Альманах «СовременникЪ» №5(25) 2021 г. (в честь 130-летия со дня рождения Михаила Булгакова) - Альманах Российский колокол

пишем друг другу гадости, когда ругаемся, и стараемся не задеть за самое ранимое место побольнее. Одинаково никогда не опустимся до того, чтобы срывать друг на друге зло.

Я всегда считала себя сильной. Но оказалась слабой. Не могу больше. Нет сил. Сдаюсь. Поднимаю белый флаг перед небесами, чтобы Бог увидел, что я проиграла.

Для меня ты всегда будешь человечком, о котором я буду хранить память вечно. Ты уходишь в вечность, ты уходишь поднимать свой белый флаг.

Я хочу знать, как сложится твоя жизнь без меня. Хочу знать, что ты счастлив. Очень хочу. Узнаю ли?

Но как представлю тебя с другой – хочу кричать и метать все вокруг, даже воздух! Ревную. Все еще люблю. Буду любить. Знаю. Лучше мне ничего о тебе не знать. Не хочу снова боли. Не хочу снова думать и жить прошлым.

Потеряться безвозвратно? Продолжить общаться, каждый раз замечая, что разговоры становятся все скучнее и ни о чем? Раздражаться письмами друг другу, которые уже ничего не значат? Или лететь к почтовому ящику, ругая медленную скорость интернета, и перечитывать письмо много раз, стараясь выучить каждое слово, представить, как оно писалось, с каким лицом, с какими мыслями, в каком настроении, кто был рядом, и копировать его в «дневник памяти»?

Завтра мне предстоит дорога домой. От тебя никаких сообщений. Что думать, не знаю. На тебя совсем не похоже. Обычно ты сдаешься раньше меня. Обычно ты забрасываешь меня сообщениями, даже зная, что не могу ответить, но все равно кипишь и даешь мне об этом знать. Иногда хочешь донести до меня свое отчаяние, свою слабость перед ситуацией. И на самом деле ты даже сильнее меня. Ты не трусишь сказать, что сидит в твоей душе в этот момент. Это я обычно закрываюсь в самой себе и не хочу никого впускать в свой кокон.

Я очень многим с тобой делюсь. Привыкла. Привыкла выложить все, что было, что есть, какие планы. В ответ я не получаю того же, стараюсь с этим бороться, но до конца все равно не получается поменять тебя в этом. Хочу абсолютного доверия и абсолютно довериться. В разговорах с тобой со временем я узнаю, что это у тебя в семье так принято: каждый сам по себе и толком друг о друге ничего не знает. А может, ты просто ничего не хочешь рассказывать мне.

У каждого из нас есть свое прошлое. У тебя свое, у меня свое. У кого-то оно больше, хоть и не такое долгое, у кого-то очень короткое. У каждого из нас было разочарование, предательство, измена со стороны того, кому верил как себе самому. Понятно, что итог этого – доля недоверия в последующих отношениях. Я хочу верить! Верю! Ты тоже стараешься. Не всегда удачно, но стараешься.

«Любимая, это просто расстояние. Я верю тебе. Если бы не верил – не разговаривал бы сейчас с тобой». Я понимаю тебя. У самой порой так же.

Наше прошлое не должно быть камнем в нашем огороде, о который мы все равно вынуждены спотыкаться, потому что никак не вышвырнем его за забор. Оно должно уйти безвозвратно и не возвращаться к нам никогда. Когда-то давно мы с тобой договорились: если кто-то что-то решит изменить – сначала сказать об этом, а потом делать все что душе угодно. Мои слова в силе! Зная, что такое испытывать предательство, я не хочу еще раз испытать боль и не хочу своими руками причинять ее кому бы то ни было, тем более тебе. Хочу говорить о прошлом спокойно, безразлично, словно это обычная история не о нас и мы ее можем обсуждать как угодно. А может, это и неправильно и не стоит его вообще помнить. Не могу определиться, как мне легче и как лучше. «Я ничего не помню» – это твой ответ на любой мой вопрос. Как же он меня злит!

Возвращаюсь домой с пустотой. Наполнена покоем и смирением. Словно в багаже наведен порядок и мне спокойно, что все лежит на своих местах. Но чемодан не стал легче ни на йоту. Не могу сказать, что я что-то поняла или что-то осознала и решила. Просто пустота.

Что-то внутри меня опечалено отсутствием твоих звонков и сообщений, но что-то наконец-то отпустило тебя. Так будет легче. Так будет проще начать все с чистого листа. Знаю, что у каждого из нас есть своя судьба и человек лишь предполагает, а Бог располагает как нужно и как правильно.

Мой разговор с Богом все равно остался односторонним, и он не трудился дать мне никакого знака, кроме сна со сломанным каблуком. Словно и так все понятно должно быть. Мне который раз приходится возвращаться откуда-то туда, где меня не ждут, где не к кому прижаться плечом и поделиться впечатлениями. Меня встретят мои родные стены, которые понимают меня, ждут и поглощают мою пустоту. Меня ждет моя кошка, которая нуждается в моей заботе и внимании.

Решила не заходить больше в интернет. Нет смысла. Там ведь тоже меня уже никто не ждет. И мне некого высматривать в ожидании знака «онлайн». Нет ни слез, ни горечи, ни сожаления. Ничего не осталось. Кроме пустоты. Любая пустота всегда наполняется чем-то новым, чем-то, что находит место, словно мышь свободный амбар, и поселяется в нем, пока есть все условия для жизни.

Мне нечего сказать моим друзьям. Нечем поделиться со своей кошкой. Только тем, что все остается по старому: я и мой дом, одинокий и неприступный. Мой отпуск длиной в семь дней дал мне очень многое, но оставил ни с чем. Я все такая же, как и семь дней назад, и ничего во мне не изменилось.

Какая-то часть меня останется в том поле, на листьях которого остались мои отпечатки колен. Останутся сны у собаки, с которой я гуляла каждый день по лугу, привнося в ее серую жизнь хоть какую-то радость. Суровой зимой, сидя на цепи и не зная ничего, кроме своего двора, она будет видеть цветные сны, в которых будет со мной бегать по протоптанным дорожкам, собирая всю паутину носом, спиной протирая траву. Она будет счастлива, и я останусь в ее памяти. Память обо мне будет согревать ее сердце.

Тут останутся мои следы, вытоптанные на дорогах, по которым я выхаживала свою грусть. Останется песня соловья и крики жаб и кукушки, звук жужжащего шмеля и надоедливых комаров и мух. Тут останутся мои бесконечные поиски ответов на вопросы, на которые