Мари Галант. Книга 2 - Робер Гайяр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Знаю я вас, Режиналь, – молвила она устало. – Вы всегда найдете тысячу доводов, доказывая свою правоту. Что могу противопоставить я, несчастная женщина, не знающая ничего, кроме этого острова, вам, объехавшему весь мир дипломату, восхищающему меня своим умом…
Он улыбнулся:
– Позвольте вам напомнить, Мари, что Мазарини на следующий же день после возникновения Фронды вооружил солдат на собственные деньги и двинул войска на Париж! И разве тогда кто-нибудь объявил его в предательстве? А ведь кем он был? Иностранцем, который силой и под защитой оружия вернул себе власть. Я не собираюсь делать ничего другого, кроме как защитить вас и себя и сохранить ваши права!
– Спасибо, Режиналь, – прошептала она. – Я изнемогаю. Новости, которые вы мне принесли, лишили меня последних сил. Я больше не могу! Не хочу видеть Мерри Рулза… Пойду лягу. Посидите со мной, прошу вас.
Он бросил взгляд в окно: занималась заря. В сарае для негров уже зашевелились рабы: приближался час, когда им пора было приниматься за работу.
– Отдохните, – предложил шевалье, – а я закурю трубку и возьму книгу.
Он приметил томик Макиавелли и без колебаний схватил его. Шевалье говорил себе, что должен победить. Да и не одержал ли он уже победу повсюду? Пока Мари будет на его стороне, он неуязвим. И если восстание вспыхнет сразу в нескольких местах, он без труда добьется от нее согласия на то, чтобы вызвать англичан. И его великая цель окажется исполненной.
Никогда прежде Мари еще не была до такой степени в его власти.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
События набирают ход
Капитан миновал портал, в последний раз пришпорив взмыленного коня, отчего тот встал на дыбы и вскочил на террасу. Не ожидая, когда животное остановится, всадник спрыгнул на землю.
Человек был с ног до головы покрыт пылью и обливался потом, струившимся по его лбу и щекам и проложившим грязные борозды. Из-за этого человек стал неузнаваем. Камзол прилипал к спине и груди.
Заслышав стук копыт, выбежала испуганная Жюли. Она вскрикнула, увидав посетителя в столь плачевном состоянии, но офицер, не успев отдышаться, обратился к ней:
– Вы меня знаете? Капитан Лагарен… Доложите ее превосходительству, что мне необходимо срочно ее видеть…
– Капитан, – возразила Жюли, – ее превосходительство только что позавтракала и, так как ее вот уже несколько дней мучает бессонница, поднялась к себе, попросив не беспокоить ее ни в коем случае.
– Черт подери! – выругался Лагарен. – Разбудите ее! Гром и молния! Клянусь, сейчас не время спать… Разбудите ее, или я сделаю это сам!
В это мгновение окно в спальне Мари распахнулось и в нем показалось лицо Мобре.
– Что за шум? – нахмурился он. – Эй, что вам нужно?
Офицер отступил на шаг и поднял голову:
– Вы тоже меня не узнаете? Капитан Лагарен. Я хочу видеть ее превосходительство.
– Она отдыхает, – смягчился шевалье. – Сейчас я спущусь и вы мне все объясните.
– Я хочу говорить лично с ее превосходительством, и только с ней, – заупрямился капитан.
Мобре бросил на него взгляд и закусил губы. Наконец он сказал:
– Хорошо, я ее предупрежу… Обрадованный Лагарен вошел в замок, как к себе домой. Он бросил шпагу на банкетку и тяжело опустился рядом. Долго ждать ему не пришлось. Лагарен услышал, как скрипнула дверь, и почти сейчас же на верхней ступени лестницы появилась Мари. Она отшатнулась, увидев, в каком состоянии находится капитан. Затем стала спускаться, стараясь не показать волнения и беспокойства. Лагарен двинулся ей навстречу и, прежде чем она достигла нижней ступени, выпалил:
– Примите, мадам, уверения в моем нижайшем почтении. Я только что прибыл из Ле-Карбе и Ле-Прешера… Там бунт!
– Бунт! – повторила Мари, сжимая кулаки и чувствуя, что бледнеет.
– Так точно, мадам.
Лагарен еще не успел перевести дух и шумно отдувался.
– Вы видели майора? Что он говорит? – спросила Мари.
– Я не видел майора, мадам. Вчера я находился в Ле-Прешере. Население возмущено. Посланец капитана Летибудуа де Лавале доложил мне, что такая же картина в Ле-Карбе. Капитан де Лавале мне передал, что, если бунт примет больший размах, ему придется открыть огонь по толпе, охраняя магазины и склады, которые колонисты грозят поджечь… Я покинул Ле-Прешер и поскакал в Ле-Карбе. Порядок еще, конечно, не восстановлен, но пока рота под командованием капитана де Лавале пытается его поддерживать. Как долго продержатся солдаты? Не знаю…
– А в Ле-Прешере? – поникла Мари. – Что происходит там?
– То же, ваше превосходительство. Похоже, в основе волнений две причины. Первая – ордонанс об ужесточении контроля за правом на табак. Колонисты утверждают, что их хотят разорить. Они требуют отмены указа. И уверяют, что к этой мере вас подтолкнул советник шевалье Режиналь де Мобре.
– Что еще?
– Колонисты говорят, что не чувствуют себя в безопасности на Мартинике. Что офицеры, которых вы послали сражаться с флибустьерами, перешли на сторону неприятеля. Восставшие требуют повесить предателей, как, впрочем, и шевалье. Наконец, карибские индейцы тоже оживились: по слухам, они убили троих охотников на полуострове Каравелас…
– Это мне известно, – кивнула Мари.
– Босолей, Виньон и Сигали, счастливо избежавшие смерти, разгуливали по улицам, наводя смуту и призывая к уничтожению дикарей. Их несли на руках, как победителей. И еще, мадам…
– Говорите! – приказала Мари. – Да говорите же! Я все вынесу, я должна все знать.
– Они также кричали: «Смерть генеральше, смерть Мобре!» Зато выли: «Да здравствует Мерри Рулз, да здравствует Пленвиль, власть майору!»
– Кто их возглавляет?
– Всё те же: Пленвиль, Босолей, Виньон, Сигали – верные рабы майора.
– А вы не сочли за благо доложить обо всем этом майору?
Лагарен усмехнулся:
– Надеюсь, он узнал обо всем прежде меня… Кроме того, я подумал, что первое заинтересованное лицо в этой истории вы, ваше превосходительство. Потому я и не стал заезжать в Сен-Пьер.
Мари стала в задумчивости расхаживать по гостиной. Лагарен замер в ожидании приказа. Она обернулась к нему и, обратив внимание на его изможденный вид, сказала:
– Должно быть, вы хотите пить, капитан… Пить и есть… Я прикажу подать вам закуску… Сефиза! Клематита!
На зов прибежала Клематита.
– Приготовьте капитану Лагарену поесть и подайте прохладительные напитки…
Она обратилась к офицеру:
– Вы были свидетелем того, что произошло, капитан, и могли составить себе представление. Как бы вы поступили?
– Мадам! – без колебаний отвечал Лагарен. – Я снял бы офицеров, вызывающих подозрение. Восстание набирает силу. Все, кто не предан вам телом и душой, могут с минуты на минуту перейти на сторону бунтовщиков.
