Вечный - Александра Кармазина

— ответила она. — Боги, как была бы кстати сейчас Ровена, — прошептала чаровница.

Возлюбленная денра де Карда покинула замок пару дней назад. Ровена должна была поискать в своем гримуаре рецепт для изготовления элексира, который облегчит жажду хладных.

— Что происходит? — спросил Маркус, судорожно вцепившись в локоть девушки.

— Если б я знала…

Тем временем, пока доэр и Азария пытались вникнуть в случившееся, Элирра спустилась в гостиную залу. Осторожно ступая босыми ногами по ковру, она подошла к Камилю. Он не отреагировал на ее приближение, все еще практически накрывая собой Алисьенту. Тронув денра за широкое плечо, чаровница не отняла ладони, когда не получила никакого отклика.

Взглянув на Азарию, которая тоже уже преодолела половину лестничного пролета, чаровница указала взглядом на дверь.

— Маркус, — обратилась к нему Азария. — Будьте добры, проследите, чтобы сюда никто не вошел. Нам не нужны зрители.

Беспрекословно подчинившись, доэр в несколько прыжков оказался внизу. Закрыв двери, прижался спиной к теплому дереву. Запястье отозвалось тупой саднящей болью, когда он с силой сжал ручку. Не замечая, как дрожит всем телом, Маркус никак не мог отвести глаз от Алисьенты.

Девушка словно находилась в каком-то полуобморочном состоянии. Слишком спокойная и умиротворенная, чтобы вся эта ситуация хотя бы казалась нормальной. Впрочем, ничего из происходящего не могло быть таковым даже в теории. Маркус понимал это умом, но сердце его ныло от ревности и гадкого чувства собственности. Ему было невыносимо видеть ее в объятиях другого. Причем, не просто кого-то постороннего, а денра де Карда.

— Господин, — позвала его Элирра, явно рассчитывая, что ненавистное обращение точно отвлечет. — Мой господин… — пальцы чаровницы приобрели зеленоватый оттенок магии, что окрасила их.

Чары постепенно расползлись по плечу и лопатке Камиля, впитываясь сначала в белую рубашку, а затем и в кожу.

Маркус невольно перестал дышать, когда де Кард медленно обернулся. Взгляд Камиля полыхал ярким синеватым пламенем, что временами становилось пронзительно фиолетовым. И этот взгляд не предвещал ничего хорошего, как и обнаженный иглообразные клыки, что виднелись из-под подрагивающей верхней губы. Оставив Алисьенту, он повернулся всем корпусом к чаровнице, после чего сделал шаг вперед.

— A negotio perambulante in tenebris, — проговорила Элирра, позволяя ему подойти совсем близко. — Mihi obedire*.

Взгляд денра вспыхнул еще ярче, а на губах заиграла странная полуулыбка.

Маркус повел плечом, чувствуя, что ему становится страшно от этого, казалось бы, обычного мимического жеста. Он сотни раз видел, как улыбался Камиль, но сейчас все было иначе. Сам того не осознавая, доэр бросился было к этим двоим, желая защитить чаровницу. Он видел, как дрожали пальцы Элирры, как были напряжены хрупкие плечи девушки…

— Не нужно, — остановила его Азария, которая непонятно когда успела подойти к нему. — Он не тронет ее, но может убить вас.

— Но…

— Она — женщина, — пояснила чаровница свои слова. — Крэмвиллы обожают женщин, Маркус. Лучше заберите девушку отсюда, — кивнула в стороны Алисьенты.

* В колыбели ночи спит твоя тьма, — Подчинись мне (латынь)

Глава 45

Визит обмана

Неделю спустя

Придирчиво рассматривая свое отражение в зеркале, Винсент даже прищурился. Выверяя каждую деталь, взгляд и жест, он все чаще ловил себя на том, что ему нравится притворяться Камилем де Кардом. В образе жизни молодого денра был тот шарм и наполненность, которой так не хватало этерну. То, как его принимали в крепости, как обращались с ним, как смотрели — все это было настолько емко, что становилось не по себе. Разве можно жить настолько полной и красочной жизнью, когда ты — простой человек? Мало того, что человек, так еще и презираемый всеми бастард! Как же так вышло, что жизнь этого ублюдка куда красочнее и ярче, чем его собственная?

Вот и теперь, облаченный в темно-синюю рубашку из плотного шелка, черный сюртук и простые брюки аналогичного оттенка, Винсент понимал, что выглядит лучше себя настоящего. Вот уж истина — красота заключена в простоте.

— Может, повременить пока? — предложила Ларина дель Варгос, которая до этого момента молча просматривала одну из книг с заклинаниями.

— Я должен почаще бывать в крепости, чтобы не отличаться от него, — терпеливо возразил этерн.

— Сейчас там не спокойно, — покачала головой чародейка. — Я не знаю, что именно произошло, но Кард источает волны магии. Кроме того, Агирик приходил проведать Сарину. Магнус с визитом в смертных землях.

— Магнус… — повторил Винсент, покусывая внутреннюю сторону щеки.

Все чаще и чаще упоминание имени денра Темных долин приносило с собой какие-то неприятности. Не крупные, но надоедливые, словно осенние мухи.

— Нужно выбрать время и заняться хладным ковином, — проговорил Винсент, отворачиваясь от зеркала. — Благодаря дружбе с бессмертными позиции Лучезарных земель укрепляются. Мне это не нравится.

— Вот этим и займись, — посоветовала Ларина, переворачивая очередную страницу огромного тяжелого фолианта. — Тем более, что тебе не придется начинать с нуля. У нас есть рычаги давления на Магнуса.

Глядя на чародейку, Винсент в который раз задумался над тем, насколько же она красива. Это кроваво-алое платье было ей к лицу, делало такой обманчиво хрупкой и беззащитной, доверчиво обнажая округлые точеные плечи и верх полной груди.

Этерн пересек комнату, в которой они находились и подошел к массивному круглому столу. Ларина изучала заклинания возрождения. Проведя кончиками пальцев по ее спине, он задержал руку на уровне лопаток чародейки. Лаская нежную кожу, с улыбкой отметил, как она прикрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями. И от этой ее простой открытой реакции вдруг стало так тепло на душе.

Веками погруженный в свои мысли, преследуя единственную цель — отомстить, Винсент почти разучился радоваться мелочам. Обычная жизнь стала чужда ему, как и ее простые радости. Вкус многолетнего выдержанного вина, аромат женской кожи, продирающее до костей наслаждение от поцелуя… Повинуясь желанию сделать это, этерн пропустил меж пальцев упругий иссиня-черный локон, что лежал на плече правительницы холмов. Ему нравились ее роскошные волосы, которые сейчас были убраны в высокую прическу. Такие же, ложащиеся тяжелыми волнами и блестящие, были у матери…

Воспоминания о Маливии вернули Винсента в настоящее, где ее не было. Убрав руку, он решительно проговорил:

— Что касается Магнуса. Третьего дня денр де Кард со своими лучшими стражниками и Маркусом Данвиром отправился за ним в сторону твоего родового замка. По моим подсчетам они вернутся в крепость