Когда пришел волшебник - Инна Шаргородская

– Ну, валяй. Перекидывай…

Через пару мгновений они оказались прямехонько перед Шеморскими воротами. Вернее, перед злополучным кафе, служившим для этих ворот прикрытием.

Перенос совершился без малейших неудобств, словно и не был наколдован столь экзотическим способом. Булыжники даже не успели оттянуть руки.

– Пока не выбрасывайте их, – предупредил своих спутников гном – Может, еще понадобятся.

Он вперил пристальный взор во входную дверь «Львов на страже». Антон с Вероникой тоже обратили к ней свои взгляды.

И сразу же сделалось ясно всем троим, что внутрь заглянуть не удастся. Да, пожалуй, и незачем. На двери болталась наискось табличка «Закрыто», в окнах не горел свет.

Грикардос посмотрел направо, потом налево. Улица была пуста, ни одного прохожего или проезжего. Шеморцы рано ложились спать…

– Ну вот, – со вздохом сказал он. – Похоже, опоздали. Ладненько, попробуем по-другому.

Гном выудил из кармана пригоршню камешков. Отобрал один, белый и почти идеально круглый, остальные ссыпал обратно. И в ответ на вопросительные взгляды землян пояснил свои действия так:

– У кавалера Овечкина остался мой амулет. Он ведь его не выбросил, надеюсь? Ну, а коли даже выбросил, делать все равно больше нечего… Камушек к камушку ровно беги, – добавил он тем же тоном и бросил белый шарик на дорогу. – Братца сыскать твоего помоги!

Камень подпрыгнул. Помешкал немного, словно что-то соображая, и вдруг покатился вперед, постепенно набирая ход.

– За ним! – скомандовал Грикардос и припустил следом первым.

– А эти-то, – взмолилась Вероника, – эти хоть бросить можно?

Гном оглянулся на бегу, посмотрел на увесистый булыжник в ее маленьких ручках.

– Бросай, – разрешил милостиво. – А то не догонишь!

Глава 23

…Когда экипаж остановился и пленников вывели наружу, они оказались еще перед одним особняком, на сей раз пятиэтажным, в отличие от обиталища дамы фон Мей, и капитан Хиббит при виде его тихонько присвистнул.

Удивила капитана не роскошь резиденции вражьего магистра, хотя особняк был под стать иному дворцу – с колоннадой черного мрамора по всему фасаду, с огромными стрельчатыми окнами, блиставшими свежевымытым стеклом даже в неярком свете фонарей, и с обильной лепкой в виде обнимавших эти окна невиданных чудищ. Над парадным входом, высеченный из того же черного мрамора, откровенно красовался знак Ордена Люмьер Нуар. И это-то и поразило Кароля до глубины души.

Орден явно чувствовал себя в Шеморе хозяином. Квейтанцы никогда не позволяли себе ничего подобного, предпочитая оставаться скромными, неузнанными гостями. И если даже кто-то из них занимал порой высокое положение в обществе чужого мира или какой-нибудь важный пост, делалось это лишь в исключительных обстоятельствах, только во благо этого самого мира, и с ведома и одобрения высшего руководства Квейтакки. Да и то – такой квейтанец вынужден был постоянно носить личину и прикидываться уроженцем страны, в которой служил.

Фоментаторы, однако же, не стеснялись!..

И капитан Хиббит, пока их с Овечкиным вели в кабинет магистра Робинрауда, всю дорогу усиленно размышлял о причинах такого беспардонного поведения, не забывая, правда, при этом осматриваться по сторонам.

Лестница внутри дома, объединявшая все пять его этажей, тоже поражала воображение – как роскошью отделки, так и оригинальностью архитектурного решения. Она начиналась в центре вестибюля и была винтовой, но ширина ее достигала почти четырех метров. Через каждые тридцать шесть расположенных веерным кругом, сверкающих черным мрамором ступеней на пути идущих возникала площадка, украшенная статуей, ковром и пальмовым деревом в посеребренной кадке.

На каждой площадке были изящные арочные проемы, за которыми виднелись просторные коридоры, тоже все в коврах и статуях.

В пятый и последний такой коридор и завели пленников, и один из сопровождавших их орденских рыцарей негромко постучал в единственную обнаружившуюся там дверь.

Разрешение войти услышал, по всей видимости, только он. Во всяком случае, сразу после этого стука рыцарь решительно распахнул дверь, и через несколько секунд капитан Хиббит и Овечкин предстали перед черным магистром Робинраудом.

Магистр при виде их поднялся с кресла, стоявшего возле ярко пылавшего камина, обошел это кресло, молча принял у рыцаря пакет с отобранными у них магическими предметами и бросил его на письменный стол. Затем жестом отпустил сопровождающих и все так же молча принялся разглядывать пленников.

Те, в свою очередь, смотрели на него.

Магистру Робинрауду на вид казалось около пятидесяти лет. Среднего роста, худощавый, двигался он тем не менее легко, как юноша, с той неповторимой уверенностью, которую дает человеку только сознание своей прочной власти над окружающими. Короткий ежик волос на голове серебрился сединой, но редкие морщины на лице магистра происходили не от возраста, скорее, от манеры много гримасничать при разговоре.

Взгляд его черных горящих глаз был взглядом фанатика. И, глядя на него, капитан Хиббит понял, что магистр Робинрауд способен на все – и возлюбить ближнего пламенной любовью и глотку этому же ближнему перерезать, если что не по нём…

Черный магистр поднял руку, унизанную драгоценными тинтаровыми перстнями, и задумчиво погладил подбородок.

– Итак, – сказал он, – я имею честь видеть перед собою знаменитого капитана Хиббита, надежду и опору квейтанской разведки. Очень, очень приятно. Однако ведь сами вы не квейтанец, капитан?

Кароль выпрямился.

– Слава моя столь велика, что докатилась и до ваших ушей? Такая известность меня прямо-таки пугает! Откуда вы узнали, что я – это я?

– Ну, это было несложно, – усмехнувшись, ответил магистр Робинрауд. – Всего-то и дела, что прочесть мысли вашей спутницы – она как раз размышляла о том, как поступит капитан Хиббит, услышав о пропаже еще и кавалера Кивана… Где она, кстати, эта молодая дама с красивым именем Вероника?

– Понятия не имею, – сказал Кароль. – А Кивана, стало быть, убили вы? И Аррсона, и Лестриу?

– Не собственноручно, – с легкой издевкой снова усмехнулся магистр. – У меня есть кому выполнять подобные поручения. Мои верные слуги убрали еще и Стражу ворот, как вы, должно быть, уже догадались. И роль кавалера Тимотиса давно и с успехом играет по обе стороны границы рыцарь Грийе, гаситель второй ступени.

– И до сих пор никто ничего не заметил? – капитан Хиббит покачал головой. – Ну и ну…

– Ничего удивительного в этом нет, капитан. Вы, полагаю, успели понять, чего ради наш Орден обосновался в Киникее?

Кароль кивнул.

– Тинтар, – черный магистр тоже кивнул. – Именно с его помощью рыцарь Грийе столь безупречен в исполнении своей роли! И это еще не все свойства тинтара… Ваши ученые знают лишь часть того, на что он способен. Иначе Квейтакка позаботилась бы о том, чтобы охранять его получше, не посредством всего трех наблюдателей!

– И что же это за чудесные свойства, о которых мы не знаем? – иронически осведомился Кароль.

– Думаю, вас они особенно заинтересуют, капитан Хиббит. Вы же не квейтанец, а простой смертный, как и мы, рыцари Черного Света…

– Не понимаю, почему вас так беспокоит мое происхождение? Вы уже второй раз упоминаете об этом!

– Сейчас поймете. Наши ученые обнаружили, что тинтар, помимо того, что многократно увеличивает магические силы, еще и продлевает жизнь простых смертных… прилично продлевает. Раз в десять, а то и в пятнадцать.

Магистр сделал паузу, чтобы посмотреть, какое впечатление его сообщение произвело на капитана Хиббита. Тот старательно вытаращил глаза, демонстрируя изумление. Но ничего не сказал.

И Робинрауд продолжил:

– Конечно, квейтанцам это его свойство ни к чему. Они и без того живучи! – Лицо его на мгновение исказилось ненавистью. – Проклятая кровь… бессмертие, которое дается от рождения, ни за что, безо всяких усилий! – Он стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки. – Они не удосужились даже проследить историю тинтара, возможности его распространения по другим мирам, последствия обладания им для смертных людей, не являющихся жителями Тарианы, которых он только лечит! А между тем попадаются кое-где в иных мирах счастливые его обладатели, и есть среди них такие, которым уже по тысяче лет! Мы брали анализы крови, исследовали организмы этих счастливцев до мельчайшей клетки… и знаем теперь точно, что это – тинтар!

Он перевел дух.

– Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю, капитан Хиббит?

– Ну как же! – воскликнул тот. – И еще больше сожалею о своей любимой фляжечке!

Кароль мотнул головой в сторону письменного стола, на котором лежал пакет с отобранными у них вещами.

– Нельзя ли мне получить ее обратно?

Магистр Робинрауд растерянно похлопал глазами. Видимо, сбился с мысли, которая его так горячила… Потом он шагнул к столу, рывком разорвал пакет и взял в руки тинтаровую фляжку. Неторопливо открыл, понюхал и, повернувшись к Каролю, сказал: