Возвращение: Наступление ночи (пер. Lidenn Husid) - Лиза Смит

Она смотрела на Деймона, а вихрь поднимался все выше, и сладкий, яркий аромат смолы становился все ближе, окутывая ее. Она еще не знала, что он уже впитался в ее одежду и потихонечку начинает впитываться в нее саму, но она уже знала, что перепрыгнула через собственную голову.

Она не могла защитить Мэтта.

«Стефан сказал мне доверять Деймону в той прощальной записке. Стефан знает о нем больше, чем я» – отчаянно думала она, – «Но мы-то знаем, чего он захочет, в конечном счете. То, что ему всегда нужно. Я. Моя кровь».

– Деймон…, – начала она тихо, но прервалась. Не глядя на нее, он вытянул руку с расставленными пальцами в останавливающем жесте.

«Погоди».

– Есть нечто, что мне надлежит сделать, – бормотал он. Вампир медленно наклонился вниз,… каждое его движение было невероятно изящным и продуманным, словно у пантеры…и поднял с земли небольшую сломанную ветвь растения, очень похожего на обычную верджинскую сосну. Он немного помахал ею, точно оценивал, а затем приподнял в руке, словно для проверки веса и баланса. Это был скорее отросток, чем ветвь.

А Елена смотрела на Мэтта, пытаясь глазами сказать ему все, что она чувствует в этот момент. И в первую очередь то, что она сожалеет: сожалеет о том, что втянула его в это, о том, что когда-то он ей нравился, что эгоистично держала его около себя, вплетая его и своих друзей в сверхъестественные события.

«Кажется, теперь я понимаю, что чувствовала в прошлом году Бонни. Как это – быть способной видеть и предсказывать различные события, но не иметь возможности остановить их ход».

Мэтт, слегка кивая ей головой, уже прокрадывался к деревьям.

«Нет, Мэтт. Нет… Нет!»

Но он не понимал. А Елена чувствовала, что деревья держат дистанцию и не приближаются к ним только из-за присутствия Деймона. Если она и Мэтт рискнут убежать в лес, если они покинут эту поляну, или наоборот останутся здесь слишком надолго… Мэтт мог видеть страх на ее лице, и его собственный взгляд выразил мрачное понимание. Они были пойманы в ловушку.

Если только…

– Слишком поздно, – резко произнес Деймон. – Я сказал, есть нечто, что мне надлежит сделать.

Он, очевидно, нашел ту ветвь, которую искал. Теперь он поднял ее повыше, слегка встряхнул, и опустил вниз одним резким движением, направляя ее в бок.

И Мэтт затрясся в агонии.

Это была такая боль, о которой он никогда прежде даже не догадывался. Боль, которая, казалось, пришла изнутри, отовсюду, и каждый орган его тела, каждый мускул, нерв, каждая кость испускали различные типы боли. Мускулы болели и сжимались в судороге, словно уже были напряжены до предела, но продолжали сжиматься все больше и больше. Его органы были, словно в огне. В животе были ножи. Его кости болели так же, как тогда в девять лет, когда он сломал руку в автокатастрофе, в машине своего отца. А его нервы… Если бы на них был некий переключатель с установками вроде «удовольствие» и «боль», то этот переключатель был бы сейчас направлен на пункт «мука». Ему было невыносимо больно даже ощущать одежду на коже. Дуновение ветра было мукой. Он выдержал пятнадцать секунд и затем потерял сознание.

– Мэтт! – К чести Елены, она была точно заморожена, ее мускулы были сжаты так, что можно было подумать, будто они никогда больше не смогут двинуться. Внезапно ее отпустило, она подбежала к Мэтту, подтянула его на свои колени и взглянула ему в лицо.

Затем девушка подняла глаза.

– Деймон, почему? Почему? – внезапно она поняла что, не смотря на бессознательное состояние Мэтта, его тело все еще горит в агонии. Она должна была остановить себя и перестать кричать. И тогда она быстро проговорила,

– Зачем ты делаешь это, Деймон? Прекрати!

Она обвела взглядом молодого человека, одетого во все черное: черные джинсы с черным ремнем, черные ботинки, черный кожаный жакет. Его волосы также были черными, а на глазах были проклятые темные очки.

– Я уже изъяснился, – ответил Деймон небрежно, – Сие и является тем нечто, что мне надлежит сделать. Улицезреть. Мучительную смерть.

– Смерть! – Елена с недоверием уставилась на Деймона. А затем она начала собирать в себе всю свою силу, что было так легко сделать всего несколько дней назад, когда она была немой и невесомой, но настолько трудно и странно прямо сейчас. Она отчетливо произнесла: – Если ты не отпустишь его прямо сейчас – я применю всю свою Силу, которая только у меня есть.

Он засмеялся. Елена никогда раньше не видела, чтобы Деймон смеялся так прежде. Только не так.

– И ты полагаешь, дескать, я смогу заметить твою крохотную Силу?

– Не такую уж и крохотную, – мрачно ответила Елена. Ее Сила была не больше, свойственной любому человеку – та, которую вампиры берут у людей вместе с выпитой кровью. Но, побывав духом, Елена узнала, как можно ее использовать. Как можно использовать ее для нападения.

– Уверена, что ты ощутишь ее, Деймон. Отпусти его – СЕЙЧАС ЖЕ!

– Отчего люди извечно допускают, что повышение тона преуспеет, когда логика бессильна? – бормотал Деймон.

Елена не мешала ему рассуждать.

Точнее, она просто готовилась. Она глубоко вздохнула, рассеяла воздух внутри, и вообразила, что держит в руках шар, наполненный белым огнем, а затем…

Мэтт стоял на ногах. Он выглядел так, словно был подвешен, подобно марионетке, за руки, и за ноги. Его глаза непроизвольно слезились, но это в любом случае было лучше, чем когда он корчился в судорогах на земле.

– Ты мне обязана, – небрежно бросил Елене Деймон, – Я взыщу позже.

К Мэтту же он обратился тоном любящего дядюшки, с одной из тех неуловимых улыбок, которую вы вроде как видели, а вроде и нет: – Это мое счастье, что ты крайне выносливый экземпляр, не так ли?

– Деймон, – Елена видела, что вампир сейчас находится в том самом, столь нелюбимом ею настроении «почему-бы-не-поиграть-с-более-слабыми-существами». Но было во всем этом что-то еще, чего она никак не могла понять.

– Давай перейдем к делу, – сказала она, чувствуя, как на ее руках и шее вновь зашевелились волоски. – Чего ты на самом деле хочешь?

Но он не давал ей ответ, которого она так ожидала. – Я официально назначен твоим смотрителем. Я формально забочусь о тебе. А посему я не думаю, что тебе следует оставаться без моего покровительства и компании, в то время как мой младшенький братец отсутствует.

– Я могу сама о себе позаботиться, – категорично сказала Елена, отмахнувшись от него рукой, желая перейти к реальной проблеме.

– Ты весьма милая девушка. Рисковая и, – вспышка улыбки, – И сомнительные элементы могут крутиться подле. Я настаиваю на наличии при тебе телохранителя.