Не считая собаки - Конни Уиллис

– А дневник? – осенило меня. – Если после седьмого июня Принцесса где-то упоминается, значит, она не утонула. Нельзя попросить криминалистов поискать в дневнике?

Верити помрачнела.

– Они искали. Что-то подходящее встречается – два длинных слова подряд с большой буквы, но только в течение нескольких дней сразу после происшествия, и расшифровать пока не удалось. Мистер Дануорти считает, что скорее всего упоминания относятся непосредственно к пропаже или гибели. Ладно, я, пожалуй, отправлюсь на доклад. – Верити поднялась. – Что произошло, когда ты обнаружил Принцессу у себя в багаже? И когда выяснили Теренс с профессором?

– Они так и не выяснили. Я прятал ее до самого прибытия сюда. В саквояже. Теренс думает, она была на берегу, когда мы… – «причалили» здесь явно не подходило, – …эвакуировались.

– И больше ее никто не видел?

– Не знаю. Она дважды убегала. Один раз в лесу и второй – в Абингдоне.

– Из саквояжа?!

– Нет. Я ее выпускал.

– Выпускал?

– Я думал, она воспитанная.

– Воспитанная? – изумилась Верити. – Кошка? – Она укоризненно посмотрела на Сирила: – Что ж ты его не вразумил?.. Больше Принцесса ни с кем на твоих глазах не взаимодействовала? – уточнила она у меня.

– Нет, – подтвердил я.

– Уже хорошо. Тосси тоже пока больше ни с какими обладателями фамилий на неправильные буквы не пересекалась.

– И мистер К, я так понимаю, не объявлялся?

– Нет, – нахмурилась Верити. – И с дневником Тосси мне все так же не везет. Поэтому я должна доложиться. Может, криминалистке уже удалось расшифровать фамилию. Или упоминание о Принцессе. А еще нужно сообщить им, что кошка возвращена и…

– И еще кое про что, – вставил я.

– Про удивительную встречу профессора Преддика и полковника Меринга? Я и так собиралась.

– Нет, другое. Из-за меня Теренс упустил возможность познакомиться с племянницей профессора Преддика.

Я объяснил, что произошло на станции.

– Хорошо, скажу мистеру Дануорти, – кивнула Верити. – Знакомства…

В дверь постучали.

Мы с Верити замерли.

– Кто там? – осторожно поинтересовался я.

– Бейн, сэр.

«Сказать ему, чтобы ушел?» – одними губами спросил я у Верити.

«Нельзя», – изобразила она в ответ, набросила покрывало на Сирила и полезла под кровать. Я перехватил ее за руку. «В гардероб», – беззвучно велел я.

– Сейчас, Бейн! Минуту! – Я распахнул гардероб, Верити скользнула внутрь, я закрыл дверь, открыл снова, подобрал свисающую полу ее сорочки, снова закрыл дверь, убедился, что из-под покрывала не высовываются никакие части Сирила, встал у кровати и только тогда крикнул: – Входите, Бейн!

Дворецкий внес стопку сложенных сорочек.

– Вашу лодку нашли, сэр, – объявил он, направляясь прямиком к гардеробу.

Я преградил ему путь.

– Это мои?

– Нет, сэр. Позаимствовал на время у Каттисборнов, у них сын в Южной Африке. Это пока вы не распорядитесь послать за собственными вещами.

Собственными. И куда, спрашивается, я должен за ними послать? Впрочем, сейчас у меня хватало более неотложных проблем.

– Положите в комод, – распорядился я, не сходя с места.

– Да, сэр. – Он аккуратно сложил их в верхний ящик. – Кроме того, имеется комплект вечерней одежды и твидовый костюм, который я отдал почистить и подогнать по мерке. Будут готовы к утру, сэр.

– Отлично. Благодарю, Бейн.

– Да, сэр.

Он вышел, не дожидаясь особого указания.

– Чуть не… – начал я, и тут вернулся Бейн, неся на подносе фарфоровую чашку, серебряный кофейник и тарелочку печенья.

– Подумал, вдруг вам захочется какао, сэр.

– Благодарю.

Он поставил поднос на ночной столик.

– Прикажете налить, сэр?

– Нет, спасибо.

– В гардеробе есть еще одеяла, сэр. Прикажете постелить?

– Нет! – Я поспешно встал перед ним. – Благодарю. Вы свободны, Бейн.

– Да, сэр… – Он почему-то мялся. – Сэр, – начал он беспокойно, – если мне будет позволено…

Он знает, что я прячу Верити в гардеробе. Или что я самозванец. Или и то, и другое.

– Да?

– Я… всего лишь… – Он снова замялся, и я увидел, какой он бледный и осунувшийся. – Хотел сказать, как я вам благодарен за то, что вы вернули мисс Меринг Принцессу Арджуманд.

Этого я не ожидал никак.

– Благодарны? – ошеломленно переспросил я.

– Да, сэр. Мистер Сент-Трейвис сообщил, что именно вы ее нашли, когда лодка перевернулась и все выбирались на берег. Не сочтите за дерзость, сэр, но мисс Меринг души не чает в своей любимице, и я бы никогда не простил себе, если бы с ней что-то случилось. – Он вздохнул прерывисто. – Видите ли, это ведь целиком моя вина.

– Ваша? – растерялся я.

– Да, сэр. Понимаете, полковник Меринг коллекционирует рыбу. Восточную. Держит коллекцию в пруду у рокария.

– Вот как?

Неужели рецидив перебросочной болезни? Я категорически не улавливал связи.

– Да, сэр. У Принцессы Арджуманд имеется неприятная привычка охотиться на хозяйских золотых рыбок, а я, как ни бьюсь, не могу ее отучить. Кошки, сами знаете, невосприимчивы к угрозам.

– Да, – подхватил я. – И к мольбам, и к уговорам…

– Единственная мера воздействия, которую мне посчастливилось найти…

– Кинуть ее в реку? – озарило меня.

Из гардероба донеслось изумленное «ах!», но Бейн вроде не заметил.

– Да, сэр. Для острастки. Конечно, потом она опять принимается за старое, приходится повторять урок примерно раз в месяц. Я ее далеко не закидываю. Кошки в случае надобности довольно хорошо плавают. Лучше собак. Но в тот раз ее, должно быть, подхватило течением, и… – Он закрыл лицо руками. – Я боялся, что она утонула, – проговорил он убитым голосом.

– Ну что вы. – Я взял его под руку и усадил в кресло с цветочной обивкой. – Садитесь. Все обошлось. Она цела и невредима.

– Она съела серебряного императорского веерохвоста. Крайне редкая особь. Полковнику ее доставили с Хонсю, за большие деньги, – сокрушенно объяснил Бейн. – Как раз накануне привезли, и вот Принцесса уже сидит, облизывает лапы, а рядом один спинной плавник. Я ей: «Принцесса, что же ты натворила?» А она смотрит на меня невинными глазами. Боюсь, я не сдержался.

– Понимаю.

– Нет. – Он покачал головой. – Я отнес ее к реке и зашвырнул со всего размаху. И ушел. А когда вернулся, – он снова спрятал лицо в ладонях, – ее уже нигде не было. Я все обыскал. Последние четыре дня я чувствую себя как Раскольников у Достоевского: признаться в содеянном не могу, а совесть мучает. Погубил невинное создание…

– Ну, не такое уж невинное, – заметил я. – Она ведь и в самом деле съела серебряного императорского веерохвоста.

Бейн меня не слушал.

– Должно быть, ее подхватило течением и выбросило на берег ниже по реке, ошарашенную…