Путь феникса - Вадим Проскурин

— Очки надо найти, — сказал Джон. — Посмотри на полу, это такие два полукруга с дужками, их на глаза надевают.

Аленький Цветочек опустила взгляд и увидела то, о чем говорил рыцарь. Нагнулась (поясница отозвалась болью), подобрала артефакт и, неожиданно для самой себя, надела себе на глаза.

Окружающая тьма преобразовалась в нечто невиданное. Все стало мертвенно-синим, кроме рыцаря перед ней (оранжевый) и лежащих тел на полу (некоторые оранжевые, некоторые желтые). Но детали были видны очень четко, как днем, только цвета непривычные. Аленький Цветочек вытянула руку и посмотрела на нее сквозь очки. Рука тоже стала оранжевая.

— Давай сюда очки, — приказал Джон.

Аленький Цветочек не ответила. Она зачарованно переводила взгляд с одного предмета на другой. Все было таким необычным… Вот, например, кровавые пятна на полу прямо на глазах меняют цвет с желтого на зеленый… Боги, сколько трупов!

Она зажиурилась, попыталась закрыть лицо руками, но руки ударились об артефакт, заболела переносица, и Аленький Цветочек поняла, какую боль только что испытывал Джон, когда она ударила его по этому артефакту.

— Давай сюда, — повторил Джон.

Он протянул руку, осторожно снял очки с ее глаз и надел на свои. В следующее мгновение волшебный свет погас, в комнате снова воцарилась тьма.

— Тебе лучше не видеть этого, — сказал Джон. — Обопрись на мое плечо, я тебя выведу.

Она оперлась на плечо рыцаря, и он вывел ее из комнаты. Трижды Аленький Цветочек наступала на чье-то тело, одно из этих тел задергалось под ее ногой, захрипело и забулькало. Девушка всхлипнула.

— Потерпи чуть-чуть, два шага осталось, — сказал Джон.

Она сделала два шага, Джон снова засветил фонарь, и она поняла, что находится уже не в комнате, а в коридоре.

— Держи, — сказал Джон, протягивая артефакт. — Сходи, умойся. Постарайся не намочить телефон, он от этого испортится.

— Этот фонарь называется телефон? — спросила Аленький Цветочек.

— Это не совсем фонарь… но, в общем, да, — ответил Джон.

Аленький Цветочек вздрогнула. Джон рассмеялся и добавил:

— Не надо его бояться. Только экрана пальцами не касайся, ну, этой поверхности, откуда свет идет. Иди, умойся, я тут приберусь маленько.

— Это не рыцарское дело, — сказала Аленький Цветочек.

— Нет, — ответил Джон, состроив кривую улыбку. — Это дело как раз рыцарское. Мы. рыцари, народ работящий…

Она пошла к умывальнику, светя себе волшебным фонарем, который называется «телефон». Сзади донесся свист, будто взмахнули прутом, затем удар, хруст и заклокотало, как клокочет последняя вода, утекающая в узкое отверстие. Аленький Цветочек поняла, что Джон добивает раненых.

Подойдя к умывальнику, она положила телефон на пол, подальше от умывальника, чтобы брызги не долетели. Стала умываться, и вдруг поняла, что голая. Ну, не совсем голая, какие-то обрывки рубахи на нее надеты, но самцов такая полураздетость привлекает даже больше, чем абсолютная нагота. Кстати… Она только сейчас сообразила, что Джон тоже голый, на нем из всей одежды только смешные короткие штанишки, которые люди называют смешным словом «трусы». Странно. Он что, ее стесняется?

Джон появился из тьмы бесшумно, как призрак, и потому внезапно. Очки на глазах придавали ему жуткий вид, казалось, что его глаза огромны, как у эльфа. Впрочем, эльфов Аленький Цветочек сама не видела, и судила о них только понаслышке.

— Полей мне из кувшина, — попросил Джон. — А то с этим соском я до утра провожусь.

Аленький Цветочек выполнила просьбу рыцаря. Вначале она поливала ему на руки, затем стала поливать на плечи, потому что рыцарь был весь запачкан кровью и еще какими-то брызгами, скорее мозгами, чем дерьмом. Вода намочила трусы рыцаря, и он снял их.

— А я думала, ты меня стесняешься, — сказала Аленький Цветочек.

Джон посмотрел на нее таким взглядом, каким люди обычно смотрят на орков. Покачал головой и сказал:

— Лей, давай.

Это мимоходом высказанное презрение почему-то показалось Аленькому Цветочку очень обидным.

— Если ты меня не стесняешься, то зачем надел эти трусы? — спросила она.

— Чтобы муде не раскачивалось, — ответил Джон. — В бою очень мешает.

Аленький Цветочек смутилась.

— Прости, — сказала она.

Джон безразлично махнул рукой, дескать, ерунда. Нагнулся, подобрал тряпку, осмотрел ее и сказал:

— Наверное, это можно считать полотенцем. За неимением лучшего.

— Позволь, я тебя вытру, — попросила Аленький Цветочек.

— Ну, вытри, — сказал Джон.

Она обтерла его лицо, плечи, руки, грудь, спину, ягодицы, а затем остановилась.

— Наверное, я теперь тебе как бы должна? — спросила она.

Джон улыбнулся и повернулся к ней лицом. Она поспешно выпрямилась.

— Ты ничего мне не должна, — сказал Джон. — Говорить о долге можно только между равными. Дай полотенце.

— Нет уж! — заявила Аленький Цветочек.

Опустилась на колени и вытерла рыцаря как положено. Когда он положил ей руку на голову, она слегка вздрогнула.

— И что теперь с тобой делать? — спросил Джон, обращаясь явно не к Аленькому Цветочку, а то ли к самому себе, то ли к богам. — Постель твоя изгажена вся, а другой здесь нет. Придется тебе со мной спать. А просто так спать у нас не получится. Я еще не старый мужчина…

— Вижу, — хихикнула Аленький Цветочек, перебив рыцаря.

— Ты — красивая молодая девушка… — продолжил Джон.

— Самка, — уточнила Аленький Цветочек. — Девушка — это самка человека.

— А ты и есть самка человека, просто с орочьей печатью, — сказал Джон. — Я буду любить тебя как самку человека.

— Ого! — воскликнула Аленький Цветочек. — Ты хочешь подарить мне ребеночка?!

— Твою мать, — сказал Джон.

— Чего? — не поняла Аленький Цветочек.

— Не бери в голову, — сказал Джон. — Ну, то есть… Нет, неважно. У тебя сейчас опасные дни? Ну, в смысле, дни, когда зачатие вероятно?

— А что в этом опасного? — удивилась Аленький Цветочек. — Ну да, эти самые дни.

— Тогда я буду любить тебя как орчанку, — сказал Джон. — Но не грубо, как обычно люди делают, а нежно, как самку человека. Пойдем. Можешь считать, что ты мне должна, если тебе так проще.

Они вошли в комнату Джона, в нос ударил запах конопли. Не сильный, почти выветрившийся, но все же заметный.

— А можно, я покурю? — спросила Аленький Цветочек.

— Да, пожалуйста, — ответил Джон. — Ты когда-нибудь курила? Тогда глубоко не затягивайся, а то с непривычки кашель проберет. Давай-ка один косяк на двоих забьем.

Рыцарь забил косяк, раскурил и передал орчанке. Она затянулась, неглубоко, как советовал Джон, но ее все равно пробрал кашель. И со второй затяжки тоже пробрал кашель. И с третьей тоже, но к этому времени ей стало все равно.

— Оркам курить нельзя, — заявила она, передавая косяк.

— Ты не орк, — сказал Джон. Затянулся и добавил: — Ты человек с орочьей печатью, я уже говорил.

— Ты так говоришь, как будто ее можно стереть, — сказала Аленький Цветочек.

— Ее можно стереть, — сказал Джон. — А вместо нее нарисовать любую другую, можно даже волшебную, как у меня.

— Так твой индюк действительно умеет танцевать? — спросила Аленький Цветочек. — Мне не померещилось?

— Не померещилось, — ответил Джон. — Будь здесь посветлее, я бы тебе показал, а в так ничего толком не разглядишь. А фонарь включать не хочу, его… гм… силу лучше зря не расходовать.

— Я тебе не верю, — заявила Аленький Цветочек. — Ты придумал эту сказку, чтобы меня утешить. Орочья печать нестираема, это всем известно!

— Не хочешь — не верь, — пожал плечами Джон. — Но я точно знаю, что существует артефакт, позволяющий менять печати человекообразных. Видишь ли, я раньше был орком.

Аленький Цветочек расхохоталась.

— Тебя торкнуло! — воскликнула она. — И меня тоже. Иди ко мне, милый, и будь нежен.

И он пришел, и был удивительно, невероятно, непредсказуемо нежен.

2

«Зря ты рассказал ей, что был орком», подумал Каэссар.

«Да иди ты!» подумал Серый Суслик. «Я ее люблю. Такие важные вещи нельзя скрывать от любимого существа».

«Скрывать можно всё», возразил Каэссар. «В этот раз ничего ужасного не произошло, но больше так не делай. Аленький Цветочек — девочка умненькая, зря болтать не будет, но если ты расскажешь нечто подобное кому-то еще…»

«Никогда!» заявил Серый Суслик.

«Никогда не говори никогда», улыбнулся Каэссар. «Ладно, проехали. Или ты что-то еще хочешь обсудить, с ней связанное?»

«Хочу», подумал Серый Суслик. «Я считаю, нам нужно изменить план. Аленький Цветочек должна стать человеком. Когда победим эльфов, сгоняем по-быстрому к твоему бывшему дворцу, до второго набега как раз успеем…»