Инженер страны Советов - Евгений Владимирович Панов

народов останавливают транспорт, не изменится никогда, разве что в данном случае вместо полосатого жезла в руках была палка с круглым красным знаком на конце.

– Предъявите документы и маршрутный лист! – К кабине подошел покрытый пылью жандарм.

– Битте! – Я протянул требуемое и заодно осмотрелся.

Грамотно стоят, сволочи. В случае чего свалить отсюда будет проблематично. Два мотоцикла с пулеметами припаркованы так, что не простреливаемых секторов не осталось. Ну да будем надеяться, что с документами все в порядке. Тем более что путевой лист был выписан до Барановичей.

– Куда направляетесь, ефрейтор? – Взгляд местного гаишника буквально прожигал насквозь.

– Следую из ремонтной мастерской в свою часть. Доеду до Барановичей, а там в комендатуре узнаю, где сейчас находится наше подразделение. Иваны бросили много техники и оружия, приходится мотаться туда-сюда, чтобы все это собрать и вывезти.

– Что у вас в кузове?

– О, герр унтер-офицер, там очень ценный груз. Если я его потеряю, наш фельдфебель мне голову оторвет. – Я засмеялся. – Там настоящий русский медведь. Эй, рус Иван, нье спать! – Я со смехом замолотил рукой по борту кузова, нарочито коверкая русские слова. Заранее предупрежденный мной Домнин высунул из-за борта натурально заспанную физиономию. – Это наш хиви[67]. Силы неимоверной и незаменим при погрузке и разгрузке. Я немного понимаю по-русски, поэтому мне его и навязали. Зато самому ничего таскать не надо. Вот его документы. – Я протянул немцу справку, позаимствованную у одного из полицаев на хуторе. Благо фотографии там не было.

– Все в порядке, проезжайте, – жандарм протянул мне документы, – и следите за своим русским, ефрейтор. Будьте осторожны, в лесах еще полно бандитов. Лучше примкните к какой-нибудь колонне.

– Не беспокойтесь, господин унтер-офицер, этот медведь совсем ручной. – Я захохотал своей шутке. – А к колонне непременно примкну, если встречу по пути. К сожалению, мне надо спешить в свою часть, и ждать попутчиков нет времени. Но все равно спасибо за совет и за предупреждение. Надеюсь, доеду без происшествий.

После разрешающей отмашки я вырулил на дорогу и прибавил газу. По спине текли буквально реки пота. Да я, блин, чуть головастиков не нарожал, пока изображал раздолбая-водителя. Слава богу, по-немецки говорил как заправский берлинец.

До Барановичей мы не доехали. Где-то километров за двадцать до города под капотом что-то заскрежетало, и грузовик, несколько раз дернувшись, заглох. Повезло, что дорога в этом месте шла немного под уклон, поэтому накатом съехал на обочину и, проломив кусты, окончательно встал, въехав передними колесами в какую-то канаву. Все, поезд дальше не идет. О чем и сообщил Домнину. Хотя жаловаться все же грех: почти на сотню километров сократили свой путь.

Опять навьючившись своей поклажей, углубились в лес. Поначалу было довольно тяжеловато, но постепенно втянулся в ритм и даже стал что-то напевать себе под нос, одновременно раздумывая, как нам обойти Барановичи стороной. И тут поймал себя на мысли, что уже минут пятнадцать напеваю одну и ту же фразу, когда-то вычитанную в одной из книг про попаданцев. Там несколько друзей-страйкболистов провалились в это же время и устроили в тылу у немцев настоящий террор. И вот там один из персонажей напевал: «…из Барановичей в Минск, из Барановичей в Минск, едет Гиммлер, едет Гиммлер, едет Гиммлер…» Я аж столбом встал от пронзившей меня мысли. Блин блинский, а ведь я читал исторические книги, в которых описывался прилет Гиммлера в Барановичи и последовавший затем его визит в Минск. И произошло все примерно в это же время. Только вот куда сейчас поедет Гиммлер, если прилетит, ведь Минск до сих пор не сдали? А может, и вообще не прилетит? История-то уже пошла немного по другому пути.

Так, в той книге попаданцы точно знали дату его прилета и смогли подловить его по дороге в Минск, заминировав большой участок. Я же вообще не помню никаких дат, а значит, придется расположиться где-то поблизости от аэродрома Барановичей и отслеживать прилет всех пассажирских самолетов. Как минимум дней десять.

– Миш, ты чего? – Ушедший вперед Домнин, не обнаружив меня, следующим за ним, вернулся и обеспокоенно смотрел на меня, застывшего как истукан.

– Нам срочно нужно добраться до аэродрома в Барановичах, – глядя перед собой в пустоту, проговорил я и наконец-то сфокусировал взгляд на своем спутнике. – Очень срочно, ротмистр.

Аэродром нашли довольно быстро. Да и сложно было его не заметить, учитывая, что с него то и дело взлетали и садились самолеты. Что особенно радовало, так это то, что многие из них возвращались явно поврежденные. Видимо, здесь базировались и истребители, и пикирующие бомбардировщики «лаптежники» Ю-87.

Накинув на себя маскхалаты, из третьего сделали накидку-чехол для снайперской винтовки. От опушки леса до аэродрома было около километра открытого пространства с тщательно выкошенной травой. Похоже, мы прибыли вовремя. Во всяком случае на аэродроме наблюдалась суета, свойственная той, что бывает перед прилетом большого начальства. Доблестные немецкие зольдаты что-то мели, белили, красили. Не удивлюсь, если и травку подкрашивали в зеленый цвет. Кто-то таскал носилками песочек, отсыпая дорожки, кто-то перекладывал с места на место ящики, укладывая их строго по линеечке. Туда-сюда носились взмыленные офицеры, покрикивая на солдат, которые проявляли недостаточно много рвения.

– Похоже, мы вовремя, – пробормотал я, не отрываясь от бинокля.

– Ждут, что ли, кого-то? – Домнин также смотрел на картину пожара в борделе во время наводнения в немецком исполнении, но только через снятый оптический прицел.

– Ха, кого-то! – хмыкнул я, все так же не отрываясь от бинокля. – Не кого-то, ваше благородие, а самого Генриха Гиммлера, рейхсфюрера «СС», ближайшего соратника Гитлера. Теперь понял, что за птицу нам предстоит подстрелить? Если завалим его, то, считай, жизнь прожили не зря и многие миллионы людей от смерти лютой спасли.

– Ничего себе! – Домнин аж поперхнулся. – А ты-то откуда знаешь, что он прилетит?

– Если я тебе, Вячеслав Александрович, расскажу, откуда я это знаю, то мне придется тебя сразу убить. – Я жестко посмотрел в глаза своего напарника. – Так что не обессудь.

Видимо, было что-то такое в моем взгляде, что заставило Домнина передернуть плечами. Пусть чуть заметно, но все же.

Прилет высокого эсэсовского начальства состоялся через двое суток. Все это время мы пролежали практически на одном месте. Пару раз в непосредственной близости от нас проходили немецкие патрули, прочесывающие окрестности. Наконец, в небе над аэродромом показались два уже знакомых мне трехмоторных «юнкерса» в сопровождении нескольких истребителей. Часа за два до этого на аэродром прибыл внушительный кортеж из легковых автомобилей. Сделав разворот, «юнкерсы» пошли на посадку. На поле уже выстроился почетный караул, отдельной группой стояли встречающие генералы.

Вот интересно, куда Гиммлер собирается ехать сейчас? Разве что войска подбодрить да командованию отвесить внушительный пинок: Минск-то они до сих пор не взяли.