотя она противилась этому нажиму, но в душе была рада и не скрывала перед нами. В тот момент я думала, что умру немедленно от такой новости, но Бог, видимо, не желал моей смерти. С окаменевшим сердцем я приняла Иринин заказ на «предсвадебное», как она сказала, платье, в котором она будет «просто неотразима». А потом, едва дождавшись, когда она уйдет, я зашла в свой кабинет и разрыдалась. Я плакала так, как не плакала со дня похорон родителей. Тут ко мне зашла моя близкая подруга компаньонка и помощница Настя. Она не могла понять, в чем дело, успокаивала меня, а я рыдала еще сильнее. Потом, успокоившись, я рассказала ей все. Она утешала меня, говорила, что нужно все объяснить Ирине. Но зачем? Я не видела Андрея уже пять лет, как я могла теперь вмешиваться в его жизнь? Ведь все это время с ним была Ирина. Так тяжело мне еще не было. Я решила оставить все по-прежнему. Вечером, возвращаясь домой, я, как обычно, делала покупки и впервые купила вино, чтобы напиться и забыть все хотя бы на один вечер. Дома устроила себе роскошный ужин и впервые пила вино, хотя до этого я позволяла себе лишь шампанское на Новый год. Я сразу же захмелела, но голова оставалась по-прежнему заполнена Андреем. Пытаясь покончить с этим, я набрала номер телефона Андрея, но тут же ужаснулась своему поступку. Трубку взял сам Андрей и сонно спросил: «Алло, вам кого?» Толос был прежним, хотя слышались нотки мужчины и легкая хрипотца со сна. А я не могла сказать ни слова, только всхлипывала, слезы лились ручьем. «Алло, кто это? — спрашивал он. — Не плачьте». А потом неожиданно я услышала: «Малышка, я знаю — это ты! Скажи, где ты? Я ищу тебя давно, куда ты пропала? Малышка, любимая!» Слушать это было выше моих сил, я бросила трубку, проклиная себя и свою дурь. Так, захлебываясь слезами, я уснула.

Прошла неделя. Я уже пришла в себя, погрузилась с головой в работу и однажды задержалась в ателье после рабочего дня, чтобы заняться бухгалтерией. Все работницы уже разошлись, остались только я и охранник в фойе. Я беспокоилась по поводу Ирины, она должна была еще утром забрать свое «предсвадебное» платье, но не пришла почему-то. Через полтора часа пришел охранник и сказал, что какой-то парень хочет забрать заказ. Я попросила его проводить этого парня в мой кабинет. Каково же было мое изумление, когда вошел Андрей! Он тоже был в шоке, ведь он не знал, что это я шью наряды его невесте.

Он бросился ко мне, обнял, стал целовать и не мог сказать ни слова. Я впервые видела, как плачет мужчина! А он, все еще не веря своей удаче, крепко прижимал меня к себе. Потом, очнувшись и устыдясь своих слез, стал, сбиваясь, говорить, как он тосковал без меня, как искал меня и как славно мы теперь заживем вместе, он расторгнет помолвку с Ириной и будет со мной. А я смотрела на него и все не могла понять, о чем он говорит. А когда мой шок прошел, я взяла его за руку, выключила свет в кабинете, и мы поехали ко мне домой. Тогда я узнала, каково это — быть любимой! Мой единственный мужчина был рядом, и я любила его и была любима. Что еще было нужно?

Наутро я позвонила своей помощнице Насте, сказала, что заболела и не приду на работу два дня. Она сообщила, что приходила Ирина, спрашивала про своего Андрея, но Настя ей сказала, что его не было. Я ей на это ничего не сказала, хотя Андрей остался со мной на весь день и ночь. А потом ему нужно было вернуться к работе, мне тоже, и мы расстались до вечера. Но когда Андрей уехал, я поняла, что делаю что-то не так. Ведь существовала Ирина, да и родители Андрея и Ирины так просто не согласятся с разладом своих детей. Весь день я ходила по ателье, не слыша, что мне говорят, и пытаясь что-то решить внутри самой себя. Конечно, Андрей был мой, он был моим с детства, с первого класса. И все-таки привкус воровства был в этой ситуации. Практически я уводила жениха у невесты, которая ни в чем не виновата ни передо мной, ни перед ним. Больше того: я уводила жениха у своей клиентки, которая пришла к нам с открытым сердцем, со своим счастьем. Как я смогу жить с Андреем, разбив жизнь Ирины? И как Андрей сможет жить, зная, что своим поступком разбивает жизнь девушки, которая любит его пять лет?

Но и отказаться от Андрея теперь, после двух суток счастья, — нет, это тоже было немыслимо. Я подходила к окну и подолгу смотрела в небо, пытаясь получить совет родителей. После обеда позвонил Андрей, сказал, что поговорил со своим отцом, и тот решил послать его на неделю по торговым точкам, чтобы Андрей подумал о своем решении, а уже потом говорил об этом с Ириной. Я посоветовала ему ехать, ведь мне тоже нужно было время как-то понять, что же я делаю. Чтобы отвлечь себя от неразрешимой задачи и заодно наверстать два потерянных дня, я допоздна засиделась в ателье с работой.

Ушла последней, где-то в одиннадцать, и, уходя, увидела что охранник снова привел на свое дежурство какую-то девчонку. Я уже не раз делала им замечания, чтобы они перестали таскать сюда с вокзала этих непотребных девиц, они каждый раз лживо обещали, что больше этого не будет, а наутро в моем кабинете от дивана опять пахло их сигаретами и вином. На этот раз я дала себе слово, что завтра же позвоню Бяше, хозяину своей охранной фирмы.

А среди ночи позвонила Настя и сообщила, что в наше ателье закинули пару бомб и сейчас там все горит. После развода с мужем Настя живет рядом с ателье, она сама слышала эти взрывы и видит пожар из своего окна. Я быстро оделась и уже через пару минут поехала туда. Там были пожарники и милиция, они никого не пускали к горящему дому, но Настя уже успела узнать, что бомбу бросили именно в окно моего кабинета и пожарные вытащили оттуда два совершенно обезображенных и обугленных трупа — мужской и женский.

Мы с Настей поднялись в ее квартиру на четвертом этаже и сверху смотрели, как пожарные сбивали огонь и баграми растаскивали какие-то горящие балки. А я все не могла понять, почему и кто бросил бомбу именно в наше ателье.

Тут Насте позвонил Бяша, он с тревогой спрашивал, где я и почему не отвечает мой телефон. И в этот момент меня как осенило! Я выхватила у Насти трубку и сказала Бяше, чтобы он немедленно, ни с кем не разговаривая, приехал сюда. К моменту, когда он появился, я уже все продумала и рассказала ему и Насте свой план. Все, что от них требовалось, это не суметь опознать женский труп, вынесенный пожарными из моего кабинета. Они не должны были врать, что это сгорела я, но они и не должны были говорить, что это не я. И конечно, они не обязаны были знать, что охранник привел себе на ночь какую-то девочку. Остальное милиция сделает сама — поскольку женский труп извлечен из моего кабинета, а все наши сотрудницы видели, что я допоздна осталась на работе, то, значит, сгорела я — кто же еще?