Волшебники Маджипура - Роберт Силверберг

Ему представился шанс скинуть на какое-то время одежды, искупаться и отдохнуть, прежде чем начнутся неизбежные пиршества и речи. Он был одет в белую мантию из меха ститмоя и зеленый камзол, обычные цвета короналя, но одеяние было скроено на скорую руку, костюм плохо сидел и был, кроме того, слишком тяжел для летнего дня. Скинув мантию с плеч, он повесил ее на деревянную вешалку, подумав при этом, что по прибытии в Замок он окажется на попечении бесчисленных королевских слуг и у него будет совсем немного возможностей самостоятельно одеваться и раздеваться.

Расстегивая камзол, Корсибар заметил рядом с кроватью зеркало и остановился перед ним. Он глядел на свое отражение, чтобы понять, появились ли уже в его облике черты, отличающие самовластного правителя. Он знал, что для того, чтобы с успехом выполнять королевские обязанности, необходимо как минимум внешне выглядеть королем. Его отец, несмотря на свой небольшой рост, обладал именно такой внешностью. О лорде Конфалюме иногда говорили, что даже если бы в переполненной дворцовой приемной появился пришелец с другой планеты, то и он сразу узнал бы в толпе короналя независимо от того, потрудился лорд Конфалюм в этот день надеть корону или нет.

Конечно, корона помогала. Корсибар поправил ее, так как за время поездки от гавани она немного съехала набок.

- Тебе нравится, как ты выглядишь, брат? - внезапно услышал он голос Тизмет. - Но не кажется ли тебе, что ты должен время от времени снимать ее и предоставлять и себе и ей отдых?

- А ты должна стучать, перед тем как войти в палаты короналя, несмотря даже на то, что он твой родной брат-близнец.

- Конечно, но я стучала, даже два раза. Думаю, что ты настолько увлекся рассматриванием собственной персоны, что не слышал этого. А я, не дождавшись ответа, решила, что можно войти. Или же теперь, когда ты стал королем, мы начнем стесняться друг друга? Ведь прежде между нами не было ничего подобного!

Корсибар снял корону и положил ее на кровать.

- Возможно, я действительно слишком много ношу ее, - с усмешкой произнес он. - Но я еще не настолько привык к короне, чтобы она начала мне надоедать.

- Отец надевал ее только изредка.

- Отец пробыл короналем вдвое дольше, чем мы оба живем на свете, Тизмет. Позволь мне побыть королем хотя бы шесть месяцев, а уж потом я стану надевать эту штуку только в торжественных случаях.

- Как вам будет угодно, мой лорд, - кланяясь с преувеличенной покорностью, сказала Тизмет. Она подошла к брату и подняла на него горящий возбуждением взгляд, - О, Корсибар, Корсибар! Ты веришь во все это? страстным шепотом спросила она, крепко обхватив пальцами его запястья.

- Лишь время от времени.

- Я тоже. Лорд Корсибар! Корональ, властелин Маджипура! Насколько просто все оказалось! О, мы оставим свой след в этом мире, ты и я, не так ли?! Теперь, когда все у нас в руках, Корсибар, мы свершим такие изумительные дела!

- Так обязательно будет, сестра.

- Но тебе следует следить за тем, чтобы не проявлять подобную надменность, брат.

- Разве я надменный?

- Ты был очень жесток сегодня с этим жирным красномордым мэром.

- Он слишком долго дудел мне в ухо о том, как у него гостил мой отец, и Пранкипин, и Олджеббин, и тот, и этот, и наконец Престимион... Ну уж, разговор о Престимионе был совершенно излишним!

- Но он же думал, что ты любишь Престимиона.

- Конечно, я не питаю к нему ненависти и никогда не питал. Но упомянуть при мне его имя, причем как раз в такое время... Какой тайный умысел может стоять за этим, какое скрытое значение?

- Думаю, никакого.

- Несмотря даже на то, что повсюду было известно, что следующим короналем должен стать Престимион?

- Нет, - твердо сказала Тизмет. Она подняла руку и принялась загибать пальцы. - Первое. То, что известно всем в Замке, вовсе не обязательно должны знать обитатели долины Глэйдж. Второе. Во всей вселенной вряд ли найдется причина, по которой этот мэр стал бы хитрить с тобой и дразнить тебя именем Престимиона. С таким поведением он может лишиться очень многого, но ничего не выигрывает. Третье. Мэр слишком глуп, для того чтобы вообще иметь какие-то тайные умыслы. И четвертое - обрати внимание на мои слова, брат! четвертое. Короли должны терпеливо относиться к тому, что раз у них есть уши, то все дураки королевства будут стремиться забивать их всякими глупостями, причем некоторые будут преуспевать в этом. Твоему отцу никогда не удалось бы завоевать любовь людей всего мира, если бы он пугал их, рыча и огрызаясь. И ни одному великому короналю не удалось бы. А я хочу, чтобы ты стал великим короналем, Корсибар.

- Я стану им.

- Ну что ж, - сказала Тизмет, - тогда учись находить удовольствие в обществе дураков. Божество создало миллионы и миллионы глупцов и поставило тебя королем над ними.

Она сделала знак Горящей Звезды - с большей искренностью, чем при входе - послала ему воздушный поцелуй, поцеловав кончики своих пальцев, и вышла из комнаты.

Корсибару удалось наслаждаться покоем всего лишь два часа, а затем на него снова обрушились заботы. Едва он успел одеться после купания, как явился Олджеббин с какими-то бумагами, которые следовало подписать перед отправкой в Замок, что он и сделал, не читая, так как Олджеббин заверил его, что это всего лишь рутинные депеши. Его сменил Фархольт, притащивший планы размещения гостей на назначенном на сегодняшний вечер муниципальном банкете в его честь. Вслед за Фархольтом пришел Фаркванор, который довольно долго торчал в комнате, уклончивыми разговорами прощупывая почву насчет своего назначения Верховным канцлером, и настолько надоел Корсибару, что тот с трудом сдержал яростный порыв прогнать его прочь. Потом ввалился Дантирия Самбайл - этот услышал где-то грубую грязную шутку насчет Престимиона и Септаха Мелайна и чувствовал необходимость немедленно поделиться ею с короналем.

Во второй половине дня Корсибар собрал двор в саду гостевого дворца. На сей раз он вышел без короны - просто для того, чтобы посмотреть, как он будет себя чувствовать, оставив ее в покоях, сможет ли он по-настоящему ощущать себя королем без этого металлического обруча на голове. В таком виде он принял делегацию окрестных землевладельцев и крупных фермеров, явившихся засвидетельствовать ему свою преданность.

После этого у него было немного времени, чтобы спокойно посидеть в своей гостиной и немного выпить с Мандрикарном, Вентой и еще несколькими близкими друзьями, а затем подошел черед банкета, на котором было слишком много крепкого вина и слишком много прекрасных блюд: груды тушеных овощей, огромные куски неведомого белого мяса, маринованного в пряном вине и подслащенного соком джуджуги, а затем тщательно продуманная дипломатичнейшая речь мэра Илдикара Венга. Накрепко усвоив полученный урок, он ни разу не упомянул ни Пранкипина, ни Конфалюма, ни кого-либо из иных предыдущих выдающихся посетителей Палагата, зато с величайшим оптимизмом говорил о грандиозных достижениях, которые предстоят короналю лорду Корсибару. Корсибар отвечал на это хотя и достаточно вежливо, но кратко. Право произносить речи он предоставил Гониволу, Олджеббину и Фаркванору, и каждый из них звонкими пустыми фразами восславил будущие потрясающие свершения новой власти и те замечательные выгоды, которые обязательно получат при ней обитатели долины Глэйдж.