Детская игра - Реджинальд Хилл

Перед Лэкси представала новая мисс Кич, и она наблюдала за ней с нарастающей тревогой. Ей казалось, что, достигнув старости, люди не должны больше изменяться. И если сейчас она не проявит бдительности, старая Кич — эта Злая Ведьма Запала — с ее острым носом, одетая вечно в черное — примет человеческий облик; Лэкси не была уверена, понравится ли ей преображенная мисс Кич больше, чем прежняя.

Меж тем мисс Кич продолжала:

— Но твои взгляды не всегда совпадали со взглядами отца. Ты слишком независима для этого. Тем не менее ты продолжала плохо относиться ко мне.

— Со временем это стало привычкой. Обычно мы встречались раз в месяц, никаких перемен в вас не происходило, поэтому и отношение мое к вам оставалось неизменным. Взрослый человек сам должен заботиться о том, какое впечатление он производит.

— Я пыталась относиться к вам, детям, по-дружески, — запротестовала Кич. — Помнишь, я просила вас называть меня тетя Элла? Но вы не захотели.

— Вы должны были просто не откликаться на старое имя.

— Совсем как ты, когда перестала считан, себя Александрой? Нет, Лэкси, это разные вещи. В конце концов вы бы вообще перестали разговаривать со мной. У меня не было иллюзий на этот счет.

— Мисс Кич, вам пора отдохнуть…

— Нет! Налей мне стакан моего тоника, будь добра.

Девушка с сомнением взглянула на бутылку — та была почти пуста.

— А доктор разрешил?

— К черту доктора!

Лэкси пожала плечами и налила стакан. Мисс Кич с жадностью начала пить.

— Ну вот, теперь мне лучше. Ты хорошая девочка, Лэкси. Не такая, как все, но хорошая. Ты уезжала домой прошлой ночью?

— Нет, я осталась здесь.

— Вот как? Но ты ведь не позволила ему дотронуться до себя? Род славный юноша, но в темноте они все одинаковые. Ночью все кошки серы, не правда ли?

Это, похоже, очень развеселило ее, старая женщина рассмеялась и смеялась до тех пор, пока ее не начал душить кашель; тогда она допила свой стакан. Успокоившись, она закрыла глаза, и через какое-то время Лэкси показалось, что мисс Кич заснула. Но едва она тихо поднялась, чтобы выйти из комнаты, из-под одеяла высунулась худая рука и сжала ее запястье.

— Не оставляй меня, мне страшно, в темноте прячутся демоны.

Неожиданно она села в кровати, напугав девушку.

— Знаешь, именно это убило мою хозяйку. Во тьме к ней явился демон. Она часто говорила об этом, помнишь? — закричала мисс Кич, а потом, словно обессилев, снова опустилась на подушку и добавила умоляюще: — Останься со мной, останься.

— Хорошо, я побуду с вами.

— Знаю я вас, стоит мне закрыть глаза, тебя и след простынет.

В уголках губ старухи мелькнула лукавая усмешка.

— Если останешься, я тебе кое-что расскажу.

— Я же сказала, что останусь, мисс Кич. Постарайтесь уснуть.

Настроение старой женщины снова изменилось.

— Ты добрая, я всегда это знала. Ты не оставишь меня одну… Я слишком долго была одна, я жила одна…

— А как же тетя Гвен?

— Ах, это все равно что жить одной! — воскликнула Кич. — Нельзя жить вместе с полоумной старухой и привидением. Но вы не оставите меня умирать в одиночестве, ни за что не оставите!

Тревога Лэкси росла с каждой минутой. Стараясь отвлечь больную от ее навязчивых мыслей, она сказала:

— Вы собирались рассказать мне что-то интересное.

На мгновение лицо мисс Кич застыло, но вскоре она опять хитро усмехнулась.

— Интересное? Ошибаешься — более, чем интересное. Странное, и страшное, и печальное… О, Лэкси…

Она задрожала всем телом, готовая разрыдаться, но потом затихла, как будто пытаясь сдержать слезы.

— Сядь поближе, Лэкси, — прошептала она. — Я не хочу, чтобы ОНА слышала… Сядь поближе…

Прошло больше часа, пока бормотание больной женщины совсем затихло и воцарилась такая тишина, что Лэкси перестала напрягать слух и расслабилась, пытаясь осознать то, что она сейчас услышала.

Внизу зазвонил телефон.

При первом же звонке мисс Кич открыла глаза и села в постели.

«О черт!» — подумала Лэкси. Она открыла рот, чтобы успокоить старуху, однако, прежде чем успела что-либо сказать, та вдруг выпалила:

— Конечно, и ты и Джейн можете играть внизу сколько хотите. И я, разумеется, дам вам ключ от этой двери. Но запомни то, что я тебе сказала, Лэкси!

Мисс Кич улыбнулась, и улыбка эта была печальна, как бывает печален серп луны в ветреную холодную ночь. Ее блуждавший до этой минуты взгляд вдруг замер, сосредоточившись на двери, девушке захотелось обернуться и посмотреть, что она там разглядывает. Неожиданно старуха покачала головой, словно что-то отвергая, закрыла глаза и откинулась на подушку.

Телефон продолжал звонить.

Лэкси быстро спустилась в холл и сняла трубку.

— Лэкси? Это я, Род.

— Хэлло!

— Все в порядке?

Она помедлила с ответом. И человек, менее поглощенный своими заботами, непременно бы это отметил.

— Да… все хорошо. А как ты? По-прежнему не находишь себе места?

— А ты как думаешь! Вечером, перед спектаклем, снова заявился Паско, расспрашивал о Понтелли. Скажу тебе, это не очень украсило мою игру. Он искал встречи с тобой?

— Насколько мне известно — нет.

— Это хорошо. Я боялся, что он пойдет на хитрость, например, скажет тебе, мол, я раскололся. Поэтому я решил позвонить тебе и предупредить, что я придерживался нашей версии. Но хватит обо мне. Как Кичи?

— Она немного заговаривается, все бормочет что-то бессвязное. В основном о Гвен и черных дьяволах. Знаешь, меня это очень беспокоит. Она все время доходит до одного места и умолкает. Мне показалось…

— Что?

— Лучше я расскажу при встрече. Когда ты приедешь?

Ломас только теперь осознал, что Лэкси не на шутку встревожена.

— Послушай, мне нужно дождаться, когда закончатся вызовы. После такой игры я не осмеливаюсь злить Чанг. Зато потом хватаю такси и лечу.

— Это будет стоить целое состояние!

— Ну и пусть! Лэкси, мне кажется, я люблю тебя.

— Да… — сказала она тихо и положила трубку. Постояла немного в холле. Впервые в жизни мужчина признавался ей в любви. Но это признание недолго занимало мысли девушки. Она подумает об этом хорошенько в другое время. А сейчас ей придется поразмыслить о другой любви здесь, в этом доме.

Наверху все было тихо.

Лэкси вошла в кухню. Ее новизна и яркость успокаивали, и она сказала себе, что зашла сюда приготовить кофе и в одиночестве дождаться Рода.

Внезапно она уловила какое-то движение позади себя. Обернувшись, Лэкси увидела, как приоткрывается медленно дверь. Она готова была закричать, но, к счастью, вовремя заметила, как мимо нее важно прошествовал черный Лабрадор, и из ее груди вырвался лишь громкий вздох облегчения, похожий на легкое покашливание во время концерта.

Это было хорошей встряской. Страх никогда не сковывал Лэкси, наоборот, побуждал к действию. Она догадывалась, что это у нее от отца, от его беспощадного упрямства перед лицом врага. Девушка подошла к доске с ключами, висевшей над холодильником: нужный ей ключ отсутствовал. Вздохнув, она поднялась в комнату мисс Кич и осторожно взяла с туалетного столика связку ключей. Старая женщина не открыла глаз и не пошевелилась. Но у Лэкси было ощущение, будто Кич из-под опущенных век наблюдает за ней.

Спустившись снова вниз, девушка проверила ключи. Все они были дубликатами тех, что хранились на кухне, за одним исключением: оба дубликата ключа, который она искала, находились только в личной связке мисс Кич.

Спускаясь в подвал, Лэкси припомнила тот воскресный вечер более десяти лет назад, когда она храбро сходила по тем же самым ступеням, полная решимости разорвать завесу ужаса, которой Кич почему-то окутала это место. Теперь, конечно, она знала много такого, о чем ребенком не могла и подозревать. Например, что истина иногда оказывается пострашнее самых мрачных предчувствий, а идея, даже самая сумасбродная, зачастую берет верх над неумолимыми обстоятельствами. Джейн никогда больше не играла в подвале, да и сама Лэкси, осмелившаяся таки проникнуть в затхлую каморку, с тех пор не могла уже воспринимать это место с прежней непосредственностью.

Старая рухлядь ничуть не изменилась с тех давних времен. На мгновение Лэкси позволила себе окунуться в детские воспоминания. Вон та кушетка была кораблем эльфов… а этот высокий комод — колдовским замком… Лэкси без колебаний отогнала от себя нахлынувшие воспоминания, ослаблявшие ее решимость.

Старый сундук для постельного белья перегораживал вход в маленький винный погреб. Набитый Бог знает чем, он был слишком тяжел для худеньких рук девушки. Осмотрев сундук со всех сторон, Лэкси обнаружила, что под его колесики были подложены деревянные бруски. Стоило убрать их, и сундук мягко откатился в сторону.