Чердынец - taramans

— Света! Вот ты мне скажи — а Галина дяди Володина — она красивая? — вопрос с подковыркой.

— Ну-у-у-у… да. Галина — она вообще красавица! И что?

— А вот у красавицы может быть возраст? Или она красавица для всех — и мужиков тридцатилетних, и пацанов пятнадцатилетних? Если даже Вы, девчонки, признаете, что она — красивая?

Светка с Катей переглядываются, не знают, что и отвечать.

— Или возьмем наоборот: тебе какой актер нравится? У всех же девчонок есть любимый актер, который вот — очень-очень нравится, до замирания сердца! есть же? — девчонки задумались, молчат, — и тебе есть разница, сколько ему лет?

— Или вот возьмем вас, — девчонки переглянулись, — вот вы закончили семь классов, вам по четырнадцать лет! Оглянитесь по памяти назад — много времени прошло? Долго оно длилось для Вас? А ведь еще через семь лет — вам будет по двадцать одному году! Вы уже будете старухами? Да, конечно, же — нет! Вы будете красивыми девушками, вот!

Некоторое время идем молча.

— Девчонки! Вы не обижайтесь! Просто я, наверное, не могу правильно сказать… сформулировать свою мысль. Косноязычный, наверное. А так — спрашивайте, если смогу — отвечу!

— Ага, косноязычный! Всем бы такими косноязычными быть! — вот Светка чем меня еще вышибает, простая же душа — «что думаю, то и говорю».

— Ну вот скажи — что тебе, Юрка, нравится в девушках? Какие фигуры? — Светка не успокаивается.

— Свет! Мне нравятся девушки со спортивными фигурами, высокие, и чтобы попа была большая, вот! — надо ставить точку.

— Фу-у-у-у! Тебе нравятся толстожопые девки? — тут возмущение и отвращение у обеих спутниц одинаково сильное.

— Так-так-так… стоп! Кто здесь говорил про толстожопых? Я говорил? Нет! Я сказал, что мне нравятся спортивные, большие, но! — крепкие и накачанные мышцами попы — очень красивые по форме, пусть и больше, чем среднестатистические!

Девчонки переглянулись:

— Это как у Шмидтихи что ли? У-у-у-у… да ты вообще-е-е-е! — кажется я попал в кого-то из их знакомых, из тех, с кем отношения — очень-не-очень!

«Так, а кто у нас — Шмидтиха? В школе? А-а-а-а! Понятно, есть в их классе такая — Наташка Шмидт!».

Наташка Шмидт… Это такая головная боль и школьных учителей, и школьной администрации, и даже парней-старшеклассников! Вот какой замечательный человек!

Учиться она, вроде бы — неплохо, но — не отличница!

С это фурией не связываются даже десятиклассники! «Прямая как рельс», «что думаю — то и говорю!», «если я тебе не нравлюсь — это твои проблемы!». Ага. Вот такая вот!

А еще она — спортивная гордость района! Единственная на данный момент в районе кандидат в мастера по конькобежному спорту. Ее кулачков бояться все пацаны в школе — от пятых классов — до десятых. Пнуть нахала-шестиклассника под зад — легко! Начистить морду хаму-десятикласснику — легко! Высказать завучу или даже директору! претензии по поводу бардака в школе — не задумываясь!

Авторитетов для нее в школе нет! Ее бы с радостью проводили из школы — да куда угодно! С радостью! Если бы она решила уйти куда-нибудь! Но она — не уходит! Хотя ее приглашали в спортинтернат и не раз!

И ко всему прочему — за нее горой стоят и школьные физруки, и споршкола, и спортивный отдел горисполкома! И даже горком комсомола — тоже за нее! Ага, она еще и общественница! Комсомолка! Спортсменка!

Красавица! Вот тут — не все так однозначно. Нет, так-то Наташка — вполне себе симпатичная! Вот только ее образ отпугивает всех парней. Она… такая… как бы объяснить… ее вид вгоняет парней в комплексы, вот! Мало того, что она конькобежка с именем в области, и даже на Россию постоянно ездит! Так она еще и на лыжах первые места в области берет!

Я и по той жизни помню, как мы ее боялись, когда она шла по школе. А как стояли, разинув рты, когда она крутила на турнике! Ага! Не хуже самых спортивных пацанов в школе! Вот такой — «брульянт» без огранки.

Помню как-то уже в классе восьмом, после тренировки в футбольной секции, мы шли к выходу из стадиона. Сашка Котовщиков, самый наглый из всех наглецов нашей школы, окликнул катящего по ледовой дорожке своего одноклассника — Серегу Конева, конькобежца. Серега прервал тренировку и подъехал к краю дорожки. Сашка стал Серегу подкалывать — вот дескать, Серый, катишь ты по дорожке, катишь — и перед глазами у тебя постоянно задницы девок! Действительно, перед Коневым катились девчонки из старшей группы спортшколы. Он у них постоянно «на хвосте» сидел. Там попы были — действительно — ух! Ну, кто не видел конькобежек с их очень накаченными бедрами и не менее накаченными попами?! Вот Сашка и стебался над Серегой!

Как она услышала речи Кота — я не знаю, хотя он и не шепотом говорил, конечно, но и не кричал! Как она так тихо к нам подъехала, мы тоже не заметили.

Бац-бац! Кот сидит на жопе и вытирает кровь, текущую из носа! Наташка наклонилась к нему: «Что-то еще хочешь сказать про мою жопу?». Кот молчал. Она повернулась к нам: «Может кто другой что скажет про жопы конькобежек?». Мы тоже промолчали. Она, объезжая от нас, бросила Сереге: «Давай, не стой! Тренировка не окончена!».

Помню Кот, прикладывая снег к носу, все смущенно бурчал: «Ну до чего же ебнутая девка!».

Ага… Вот такая Шмидтиха! И оказывается, я описал ее попу. Интересно было бы посмотреть!

Девчонки переглядывались и что-то шушукались.

Да ладно, что-то я сегодня разговорился.

Когда уже вышли с территории РТС, Катька побежала в магазин, а мы некоторое время шли со Светкой вместе. Уже в переулке, когда ей нужно было поворачивать к «двухэтажкам», где она с родителями жила, Светка наклонилась ко мне и шепотом спросила:

— Юр! А ты — правда этот… ну… чердынец?

«Вот же деревня, блин! И семейка моя тоже! Кто? Катька рассказала?».

— Свет! — так же шепотом, наклонившись к ней еще больше, сказал я, — если скажу правду, дашь тебя поцеловать?

— Ты дурак, Юрка, что ли? — она отпрянула от меня, оглянувшись по сторонам.

— Света! Ты хочешь узнать — чердынец ли я, а я очень хочу тебя поцеловать, ты такая красивая!

— Вот ты дурак-то! Я вот Кате расскажу! —