История византийских войн - Джон Хэлдон

Потеря этого лагеря на правом фланге и моста через Вади аль-Рукад подразумевала, что главные силы имперской армии были отрезаны как от левого крыла (которое они, возможно, считали еще боеспособным), так и от всех путей отступления. Они были прочно заперты между обрывистыми берегами Вади аль-Рукада и Вади-Аллана на западе и на востоке, и рекой Ярмук на юге. Утром 20 августа арабы начали решающее наступление с севера и с запада, от лагеря в Якузе. Разразившаяся песчаная буря помогла им скрытно подойти к окруженным. Паника охватила ромейские войска, каждый спасался как мог. Много всадников и лошадей сломали себе шею в напрасной надежде перескочить крутые овраги. Многие солдаты вместе со своими командирами складывали оружие и садились на землю в ожидании плена. Но аль-Джаррах приказал в плен никого не брать.

К тому времени организованного сопротивления уже никто не оказывал. Главной задачей ромейских командиров в таком положении было наведение хоть какого-то порядка, но в данном случае это оказалось совершенно невозможным. Хотя многие бросились в поисках спасения к Дамаску, пока мост через Вади аль-Рукад еще не был захвачен арабской конницей, все свидетельства говорят об очень тяжелых потерях имперских войск, как на поле битвы, так и в ходе беспощадного преследования не только до Дамаска, но и далее на север, до самой Эмесы.

Имперская армия на Ближнем Востоке прекратила свое существование, и хотя полевые армии Востока и Армении, отдавшие ей свои части, сохранили боеспособность, но сильно уменьшились в численности, и о воссоздании фронта в Палестине и Сирии для эффективного сопротивления арабам уже не могло быть и речи. Только отдельные гарнизоны крепостей и хорошо укрепленных городов могли еще как-то держаться. Полевым войскам император Ираклий приказал впредь всячески уклоняться от сражений.

Несмотря на противоречия в сообщениях различных источников об этой битве, с годами все более обраставших полулегендарными подробностями, мы можем составить о ней относительно полное представление. Ясно, что имперская армия страдала в основном от двух главных бед. Во-первых, это отсутствие единоначалия. Главнокомандующему Вахану не удалось полностью подчинить себе византийских военачальников и прекратить распри и интриги. Координация действий имперских частей и их связь между собой почти полностью отсутствовала. В результате такой несогласованности создавалось впечатление, что на поле боя вместо центральной, северной и южной группировок фактически действовали две, если не три, отдельные армии. Важный мост через Вади аль-Рукад был доверен потенциально ненадежным войскам, которые частично перешли на сторону врага, частично рассеялись до начала боя, а те, что остались, не сумели дать должного отпора неприятелю. Хотя устройство лагерей вполне соответствовало стандартной византийской практике и положениям военных руководств того времени, вынос далеко от поля боя подвергал их опасности набега мобильных арабских сил, а всю армию — угрозе окружения. Дело в том, что византийцы на собственном горьком опыте были уже хорошо знакомы с этой тактикой кочевников. В нужный момент защита обоих лагерей оказалась удивительно беспомощной. Этот факт особенно важен, поскольку говорит о том, что византийцы существенно недооценили мобильность мусульманской конницы и скорость ее передвижения. В результате все попытки ромеев установить «фронт» закончились весьма печально, а арабы могли свободно перемещаться как вдоль этого фронта, так и поперек, легко прорывая его в ключевых пунктах в любые моменты сражения. Отсутствие связи между имперскими войсками превратило сражение при Джабии-Ярмук в несколько отдельных столкновений, связанных между собою только тем, что результат каждого предыдущего непосредственно влиял на ход и результат последующего, при полном отсутствии тактического взаимодействия частей.

Во-вторых, мусульманское командование отлично изучило особенности неровной и сильно изрезанной местности и привязало к ней тактику ведения боя. Особенно эффективными оказались притворные отступления и укрытие целых подразделений в оврагах, до момента внезапной атаки. Абу Убейда ибн аль-Джаррах предвидел заранее, что сражение окажется «рассыпанным» на несколько очагов, и предоставил своим командирам большую степень свободы действий в рамках общего плана, который они блестяще выполнили. Инициатива, таким образом, оставалась почти полностью на стороне арабов, а византийцы лишь безуспешно пытались удержать фронт и, кроме правого фланга, действовали исключительно пассивно.

Поражение имперских сил объясняется еще несколькими факторами. Прежде всего, в их частях было очень много новобранцев, а ветераны были незнакомы ни с тактикой, ни с самой природой врага, с которым они собирались иметь дело. Нам известно, что командующий армянской полевой армией Георгий в лагере в Якузе в течение нескольких дней проводил тактические занятия, с намерением приучить своих солдат сражаться в новых условиях, ознакомить их с вооружением неприятеля и способами ведения боя. Многие источники сообщают о низком боевом духе и падении дисциплины в ромейских войсках, а это сказывалось на отношениях с местными жителями. Главнокомандующий Вахан не нашел общего языка с правителем Дамаска в вопросе продовольственных поставок для армии. Этот правитель подстрекал горожан подкрадываться по ночам к лагерям и вызывать возможно больший шум, провоцируя тревогу. Такая враждебная и нервная обстановка на своей территории сама по себе не сулила ромеям ничего хорошего и уж конечно не побуждала их к ратным свершениям на поле битвы.

Большая часть всего сказанного отражала общее состояние имперских армий на Востоке после окончательного поражения персов в 626–627 гг. Несмотря на административную реформу инфраструктуры полевых армий и гарнизонных сил, моральный дух, воинская дисциплина и боевая подготовка оставляли желать много лучшего. Нет никакой причины сомневаться в том, что поражение византийцев прежде всего было результатом превосходного стратегического и тактического планирования арабского командования, но разногласия и интриги в высоких штабах, отсутствие координации действий и связи и падение дисциплины сыграли свою роковую роль. С этим печальным наследием, ставшим главной причиной потери оставшихся восточных провинций и Египта, империя, несмотря на все усилия, не смогла справиться до самой середины VIII столетия.

ИТОГИ: СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ СТРАТЕГИИ

Исламские завоевания радикально изменили стратегическую и геополитическую ситуацию всего восточносредиземноморского региона. Полный отказ от попыток разгромить захватчиков в открытом сражении вызвал изменения в стратегии, диктуя линию сдерживания и избежания столкновений с арабами. В результате горького поражения 636 г. полевые армии были сначала отведены на север Сирии и Месопотамии и только через некоторое время возвращены назад, на линию Тавра и Антитавра. Деморализованные войска из Сирии, Палестины и Месопотамии были переброшены в Анатолию и переформированы в рамках очень измененившихся экономических и стратегических условий. Области, в которых они были расквартированы, отныне были обязаны обеспечивать солдат всем необходимым. Имперские войска удержались на северо-западе Малой Азии и во Фракии, где было образовано управление корпуса Опсикион. Управление магистра милитум на Востоке, расположенное на юге центральной части Малой Азии, стало именоваться Анатоликон, а в Армении — Армениакон. Полевая армия Фракии, переброшенная на восточный театр в середине 630 г., а потом неудачно пытавшаяся защитить Египет, обосновалась в богатых провинциях центральной Анатолии и стала называться Фракесион. Распределение полевых армий по определенным провинциям было, несомненно, связано с требованиями снабжения, но имело и очевидное стратегическое значение, так как подразумевалось, что ромейские войска переходят к действиям от обороны, организованной в местном масштабе.

Провинции, в которых в свое время Юстинианом были установлены квестуры, не пережили славянских и аварских вторжений на Балканы, хотя империя все еще в значительной степени контролировала Дунай, владея отдельными крепостями в дельте реки и на побережье Черного моря.

Эгейские области остались под властью империи, продолжая исправно поставлять ей солдат, корабли и продовольственные ресурсы. Морской корпус, известный в конце VII столетия как карабисиан, вероятно, базировался на Родос. В свете значительно возросшей угрозы береговой линии империи и ее внутренним сообщениям в связи с быстрым ростом с 660 г. арабского флота, этот корпус был призван охранять территориальные воды Византии. Армии магистров милитум или экзархов Италии и Африки (включая Сардинию) недолго продолжали свое существование. Управление последней исчезло вместе с завершением арабского завоевания Северной Африки в 690 гг., а в Италии агония продолжалась на все более ограниченном пространстве, вплоть до падения Равенны в середине VIII столетия.