Успешные дети. Как помочь своему ребенку сформировать характер победителя - Мишель Борба

детей в возрасте от 8 до 15 лет учили более реалистично и гибко думать о своих повседневных проблемах. В течение следующих двух лет уровень оптимизма учащихся повысился, а риск развития у них депрессии снизился вдвое. Кроме того, также обнаружилось, что оптимистичные, стойкие дети лучше учатся281. В этой главе предлагаются проверенные уроки, которые помогут нашим детям увидеть солнечную сторону жизни и, соответственно, почувствовать себя более удовлетворенными и менее усталыми.

ПОЧЕМУ ОПТИМИЗМУ БЫВАЕТ ТАК ТРУДНО НАУЧИТЬ?

Мы настроены более скептически, негативно, цинично, пессимистично, потому что повсюду плохие новости, такие как массовые расстрелы. Даже маленькие дети знают об этом.

Чарли, 15 лет, Чикаго

Наши дети смотрят на мир с пессимизмом, а это означает, что на карту поставлена их способность к благополучию. Вот три фактора, которые подавляют такую важную черту характера, как оптимизм.

Мы живем в культуре, основанной на страхе

Каждую неделю мы вынуждены объяснять нашим детям очередное ужасное событие: терроризм, нападения, ураганы, насилие, пандемии и массовые пожары. Многие родители говорят мне: «Больше нет места, где дети были бы в безопасности». Самая популярная покупка у родителей в этом году – школьный пуленепробиваемый рюкзак (доступен в бирюзовом, розовом и черном цветах), защищающий детей от огнестрельного оружия282. Мы целуем их на ночь и утром отправляем в школу, все время опасаясь за их безопасность. Мы живем в культуре страха, но как это влияет на наших детей?

Я нашла ответ во время посещения школ в Нагорном Карабахе, небольшом регионе, где проходила война между азербайджанцами и армянами с конца 1980-х по 1994. Конфликт остается нерешенным до сих пор: повсюду видны пулевые отверстия, осталось много неразминированных районов, везде видны танки, и даже через несколько лет после конфликта у людей все еще силен страх, который я наблюдала, посещая школы и семьи в этом регионе. Один отец, которого я там встретила, спросил меня:

– Я был напуганным мальчиком во время войны, но мой шестилетний ребенок сейчас напуган не меньше. Мог ли он перенять мой страх?

Мой ответ был:

– К сожалению, да!

Наши страх и беспокойство передаются нашим детям и со временем могут подорвать их позитивный взгляд на жизнь. Они перенимают наше мировоззрение и наш стиль жизни283. Двенадцатилетняя Мэдисон сказала мне:

– Моя мама всегда говорит нам, чтобы мы не беспокоились, но трудно не волноваться, когда она так переживает каждый раз, когда слышит что-нибудь плохое.

Мы должны сдерживать собственный пессимизм. Наш цинизм может сделать нас более напуганными, тревожными и злыми – ядовитая триада, которая подрывает эффективное воспитание. Эти пессимистические взгляды перенимают наши дети, которые, в свою очередь, тоже становятся более напуганными, тревожными и злыми. Исследователи говорят, что тревожные расстройства поражают каждого четвертого ребенка в возрасте от 13 до 18 лет284. Тревога по-прежнему является основной проблемой, с которой сегодня сталкиваются дети и подростки в области психического здоровья. Исследование психолога Жана Твенге показало, что даже у обычных школьников без какого-либо диагноза в наши дни исходный уровень стресса выше, чем у психиатрических пациентов в 1950-х годах285. Мы должны сохранять спокойствие, чтобы помогать нашим детям.

Учения на случай чрезвычайных ситуаций и массовых расстрелов вызывают ежедневный стресс и травмируют

В каждом классе дети говорят мне об этом. «Все, что мне запомнилось из школы, – это учения на случай чрезвычайных ситуаций», – сказал двенадцатилетний Элайджа.

Девочка с большими карими глазами кивнула: «Завтра учимся прятаться в шкафу от школьных стрелков. Иногда я боюсь просыпаться».

– С детского сада мы проводим учения по самообороне, – грустно добавила другая девочка. – Завтра мы узнаем, как забаррикадировать дверь и какие предметы бросать, если на нас нападут. Через некоторое время это начинает сводить тебя с ума. Да, это так.

Хотя мы должны обеспечивать безопасность наших детей и убедиться, что они знают, что делать в худшем случае, например во время урагана, пандемии, торнадо, землетрясения, пожара или стрельбы, нам не нужно запугивать их до потери пульса и повышать уровень тревожности. Но именно это мы и делаем. Учителя говорят мне, что младшие школьники всегда носят с собой сотовые телефоны «на случай, если нас застрелят». Подростки говорят, что на учениях все выглядит таким настоящим, что некоторые их одноклассники потом плачут и не могут спать по ночам.

– Мы посмотрели видео со стрельбой в школе, ученики лежали в коридоре в крови, – вспоминал один из них. – Никто не сказал нам, что это постановочная съемка. Я не могу выбросить этот образ из головы.

Два крупнейших союза учителей страны, Американская федерация учителей и Национальная ассоциация образования, утверждают, что эти учения запугивают детей и наносят вред их психическому здоровью. Эти организации рекомендуют школам откорректировать программу учений и отказаться от имитации настоящей стрельбы, заранее уведомлять родителей, преподавателей и учащихся о проведении учений, сотрудничать с официальными лицами по охране психического здоровья при разработке программы, учитывать уместность и уровень травматичности информации и отслеживать результаты тренировок или же вовсе от них отказаться286. И учителя не одиноки в своей обеспокоенности.

Два профессора криминологии, которые создали базу данных о 171 массовом расстреле, также считают, что негативные последствия таких учений для детей перевешивают их пользу.

– Необходимо, чтобы взрослые в здании знали, что делать, – говорит один из них, Джиллиан Петерсон. – Но обучать детей, которые, к тому же, могут быть потенциальными преступниками, не имеет смысла287.

Давайте научим детей мерам предосторожности, подготовим их к чрезвычайным ситуациям и сделаем все возможное, чтобы предотвратить стрельбу, но не нужно делать учения настолько реалистичными. Мы травмируем детей и заставляем их бояться за свою жизнь.

Дети постоянно сталкиваются с пугающей информацией в СМИ

Опрос, проведенный MTV иAssociated Press с участием более 1300 подростков по всей стране, показал, что только 25 % чувствуют себя в безопасности, – остальные 75 % опасаются террористов. Подавляющее большинство признает, что их мир гораздо более тревожный, чем мир, в котором выросли их мама или папа. Одна из причин заключается в том, что их медиапространство заполняют тревожные медиаобразы.

Постоянно показывая детям пугающие вещи, мы не только усиливаем их тревогу, мы меняем представления детей о мире и лишаем их оптимизма. Наши родители могли выключить телевизор, чтобы мы не видели страшных новостей. В наши дни пугающие изображения транслируются прямо на смартфон. Это первое поколение, которое может не сходя с места увидеть прямую трансляцию боевых действий, террористических атак, ежедневную статистику смертей от пандемии и массовый расстрел в школе. С