Невеста №5 - Ева Геннадьевна Никольская

главное, почему⁈ Неужто спор на тему девушки-пантеры отложился в мозгу и, когда она вырубилась, тело само перекинулось… в ЭТО?

Длинный чёрный хвост метался по простыням в не меньшей растерянности, нежели его хозяйка, а тонкие, изящные пальчики с аккуратными ноготками теребили пуговицы на слишком большой для Рисаш рубашке. Мужской!

Восстановив в памяти последние события, она невольно выдохнула, радуясь, что находится в спальне, а не на опытах в какой-нибудь лаборатории. Ведь её, судя по словам Акиллара, рассекретил какой-то докторишка. Или не совсем рассекретил? Окончание столь важного разговора девушка, увы, не помнила, потому что её бессовестно усыпили.

— Козёл! — буркнула она, недовольно махнув хвостом, хотя и думала сейчас о волке.

Рисаш полежала ещё немного, рассматривая и запоминая свою новую ипостась, чтобы в случае чего иметь возможность её повторить, затем решительно встала. Старательно потянулась, проверяя готовность мышц к обороту, и… не обернулась.

Вторая попытка тоже не увенчалась успехом, третья со скрипом убрала шерсть с бёдер, оставив девушку не в мохнатых «штанах», а в «чулках», но почему-то не затронула хвост. Решив вернуть себе форму пантеры, раз с естественным обликом не выходит, Ри опять не достигла никаких результатов. И как при таком раскладе сбегать?

— Твою ж гарпию! — выругалась она, начиная потихоньку паниковать. Ещё и дверь оказалась запертой на ключ, что не добавляло её настроению позитива. — Как же эти сволочи умудрились блокировать мой дар? — вслух размышляла она, расхаживая по комнате, главной достопримечательностью которой была кровать. — Не спальня, а сексодром какой-то! — буркнула Рисаш, которую сейчас бесило всё.

Попалась, как последняя дурочка, в лапы серого, то есть белого — тьфу ты! — голубого волка! И пофиг, что он на самом деле куда более сложной раскраски.

Поймав своё отражение в очередном зеркале, коих в комнате хватало, Ри остановилась. Мало того, что она какой-то кошачий сатир теперь, так ещё и жгучая брюнетка. Интересно, так из-за масти пантеры получилось или тоже бьёрны виноваты?

Раздумывая над этим, без сомнения, важным вопросом, девушка подошла к окну — за неимением открытой двери она искала другие пути отхода, но и там её ждал облом.

Нет, окно вовсе не было запечатано. Оно прекрасно открывалось, и Рисаш даже высунулась в него, осматривая окрестности, однако внизу обнаружилась целая компания вооружённых арбалетами бьёрнов, которые с не меньшим интересом разглядывали запертую на втором этаже пленницу. Причём некоторые из них делали это через прицел.

— Твою ж… — про гарпию Ри не договорила, но подумала точно. Ещё про стадо баранов, вернее, волков, и про удачу, которая так внезапно ей изменила.

Показав охотником неприличный жест, Рисаш закрыла окно и вернулась в комнату. Сев на кровать, она с остервенением принялась тестировать способности метаморфа, пытаясь превратиться… желательно в китокабру.

Получалось из рук вон плохо, но кое-что всё-таки вышло: например, присоски на руках, ногах и хвосте нарастить удалось. А, учитывая их способность цепляться за любую поверхность, выдерживая вес хозяйки, у Акиллара с его стрелковой командой скоро будет незабываемая возможность поохотиться на бегающую по стенам и потолкам девочку-пантеру, у которой, кстати, по-прежнему нет белья.

Как-то это не круто — сверкать голым задом, улепётывая от кучи мужиков. Хватит с волкоголовых извращенцев и номера топлес, выкинутого её спящим телом. Решив, что ей надо срочно приодеться, Рисаш с непередаваемым удовольствием вспорола наволочку когтем, выращенным в запале. И даже сложности с оборотом не помешали ей обзавестись этим женско-кошачьим оружием.

Правда, соорудить из подручных средств что-либо путное у неё, к сожалению, не получилось, но порезанная на кусочки наволочка, валявшаяся на полу, стала началом большой девчачьей мести.

Следующим её пунктом был налёт на раздвижной шкаф и безжалостное копание в аккуратно сложенных мужских вещах. Судя по небольшому количеству оных, у господина Рурка в доме была отдельная гардеробная, в спальне же хранилось только самое необходимое.

Например, симпатичные спортивные шорты с волчьей мордой на заднице и шнурком вместо резинки, который можно было затянуть и потуже. Сильно потуже, учитывая разницу в габаритах хозяина и гостьи.

Одеваясь, Рисаш искоса поглядывала на дверь, которая могла открыться в любой момент, ведь её пробуждение — уже не тайна. Девушка торопилась, обдумывала, как следует вести себя дальше.

Охоту на неё устроить решили гады? Ну-ну! Она ещё посмотрит, кто на кого тут будет охотиться. Рано или поздно способность к трансформации восстановится окончательно — и тогда… звездец белому вожаку и его группе поддержки.

Метаморфы куда вреднее кошек.

* * *

В квартале ящеров…

Я ехала в машине босса… и дулась. Глупо, по-детски! Сама ведь вчера убеждала его, что у нас деловые отношения, а утром битый час доказывала это же его деятельной мамаше. И что в итоге? Сижу, тупо глядя на дорогу, и односложно отвечаю на редкие вопросы Юлиана.

А ведь он, скорей всего, просто пытался защитить меня от натиска самоназначенной свахи в лице Вероники, потому и был так сдержан и хмур с утра. Но, даже если нет, какое мне дело до причин, по которым ящер передумал разбавлять наши трудовые будни романтическими свиданиями? Да и передумал ли?

Пора уже вспомнить, что я охотница за артефактами, а не за мужьями! А то эта госпожа Сиверцева (мозгоправ доморощенный!) окончательно мне голову задурила. И про черешню, за которую я так и не сказала спасибо, тоже неплохо бы поблагодарить босса, как и за мои постиранные вещи, высушенные так, что гладить их не понадобилось.

К тому же про дочку Ставицкого надо побольше расспросить. Действительно ведь, дело у нас! Едем спасать ребёнка от детских страхов посредством китокабр.

Вот чего я, спрашивается, расстроилась? Веду себя как собака на сене: и хочется, и колется, и совесть не велит. Тьфу! Не выспалась я, наверное, отсюда и настроение такое.

Вопреки жалкому оправданию, чувствовала я себя прекрасно. Ну… не считая обидок, которые сама же и придумала. Тяжело вздохнув, хотела уже извиниться перед Юлианом, сославшись на подъём не с той ноги, но бьёрн заговорил первым. Ещё и машину остановил, свернув в какой-то тихий переулок.

— Высказывайте, Элли! — потребовал он.

— Что? — опешила я.

— Как что? Претензии. — В его прищуренных глазах мне почудились золотые смешинки. — Что вам наболтала моя драгоценная матушка? Судя по вполне мирному чаепитию, вы ей понравились. Это, кстати, хорошо…

— Почему? — Я насторожилась.

— Потому что в противном случае она бы достала не ложечку, которой ела ваш мозг, а бензопилу, которой