Близнецы из Пиолана - Сандрин Детомб

букв в верхнем левом углу немедленно привлекли его внимание. Фабрегас слегка повернулся и сделал вид, что смотрит на стену, чтобы скрыть свой маневр от Кристофа, а затем, прижав уголок карточки кончиком пальца, потянул ее к себе. Это была визитка доктора Флоран. Детский психолог сама оставила ее Кристофу перед отъездом?

Фабрегас украдкой перевернул карточку. Обратная сторона оказалась чем-то забрызгана. Почти сразу он распознал капельки крови.

У капитана не было времени мысленно восстанавливать последовательность событий. Все произошло слишком быстро. Он почувствовал какое-то движение у себя за спиной и едва успел обернуться, чтобы уклониться от удара, который собирался нанести ему Кристоф. Промахнувшись, Кристоф пошатнулся и потерял равновесие. Фабрегас воспользовался этим и, схватив бильбоке, нанес ему сокрушительный удар по ребрам. Мужен согнулся пополам. Не успел он перевести дыхание, как Фабрегас нанес ему рубящий удар ребром ладони по шее. Кристоф рухнул на одно колено. Капитану не потребовалось особых усилий, чтобы обездвижить противника полностью и защелкнуть наручники на его запястьях. Кристоф Мужен, столь воинственный еще несколько секунд назад, теперь плакал, как ребенок.

Двадцать минут. Таково было предполагаемое время прибытия подкреплений. Фабрегас распорядился также, чтобы вызвали скорую помощь. Он отказывался верить, что для доктора Флоран уже слишком поздно.

55

Прибывшие жандармы ожидали судмедэксперта, который констатировал бы смерть и установил ее причину – даже если кровь, запекшаяся в волосах доктора Флоран, позволяла с большой степенью вероятности предположить, что она умерла от удара, нанесенного по голове. Ее сумочка и мобильный телефон были обнаружены рядом с телом. Экран телефона был разбит, сим-карта вынута.

Пока подкрепления не прибыли, Фабрегас тщательно осмотрел каждую комнату в доме. Единственной дверью, запертой на ключ, оказалась та, что вела на чердак. Мужен отказался дать ему ключ. Капитан несколько раз позвал доктора Флоран, готовый взломать дверь при малейшем шуме изнутри, но слышал лишь стук крови у себя в висках. Он продолжал осматривать дом, чувствуя, как все сильнее сжимается сердце от недоброго предчувствия.

То, что он искал, обнаружилось в подвале, когда издалека уже доносился вой сирен. Он все еще стоял неподвижно, молча глядя на тело детского психолога, когда жандармы спустились в подвал.

Он продолжал наблюдать за работой криминалистов, по-прежнему не шевелясь. Воздух в подвале был затхлым, к нему примешивался запах крови, отчего дышать становилось почти невозможно, – но Фабрегас не уходил. Юбка доктора Флоран задралась выше колен, и видно было, что кожа на них содрана. Мужен тащил ее по бетонному сырому полу, прежде чем убить?.. Ответ на этот вопрос не имел никакого значения, и Фабрегас это знал. Однако он не мог перестать об этом думать. Если бы не он, доктор Флоран не стала бы вмешиваться в это расследование. Ее миссия как детского психолога была официально завершена после смерти Нади. Если бы Фабрегас не попросил ее продолжить работу, то сейчас, в этот самый момент, она бы наверняка внимательно слушала кого-то из своих маленьких пациентов…

Страдала ли она перед смертью?

Фабрегас с трудом заставил себя переключиться на более насущные вопросы. Почему Кристоф Мужен предпочел убить доктора Флоран, а не позволить ей уехать – как собирался сделать по отношению к нему? Что она поняла, увидев комнату, превращенную в храм? Что она заметила и не заметил он, отчего Кристоф не счел его опасным? Что-то связанное с пресловутыми анимой и анимусом? От своей неспособности понять Фабрегасу хотелось завопить во весь голос.

Писк рации заставил его вздрогнуть. Дверь на чердак наконец взломали. Нужно было подниматься. Что ждало его там? После мемориала на первом этаже Фабрегас был готов ко всему.

Чердак был превращен в уютную студию с кухонным уголком, что позволяло жить здесь полностью автономно. Двуспальная кровать занимала две трети пространства. Сбоку от нее располагался шкаф с зеркальными раздвижными дверцами – его содержимое жандармы еще не изучали. Фабрегас стал первым, кто его открыл. Шкаф был полон женской одежды. Внизу стояло множество пар туфель на высоких каблуках сорок первого размера. Выдвижные ящики были набиты кружевным нижним бельем. Все наряды явно подбирались по принципу «скромно и со вкусом» – сдержанные, хотя, безусловно, женственные, но без кричащей роскоши. Гардероб женщины, которая умеет привлечь к себе внимание, не выставляя себя напоказ.

Капитан одну за другой снимал с перекладины вешалки и бросал одежду на кровать. Он не смог бы точно сказать, что ищет. Снова и снова бросал вещи на неубранную постель и пристально смотрел на них. Кому они принадлежали? К нему подошел один из лейтенантов и, не удержавшись, хихикнул:

– Теперь я понимаю, почему на витрины всегда выставляют маленькие размеры!

– Вы о чем?

– О туфлях, капитан. Вы только посмотрите, какие здоровенные! Как для трансвестита!

Фабрегас бросил на него мрачный взгляд. Он не любил вульгарности, и его подчиненные это знали. Однако лейтенант был прав: сорок первый размер обуви, безусловно, не вполне обычный для женщины. Но в то же время нельзя сказать, что очень уж редкий: капитан вспомнил свою одноклассницу, которую прозвали Бертой из-за большого размера ноги[39]. Она носила сорок второй размер обуви еще до того, как перестала расти, выйдя из переходного возраста.

Фабрегас стал рассматривать бирки на одежде, где был указан размер. Блузки и жакеты были сорокового размера, тогда как юбки – тридцать восьмого. То есть женщина, живущая здесь, обладала скромными габаритами. Это подтверждало изначальную догадку капитана: гардероб не принадлежал Кристофу Мужену. Оставалось узнать, кого он укрывал у себя на чердаке.

Понадобилось меньше пяти минут, чтобы капитан нашел ответ на свой вопрос. На ночном столике у кровати лежала книга. Заглянув в нее, Фабрегас обнаружил фото, служившее закладкой: Кристоф Мужен и Солен Готье, щекой к щеке. Учительница печально смотрела в объектив, тогда как Кристоф улыбался во весь рот. Значит, именно здесь она скрывалась, когда убежала из своей квартиры, оставив там обгорелый труп Арно Белли. Мужен одурачил капитана жандармов.

Была ли здесь Солен вчера вечером, когда доктор Флоран приехала без предупреждения? По этой ли причине детский психолог лишилась жизни? Фабрегас больше не мог выносить этого блуждания впотьмах. Мужен – вот кто имел ключи ко всем загадкам, и его нужно было любой ценой заставить заговорить.

Капитан быстро спустился вниз, перешагивая через две ступеньки, движимый ненавистью, которую он больше не пытался сдерживать. Приближаясь к порогу комнаты, где находился Кристоф, которого охранял один из жандармов, Фабрегас становился все больше похож на питбуля, жаждущего крови. Судмедэксперт, который только что прибыл, взглянул на капитана и, мгновенно