Первая проекция - Кирилл Вячеславович Туров

class="p1">Оказалось, что за вчерашний день, Фёдор Геннадьевич успел подселиться к местной Марине, втереться в доверие и взять согласие на эту авантюру. Убедительности ему не занимать.

Наш научный руководитель ушёл в другую комнату и прикатил оттуда доску. Затем достал мелки и начал рисовать схему. На доске он отразил двенадцать кружков, последовательно соединённых стрелками между собой. А также тринадцатый большой круг, соединив его со всеми двенадцатью остальными. После чего, выписал пять имён — Фёдор, Марк, Андрей, Эдик, Марина. И соединил нас четверых перекрёстными связями. Связи от Марка он протянул только к себе и ко мне. Эдик хохотнул. Мы с Фёдором Геннадьевичем глянули на него, а тот поспешил объясниться.

— Домик получился. Фёдор Геннадьевич, да вы художник, я посмотрю.

Я тоже улыбнулся, поняв, что имеет в виду Эдик. Фёдор Геннадьевич повернулся к своим рисункам, оставив шутку Эдика без комментария. Немного подумал, после чего все линии, которые шли от меня нарисовал пунктиром.

Глава 23

План

— Итак, начнём. Примерно, десять, может двенадцать лет назад, с миром Марка Полоскова случилось что-то, что заставило его создать нейтронный поглотитель. Выслушав вашу теории по поводу чёрной дыры, я пришёл к выводу, что она действительно может быть уместна. Остановимся на ней, как на основной. Марк нашёл способ получения нужного количества нестабильных частиц из других пространств-проекций. Но для этого ему было необходимо создание нейтронных нагнетателей в двенадцати других мирах. Эти нагнетатели, будучи объединённые в единую сеть перенесут такое количество частиц в его проекцию, которое позволит справиться с некоей катастрофой в его мире. Но, вероятнее всего, уничтожит все остальные. И он попытался осуществить запуск первого устройства ровно два месяца назад. Что-то пошло не так, что заставило его поменять план. И десять дней назад, запуск очередного нагнетателя прошёл как по маслу.

Я перебил оратора, задав вопрос.

— Фёдор Геннадьевич, а что случится с проекциями? Почему они будут уничтожены?

— Как мне кажется, это не произойдёт в одно мгновение, но вселенные всё равно будут обречены. Через какое-то время работы нагнетателей, в данных проекциях нарушатся законы сохранения энергии и массы. Для восстановления, по сути, исчезающих нейтронов, у вселенной запустится механизм, который начнёт компенсировать недостаток нестабильных частиц за счёт протонов, которые начнут терять заряд. Что, в свою очередь запустит новый компенсационный механизм, возможно, за счёт электронов или других элементарных частиц. Что, в теории, повлияет на фундаментальные силы, являющиеся опорами наших вселенных. То есть, на мой взгляд, уничтожение проекции может продлиться и несколько миллионов лет, но дороги назад уже не будет. Поэтому, нашей задачей является, во что бы то ни стало предотвратить окончательный запуск нагнетателей.

Фёдор Геннадьевич попил немного воды, после чего оглядел свою схему и продолжил.

— Два месяца назад в нашей лаборатории прошёл первый или один из первых опытных запусков нагнетателя. Мы все занимались своим делом, но, в какой-то момент, эксперимент был приостановлен звонком на телефон Андрея. Андрей вышел из лаборатории, затем вернулся обратно. Я вспомнил, что у тебя был встревоженный вид, и ты попросил меня об аудиенции. Но эксперимент нельзя было останавливать, и мы перенесли разговор.

В этот момент Эдик воскликнул.

— Точно! Я тоже это вспомнил, а потом Андрюха пошёл прямо к нагнетателю, чтобы проконтролировать запуск третьей фазы. А после этого… Ничего не помню… Проснулся уже в новой квартире. Чёрт, что-то произошло тогда с нами.

— Именно! Но что именно, мы не знаем. Я вижу, что Андрей до сих пор ничего не помнит, верно?

Я неуверенно кивнул.

— Почти ничего не помню. Но мой последний опыт работы с нагнетателем, где вас не было добавил новые обрывочные воспоминания. Я уже видел эту картину с порталами в разные миры. И сны мне постоянно наводящие снились, их я тоже вспомнил. Мне кажется, что ещё немного, и я всё вспомню.

Фёдор Геннадьевич нарисовал знак вопроса рядом с моим именем и продолжил.

— Наверняка нам известно одно — на тебя нагнетатель воздействовал как-то по-другому. Что-то тогда в лаборатории случилось, из-за чего твой мозг как бы начал «чувствовать» запуски новых устройств. Именно эта аномалия позволила тебе нас собрать всех вместе.

— Я тоже кое-что вспомнила.

Я вздрогнул, как и все остальные в комнате. С нами говорила Марина. С закрытыми глазами, на диване. Эдик даже кружку чая выронил, которую взял с собой.

— Ты можешь гудеть перед тем, как говорить начинать? Я был абсолютно уверен, что ты спишь.

Лишь Фёдор Геннадьевич был спокоен и улыбался.

— Так и есть. Коммуникатор сработал. Марина действительно спит. На некоторое время она с нами, говорит из проекции, в которой она оказалась, кажется, три дня назад?

— Четыре.

А потом она изменила голос.

— Дух Марины услыыыышал ваас. Чего пожелаааетее?

На этот раз засмеялись все.

— Ну и дурёха ты, Маринка. Давай рассказывай, что ты там вспомнила?

— Андрею и правда позвонили во время эксперимента. Он вернулся бледный, попросил аудиенции Фёдора Геннадьевича, а когда тот отказал, шепнул мне на ухо, что эксперимент необходимо остановить. Он что-то узнал тогда по телефону. Что именно — не знаю. Но это очень сильно его испугало.

— Вот это интересно. Но пока всё равно не даёт нам никакой информации. Допустим, ему позвонил какой-то доброжелатель.

— Это был Полосков.

Фёдор Геннадьевич удивлённо вскинул брови, повернувшись ко мне.

— Полосков? Ты уверен?

— Да. Я не помню, о чём мы говорили. Но я точно знаю, что это был он. А потом я его встретил в больнице. Он, как и я, смотрел на вас троих. И уже после этого, он что-то сделал со мной. Я пытался вспомнить, но так и не смог. Помню лишь, что очнулся потом в новой проекции и был полностью уверен, что являюсь её частью. Совершенно ничего не помнил о жизни до неё. А десять дней назад память постепенно начала возвращаться. Из-за начала запуска нагнетателей.

— Отлично. Думаю, завтра ты окончательно всё вспомнишь, попридержи это знание, пусть будет козырем в рукаве. Марк до сих пор уверен, что ты обо всём забыл. А я уверен, что завтра нам придётся с ним встретиться. У последнего нагнетателя. А ещё я уверен, что он пойдёт до конца.

— Я тоже в этом уверен.

Фёдор Геннадьевич вновь повернулся к доске и нарисовал вторую линию от Марка ко мне.

— Так, мы, хоть и по делу, но немного отвлеклись. Первый нагнетатель был запущен два месяца назад, остальные — в течение последних девяти дней. Завтра будет запущен двенадцатый. Марина уже находится в