Пропавшие девушки - Джессика Кьярелла

— Слушай, я понимаю, то письмо тебя напугало, — отвечает Олсен. — Но у нас нет причин считать, что этот тип в тебе как-то заинтересован. Он просто использовал твое имя в качестве приманки.

— Он мне звонил, — отвечаю я, бросив взгляд в сторону кухни, надеясь, что Андреа не подслушивает.

Эту подробность я скрыла от всех, в том числе и от нее.

— Что? — спрашивает Олсен.

— Мне уже несколько месяцев приходят звонки с заблокированного номера. В трубке тишина, кто-то просто дышит на том конце провода.

— Сколько раз? — спрашивает Олсен.

Подсчитываю про себя.

— Где-то двадцать пять…

— Тебе поступило двадцать пять подозрительных звонков, и ты только сейчас об этом говоришь?

Его голос становится громче, резче. Не такой по-военному спокойный, как на работе. Скорее, как в тот момент в постели, когда я проснулась от кошмара.

— Ой, а я должна была что-то сказать, когда твоя напарница обращалась со мной, как с подозреваемым в убийстве? — с упреком отвечаю я. — Забавно. Наверное, мне показалось, что вам обоим будет на это наплевать.

— Она не моя напарница, — говорит Олсен. — И если бы я вел это дело, я бы так не поступал. Но она старомодна, она просто пыталась тебя взбесить. Напугать, чтобы ты бросила свое расследование. На самом деле она не верит, что ты отправила то письмо.

— Но она считает, что я виновата в том, что произошло, — говорю я, потому что мне трудно не представлять себя в гуще событий.

Расследуя дело сестры, запустив «Неизвестную», я положила начало цепочке событий, которые привели к смерти Дилана Джейкобса.

— Никто так не считает, — отвечает Олсен.

Ясное дело, врет, но, честно говоря, меня это даже успокаивает. Иногда приятно, когда от тебя пытаются укрыть правду, у которой такие острые зубы.

— Что ж, детектив, — говорю я, — насколько сильно ваше желание загладить передо мной вину?

Через час демонстративно захожу в здание Двадцать четвертого полицейского участка, на сей раз без сопровождения. Как всегда, держусь вызывающе. Сильвия слабо улыбается мне. Очевидно, подробности моего допроса две недели назад ей хорошо известны.

— Меня ожидает детектив Олсен, — деловым тоном заявляю я.

Она кивает и указывает в сторону общего офиса.

При моем приближении он поднимает голову, но я ничем себя не выдаю. Такое чувство, будто за мной наблюдает весь участок, — когда я прохожу, воздух вокруг дрожит от их внимания. Бросаю на стол Олсена обе распечатанные фотографии «Теслы».

— Это из Милуоки. В ночь исчезновения Дилана Джейкобса.

Рассмотрев их, он поднимает на меня глаза. Возможно, он удивлен. Или впечатлен.

— Откуда ты это взяла? — спрашивает он.

— Таргетированная реклама в социальных сетях. Подруга занимается сбором информации по нераскрытым делам.

— Интересные у тебя друзья, — замечает он, откладывая фотографии обратно на стол. — Так что именно ты просишь меня сделать?

— Ничего особенного, — говорю я. — Просто проверь номерные знаки. Выясни, кто из жителей Иллинойса парковался на улице Дилана за ночь до того, как поступило заявление о его пропаже.

— Еще не хватало, — говорит Олсен. — Я не могу проверить достоверность этих снимков. Их нельзя использовать в качестве улик.

— Ты делаешь мне одолжение, забыл? — спрашиваю я. — Я не прошу тебя использовать их в качестве улик. Я прошу проверить номерные знаки. Вот и все.

— Боюсь, что не могу сделать тебе одолжение такого рода, — скрестив руки на груди, говорит он.

— Вот не надо гнать тут партийную чушь, — тихо говорю я. Впрочем, мой горячий тон наверняка привлекает внимание окружающих. — Это мы уже давно прошли. Ты мне должен за всю эту свистопляску с допросом. За то, что после той ночи бросил меня на съедение волкам.

Олсен проводит ладонью по губам. Интересно, какую именно часть той ночи он прокручивает в памяти.

— Если ты заявишь в подкасте, что я тебе помог, я арестую тебя за вмешательство в расследование, — говорит он.

— Если вы хотели надеть на меня наручники, детектив, могли бы просто попросить, — тихо предупреждаю я, чтобы нас не могли подслушать.

Он устало качает головой, но поворачивается к компьютеру, открывает новое окно и вводит какие-то цифры. Копирует номерной знак с фотографии и нажимает «Ввод». Вижу, как он замирает, не сводя глаз с экрана.

— В чем дело? — спрашиваю я, но он молчит. — Кайл…

— Мне нужно знать, откуда у тебя этот снимок, — говорит он.

— Я тебе уже сказала.

Встаю со стула и обхожу стол, чтобы посмотреть на экран. Вижу бланк Департамента автотранспорта на регистрацию автомобиля — «Тесла модель S» с соответствующим номерным знаком и именем владельца.

Машина зарегистрирована на имя Теодора Нельсона Вриланда.

Глава 16

Три дня спустя Тед арестован. В утренних новостях показывают, как его выводят из квартиры в Викер-парке, того самого шикарного дома, где я ужинала с ним и Авой. Это роскошное место казалось пуленепробиваемым. Крепость богатства, ставшая бесполезной. Чудовище уже пробралось внутрь.

Теперь по обе стороны от него идут мужчины в костюмах — скорее всего, федеральные агенты, — а вокруг толпа журналистов. Руки, которые он держит впереди, прикрыты пиджаком, под которым наверняка спрятаны наручники у него на запястьях.

Андреа ставит на стол передо мной тарелку овсянки и накладывает Олив порцию хлопьев в миску на подносе детского стульчика. Заботится об обеих подопечных, не отрывая глаз от телевизора в гостиной.

— Поверить не могу, — говорит она.

— Знаю.

От Олсена ни слова с тех пор, как он проверил для меня номерные знаки «Теслы», но я догадываюсь, что с этим делом не все так просто, раз федералы так быстро произвели арест. Интересно, была ли «Тесла» первой уликой против Теда или последней в длинной череде связей, звеньев цепи, которая начинается с Дилана Джейкобса и заканчивается мужем Авы. А может быть, все началось задолго до Дилана. Может, все началось даже до Сары.

— Как думаешь, сколько ему лет? — спрашиваю я, указывая на телевизор.

Тед наклоняется, чтобы сесть в полицейскую машину. Коп держит руку у него на голове, чтобы не дать ему поцарапаться о косяк.

— Не знаю. Тридцать пять? Тридцать восемь? — отвечает Андреа. — Ты общалась с ним намного больше, чем я. Сама-то как думаешь?

— Примерно столько, наверное, — говорю я. — То есть он может быть одного возраста с Мэгги. Плюс-минус год или два.

— Он местный? — спрашивает Андреа, размешивая замороженную чернику в своей овсянке.

— По-моему, из Эванстона, — отвечаю я, пытаясь вспомнить, что рассказывала про мужа Ава.

— Из Эванстона? Правда? — Она замирает.

— Знаю, — говорю я, качая головой. — Это ведь невозможно, да?

— Ну, а… — Андреа на мгновение замолкает. — Человек в машине мог