Патроны чародея - Гай Юлий Орловский

   — Я найду, — прошипел я наконец. — Я найду эту сволочь…

Носился по лесу я больше часа, пока не напал на след. И хотя следопыт из меня, как я уже говорит себе, никакой, однако то ли злость обострила все чувства, то ли та скопившаяся во мне магическая энергия из–под земли, я даже не знаю, то ли остатки запаха, то ли какие–то особенности в оттисках копыт в мягкой земле, но когда я их увидел, уже достаточно уверенно развернул коня и пустил по следу.

И опять же, еще ничего не увидел за пробегающими мимо деревьями, а уже ощутил, что та надменная сволочь близко, как только обогну вот тот могучий дуб, так сразу и…

Конь мой вынесся за поворот мощно и с грохотом копыт, всадник в полусотне шагов резко оглянулся.

Я начал придерживать коня, а лорд Томсон развернул своего жеребца и ждал меня с холодным и высокомерным видом.

   — Лорд, — сказал я хриплым от ярости голосом, — вы убили двух моих человек!

Он вскинул левую бровь.

   — Они работали на вас? Выполняли ваши приказы?

   — Они мои крестьяне, — выпалил я. — Они под моей защитой! Они работают, приумножают мое богатство и мою власть, платят налоги, а за это я обязан защищать их!

Он произнес холодно:

   — Сожалею, но они оказали помощь преступнику.

   — Меня ваши разборки не касаются, — выкрикнул я.

   — Это не наши разборки, — подчеркнул он. — Дело касается настолько серьезных дел, что даже любые королевские… мелочь. Уж простите, глерд, но дела вашего глердства вообще…

Мне показалось, что он чуточку скосил глаза на придорожные кусты, всего на кратчайший миг, но я тоже зыркнул туда и сразу рассмотрел за оранжевыми ветвями синеватый силуэт опустившегося на колено человека.

   — Это мои дела, — почти прорычал я, — и я запрещаю…

Он прервал с холодком:

   — Глерд, вы показались мне очень умным человеком. Куда умнее, чем косолапые увальни, населяющие здесь замки. Глерды они или не глерды. Возможно, мы смогли бы даже привлечь вас на службу… Ведь наши взгляды на мироустройство совпадают, не так ли?

   — Совпадают, — ответил я зло. — Еще как!.. Но все- таки я против самосуда.

Он возразил:

   — Никакого самосуда! Этот человек осужден конклавом из семи человек. Единогласно, кстати.

Я ответил тише:

   — Верю. Но здесь моя епархия.

   — Я лишь исполняю приговор, — произнес он вежливо, но твердо. — Исполнители куда–то исчезли, потому я сам… Вам жаль тех двух крестьян?

   — А вы как думаете?

Он кивнул.

   — Понимаю. Я могу компенсировать их стоимость. Из своих личных средств, потому что наш суд не одобрит такое мягкое поведение. К сожалению, для суда важнее то, что они виновны в помощи преступнику. Мне ничуть не доставляет удовольствие то, что мне пришлось сделать, но я должен был услышать, куда ушел нарушитель.

   — И они… сказали?

   — Да, — ответил он. — Я его практически настиг. С большой вероятностью он прячется вон в той расщелине, видите? Их должно быть двое. Мой беглец и местный житель, который за плату переведет его через горы… Но теперь их обоих не минует кара нашего Ордена.

   — Я не видел текста обвинения, — заявил я. — Не слышал показания свидетелей, адвоката, обвинителя и,

конечно, судьи. Конечно, я не сомневаюсь в вашей компетентности и умении тщательно разбирать подобные дела…

Он сказал с нетерпением:

   — Так в чем же дело?

Я ответил со вздохом:

   — С искренним сожалением, уж поверьте, должен повторить, что здесь я — закон. И только я выношу приговоры. Если хотите, чтобы я согласился с приговором вашего суда, я должен ознакомиться с материалами обвинения… Извините, мне очень не хочется такое говорить, вы человек не только знатный, но грамотный и очень умный, но… моя роль глерда предусматривает, что я обязан вести себя как глерд, хотя мне это очень и не нравится.

Он ответил резко, уже теряя терпение:

   — Мы вам все предоставим! Потом.

   — Боюсь, — сказал я, — что не могу согласиться…

   — Глерд, — произнес он, повышая голос, — тогда и вы обречены!

Со стороны кустов резко пахнуло холодом. Я быстро пригнулся, выхватил пистолет и дважды выстрелил в синий силуэт. В тот же миг над головой вжикнула и с неприятным стуком погрузилась в ствол дерева короткая арбалетная стрела.

Лорд Томсон молниеносно выхватил меч, я отшатнулся, выстрелил почти автоматически. Лорд, содрогнувшись, начал опускать клинок, но все же заставил коня сделать шаг в мою сторону.

Я смотрел то в его перекошенное болью лицо, то как неровными толчками кровь выплескивается из двух отверстий с левой стороны блестящей кирасы.

Он наконец выронил меч, пошатнулся в седле.

   — Кто… ты?

   — Хозяин глердства Остеранское, — отрезал я. — Вы это знаете, благородный лорд. Что–то передать твоим хозяевам?

Он проговорил с трудом:

   — У нас нет хозяев… Мы… свободны… Аты…

   — Вы рабы Устава, — сказал я обвиняюще. — И тоталитарной доктрины!.. Гореть вам в аду…

Он рухнул с седла, но и там, распростертый на спине и уже умирающий, все еще смотрел на меня с непонятным изумлением.

Я услышал затихающий шепот:

   — Давно не слыхал таких слов… Глерд, мы на одной стороне… Прошу вас…

В последнем усилии он стащил с пальца золотое кольцо с поблескивающим камешком и протянул мне.

   — Спасибо, — ответил я, — у меня другая ориентация. Ни колец, ни сережек в ушах, ни пирсинга…

Он прошептал с усилием:

   — Это кольцо власти… Кольцо самого Эйнарда…

Он держал руку с таким усилием, что я невольно взял из его холодеющих пальцев это кольцо. Рука его рухнула на землю, а он вздохнул и закрыл глаза.

Я сунул пистолет в кобуру, а кольцо в карман, пальцы все еще трясутся. Как–то не по себе, когда стреляю не в набегающих из кустов грязных разбойников, а в спокойного и мудрого лорда, знающего и просвещенного, в немалой степени обогнавшего время.

   — Ладно, — проговорил я, нехотя и словно оправдываясь, — умные и просвещенные не всегда правы. Хотя просвещение право всегда, а вот просвещенные люди…

Если верить его словам, Мирмик вон в той расщелине. Горы уже перегораживают дорогу дальше, длинная и высокая горная цепь, любая погоня на конях останется на этой стороне.

Я несколько раз окликнул его по имени, один раз даже заверил, что лорд Томсон убит, но все оставалось тихо. Я послал коня между камней, он подобрался ближе к расщелине и почти сунул в нее морду, когда послышался шорох, покатились камешки.