Любовь как любовь. Лобовы. Родовое гнездо - Наталья Горбачева

– Ты сам прекрасно знаешь, у этой апелляция не было шансов, – раздраженно ответил Менделеев. – Прошу без адвокатского ликбеза, не мальчик!

– Шансы всегда есть, но за них нужно бороться, – прошипел Градов. – Но тебе заниматься делами некогда, у тебя в голове: на красное или черное поставить! А тут еще роман с Лобовой – где ж на все время найти. Когда ты в очередной раз продулся, умолял найти выгодное дело. Я тебя опять выручил – ты меня опять подставил. Совсем скоро, мой дорогой, у тебя будет так много свободного времени, что ты сможешь крутить романы со всеми судьями Москвы и области, воспитывать их детей, а уж в казино сможешь просто поселиться. Платошкин подает на тебя жалобу в коллегию адвокатов. Я тоже молчать не буду.

– Ты… – хотел выругаться Менделеев, но сдержался. – Ты должен войти в мое положение.

– Это ты мне должен! Запомни, Олег!

Дальнейшее препирание оказалось невозможным – из зала суда повалил народ.

Менделееву было погано: он снова начал играть в казино и не мог справиться с этой страстью. Он и не хотел и уже хотел, чтобы Лариса наконец догадалась о его настоящей болезни…

Менделеев решился сию же секунду идти к ней и… Она подняла свое лицо от бумаг, которые просматривала в своем кабинете, и сразу заметила:

– Бледный ты какой-то… Я бы сказала даже: зеленоватый. Плохо себя чувствуешь? Круги вон под глазами. Я тебе звонила, никто не отвечал.

Встреча была деловая, затянулась допоздна, – снова пришлось ему врать. – Потом всю ночь, опять же, над делом просидел. У тебя-то как?

Лариса подумала, а потом задорно сказала:

– Получила дело Злотникова. Вот изучаю.

– Что? – воскликнул Менделеев и вдруг понял, почему Градов пугал его. Потом будут запугивать Ларису. – Там такие щуки ходят! Лара, откажись от него. Я прошу, – и он встал на колени.

Все Лобовы были упрямы. Она только засмеялась:

– Обещали охрану выделить…

– По тебе психушка плачет! Ты о Глебе подумала? – с надрывом спросил он.

– Встань, Ромео. Пойдем, перекусим.

Герман, несмотря на свою постоянную занятость, последовательно стал бороться за признание своего отцовства. Через несколько дней после беседы с Ларисой в суде он пришел к ней домой. Глеб тщательно готовился к приему необычного гостя: собрал все свои любимые книжки, игры, фильмы в одно место, навел порядок на письменном столе, тщательно почистил зубы и даже попрыскал себя маминой туалетной водой. Герман принес Ларисе красивый букет, а сыну с порога весело сказал:

– Ну, здравствуй, Глеб!

– Здравствуй… – запнулся он. – Здравствуйте. Конев огляделся и похвалил Ларису:

– У тебя очень мило.

– Ну, уж… мило… Времени на дом совсем нет. Работа и Глеб, – ответила она.

– А ты правда мой папа, без обмана? – задал самый существенный для себя вопрос Глеб.

– А ты посмотри в зеркало. Мы похожи, – уверенно ответил Герман.

Глеб взглянул в зеркало и обернулся к нему:

– Совсем непохож.

– Ты копия я в детстве. Покажешь мне свою комнату?

Глеб сделал это с большим удовольствием. Через полчаса они вернулись к Ларисе, и мальчик поделился восторженными впечатлениями:

– Мам! Папа тоже любит рыбу ловить! Он мне покажет фотографии! А может, и меня когда-нибудь возьмет! А еще он в Африке был. В пустыне! А что ты еще видел в Африке? Львов видел?

– Нет, львов не видел, – признался Конев.

– Может, тебя обманули и привезли не туда? Что за Африка без львов?

– Зато я видел скорпионов. У меня даже есть один, заспиртованный, – загадочно произнес Конев. – А-аг-ромный!

– Настоящий? Покажешь?

– Конечно, если мама разрешит.

– Мамочка, ведь ты разрешишь? – заныл Глеб. – Да? Да?

С этой встречи началось близкое знакомство Германа Конева, замминистра, и Глеба Лобова, его брошенного в младенчестве сына.

Уже через несколько дней Менделеев грустно сказал Ларисе:

– Глеб изменился. Сегодня я это у-ви-дел. Раньше он требовал, чтоб я провожал его до самого класса. Хотел, чтоб меня видели ребята. Хвастал мной…

– …будто ты его отец, – досказала Лариса.

– А сегодня попросил остановить машину на полпути. Вышел, не доехав до школы, – он горько вздохнул. – Теперь у него есть кем хвастаться, да?

Глеб действительно охладел к Менделееву. Когда Конев теперь приходил к Ларисе, мальчик цеплялся за него, спрашивал, когда снова придет…

Однажды Конев взял Глеба к себе и оставил его ночевать. Лариса разрешила, но всю ночь почти не спала, мучилась: правильно ли сделала. Утром Герман не привел его вовремя. Лариса ходила по квартире, как рассерженная тигрица, загнанная в клетку. За ней заехал Менделеев, чтобы отвезти на работу и успокоить:

– Лар, нет ничего плохого, что Глеб переночевал у отца!

– Когда человек говорит одно, делает другое, а думает еще что-нибудь третье, перестаешь ему доверять, – нервничала Лариса.

– Не спеши с выводами. Ты не ознакомилась еще со всеми материалами дела. Главное – Глеб.

Когда наконец они явились, Глеб радостно кинулся матери на шею:

– Ой, ма! Где мы были…

– Иди, переодевайся, и так уже на первый урок опоздал! – торопила Лариса.

– Прости, пожалуйста, я так обрадовался сыну, что эта школа у меня совсем вылетела из головы, – объяснил Конев. – Вот мы слегка и задержались.

– Ничего себе «слегка»! Вы представляете, что с нами было?! – разозлился Менделеев.

– А почему, собственно, я должен перед вами отчитываться? Перед Ларисой я извинился, а вы для меня никто, – ядовито высказался Конев.

Менделеев, проглотив пилюлю соперника, напомнил:

– Глеб – не самый здоровый ребенок. Хоть это вы понимаете?

– Мы с Ларисой сами как-нибудь разберемся, что полезно, а что нет нашему ребенку, – был ответ настоящего отца.

Но Лариса вступилась за Менделеева:

– Это касается прежде всего Глеба. Олег прав. Мы не позволим, чтобы ты переворачивал его жизнь с ног на голову…

– Его жизнь я не переверну, а вот твою… – Конев угрожающе посмотрел на Менделеева. – До встречи!

У Глеба началась веселая жизнь. Конев старался расположить к себе Глеба, показывая и рассказывая ему то, что не всякий отец в состоянии сделать, а только замминистра: водил на закрытый детский концерт и выставку, на которые простым смертным хода нет, свозил на рыбалку в элитном загородном доме…

Менделеев также активно включился в борьбу за любовь Глеба: нашел время, чтобы показать тренировку своего клиента, знаменитого футболиста, от которого мальчик получил персональный автограф… Этот автограф на время пересилил все ухищрения Конева понравиться сыну.

Лариса понимала, что идет напряженная, больше похожая на игру борьба двух мужчин за обладание ею. Казалось, все ясно: она любит Менделеева… Но эта ясность лавинообразно обрастала многими неизвестными. Герман стал настаивать не на одной встрече в неделю, а на двух, потом на трех…