Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

Она споткнулась, как будто захлестнувшая ее волна эмоций съедала ее уверенность в себе, ее здравый смысл. Но она прошла, прижав руку к голове, потому что в ней был как бы взрыв ужаса, который заполнил все, захлестнув все мысли, оставив только ощущения.

Элосса прошла сквозь стража?

Она оглянулась назад, там ничего не было, как она и предполагала. В ногах чувствовалась такая слабость, что девушка боялась упасть. Держа посох обеими руками и наклонившись к нему, она с трудом пошла в сырой туман, закрывающий спуск прохода.

Звуки. Первая атака была зрительной, вторая — звуковой.

Вопль, как бы издалека, но не крик животного. Крик нестерпимой боли и безграничного страха, разрушающего мозг. Элосса хотела заткнуть уши, но это означало бы признание, что проекция взяла над ней верх.

Что-то двигалось в тумане почти у самой земли. Элосса остановилась. На свет выползала фигура, у нее не было ни меча, ни щита, не было и признаков ожогов. Она ползла медленно, с трудом, как раненое животное, но это был человек. Одна нога была раздроблена, из нее сочилась кровь. Голова была поднята кверху, как будто ползущий искал впереди какую-то цель, которая поможет ему выжить.

Это была женщина. Длинные волосы прилипли к вискам. Оборванная одежда, которая, однако, не походила на обгоревшие лохмотья стража. Это был рваный, залитый кровью зеленый костюм, плотно облегающий тело. Такой одежды Элосса не видела никогда.

Женщина тяжело выползала вперед. Ее рот открылся в беззвучном крике, и она упала ничком, все еще пытаясь поднять голову. Она смотрела на Элоссу, и в ее глазах была такая мольба о помощи, что девушка почти утратила контроль над собой, над своей решимостью не дать ввести себя в заблуждение.

Молчаливая мольба ударила в мозг Элоссе. В этой фигуре не было ничего страшного. Она вызывала жалость, требующую действий, вызывающую желание помочь, так же, как страж вызывал страх и желание защититься. И у Элоссы было ощущение родства с женщиной, хотя та не была из Юртов и даже не от крови Юртов, это Элосса знала.

— Помоги, помоги мне! — невысказанные слабые слова звучали в голове Элоссы, и девушку заполнили эмоции. Помочь! Она бессознательно опустилась на колени, протянула руку…

Нет! И Элосса застыла, не двигаясь. Иллюзия едва не победила ее!

Самое страшное для Юрта — поддаться иллюзии. Элосса закрыла глаза рукой. Она не поддастся. Это означало бы предать себя! Но закрыть глаза — не выход из положения. Нужно прямо смотреть на эту иллюзию, рожденную ее чувствами, и считать ее тем, что она есть — тенью прошлого. Как страж питался ее страхом — а может и страхом тех, кто шел этим путем до нее — так эта женщина питается ее состраданием и желанием помочь. Элосса должна овладеть своими чувствами и не дать себя разжалобить.

Элосса встала. Женщина на земле слегка приподнялась, упираясь одной рукой о землю, а другой о стену. Ее глаза умоляли, губы беззвучно шевелились, как бы не в силах ни сказать что-нибудь, ни крикнуть.

Как в случае со стражем, Элосса собрала всю свою волю и решимость и, сжав посох, шагнула вперед. Она не сводила глаз с женщины, потому что такую иллюзию надо встретить во всей полноте, не отклоняясь.

Шаг, еще шаг… Ее захлестнула волна чужих чувств, это были боль, страдание, но превыше всего — мольба о помощи и сочувствии…

Дрожащая, измученная, Элосса прошла и сквозь это. И снова вокруг нее сомкнулся туман, в котором она стала пробираться дальше, стряхивая с себя непереносимую тяжесть чувств, которые вторично пытались захватить ее, и на этот раз были куда более опасны.

Туман был таким густым, что Элосса легко могла сбиться с пути, и хорошо что здесь была дорога. Правда, она была разбитой, местами на ней попадались камни или скользкая земля, но даже обходя их, Элосса вновь находила дорогу. Но вот туман поредел. Она остановилась и оглянулась на проход, которого уже не было видно.

И вот это уже не иллюзия! Элосса полубессознательно метнула мысль-поиск, чтобы узнать, не скрывается ли рядом с иллюзиями что-то другое, коснулась чужого мозга и тут же отпрянула. Кто же там скрывается? Она должна узнать это, даже если такая проверка выдаст ее.

С величайшей осторожностью Элосса встала на скользкий камень и послала…

Это был он! Раски, который, как она думала, остался далеко позади. Зачем он шел за ней? Несмотря на ее лечение, он, конечно, не настолько поправился, чтобы легко проделать такое путешествие. Но ошибки не было: это был тот самый мозг, которого она уже касалась. И он был здесь… Она почувствовала волну его страха. Наверное, он встретился со стражем. Как он мог пройти так далеко без всякой защиты от иллюзий? По самой своей природе он не мог иметь защиты.

Элосса задумалась. Она частично была виновата в его ране и, следовательно, обязана была помочь ему. Но сейчас ситуация изменилась: он сам выбрал свой путь, так что она не несет ответственности за то, что может с ним случиться.

Вперед! — говорила ей логика, подкрепленная всей тренировкой со дня рождения. Однако, Элосса замешкалась, не в силах сразу порвать тонкий контакт со страхом другого человека! «Вперед! Это не твое дело! Если он хочет идти тайком, пусть сам и отвечает за свою глупость», — говорила она себе.

Элосса принудила себя сделать шаг, потом второй и решительно закрыла свой мозг от чужих свойств, хотя в глубине души протестовала против такого решения. Последние клочья тумана рассеялись, и теперь она видела долину внизу. Вопреки всякой логике Элосса надеялась увидеть то, что показывал сон, — город и небесный шар, разрушивший его. Там и в самом деле было плато, почти такое же широкое, как равнина, по которой она прошла. Вдалеке смутно различались очертания других гор. Видимо, они окружали плато стеной с трех сторон, обнимая и защищая его от всех, как огромные каменные руки.

Города внизу не было. Но когда она приглядывалась к некоторым впадинам и выпуклостям, заросшим травой, то поняла, что это давно забытые руины. Там даже оставались каменные столбы, видимо, последние остатки стен.

Она чуть повернула голову к северу, чтобы проследить за изгибом такой стены. Эти руины не были городом, они находились значительно дальше того места, которое она видела во сне. Но на поверхности что-то возвышалось, там можно было различить какой-то купол. Это была та вещь, что спустилась с небес и разрушила город. Именно туда толкало ее принуждение Паломничества.

Это принуждение усиливалось и заставляло ее выполнить предназначенное как можно скорее.

Дорога сворачивала влево, вдоль горной стены, и была очень разбита, ее широкие участки давным-давно снесли оползни или лавины и оставшаяся тропа была не для беспечных: один неверный шаг и можно рухнуть в пропасть.