Сейф дьявола (роман и повести) - Йозеф Глюкселиг

— Ты имеешь в виду Беера?

— Он его импрессарио и возлагает на него большие надежды даже после всего случившегося. И еще один факт: Гордан выступает в качестве уполномоченного Королевского медицинского института. С этих позиций он должен был вести переговоры с Калахом.

— Но Гордан ничего не может предложить Калаху. На самом деле у него нет никаких полномочий.

— Вот в том-то и состоит проблема. И еще: зачем Беер поместил Калаховых в Трайскирхен? Ты же сама видела вчера, как он раздает апартаменты. Достаточно было одного слова, и он пошел бы звонить в «Континенталь».

— Ты прав, — засмеялась Кэтлин. — Может, они хотели поприжать Калаха, чтобы он потом больше ценил лондонский комфорт?

— Но ведь ты сама сказала, что никакого места в Лондоне они ему предложить не могли. Я думаю, все ясно: Калах им нужен в Праге.

— Это тебе только сейчас пришло в голову или раньше?

— Раньше. Это одна из версий, с которой я приехал. Я должен был проверить, не хотели ли они оставить Калаха в Праге.

— Это вполне вероятно, поэтому они и не спешили перевозить его в Лондон. Гордан не предлагал ему место, а, наоборот, говорил, что у них для него ничего нет.

— А доктор, допустим, уперся, отказался возвращаться в Прагу и заявил, что сам о себе позаботится.

— Но зачем было устраивать похищение? Если они хотели избавиться от Калаха, то могли это сделать без шума. А так привлекли к нему внимание и возвращение в Прагу стало окончательно невозможным.

— Им нужно было как-то сломить его, поставить на колени.

— А что же Достал? Он ведь собирается вернуться в Прагу.

— Скорее всего, резидент, — ответил Стах. — У него задание создать сеть в Праге.

— Это уверенность или предположение?

— Все это только предположения, но выглядят они вполне достоверно. Калах приезжает в Вену, Гордан уговаривает его вернуться в Прагу. Доктор отказывается, хочет встать на собственные ноги. Но в это время что-то происходит, после чего они уже не настаивают на его возвращении в Чехословакию. Наоборот, теперь им нужно его запугать, и Гордан организует похищение, которое осуществляет австрийская полиция. Потом они заставляют Калаха выступить с заявлением, тем самым окончательно закрывая ему путь к возвращению.

— Да, — кивнула Кэтлин, — Калах вдруг стал неугодным. Видимо, узнал что-то такое, что от него хотели скрыть. Теперь главное — что они с ним сделают?

— Здесь — уже ничего, потому что Гордан перестарался. Он был настолько хитер, что перехитрил самого себя. Поднял вокруг Калаха шумиху, а теперь должен поддержать в общественном мнении версию, что все в порядке. Так что здесь все закончилось. Следующий раунд состоится в другом месте. Думаю, в Лондоне.

— Зачем же тогда Беер вызвал Симора?

— Вероятно, из-за Майера.

— Они его ликвидируют?

— Возможно, но не в Австрии. Майер им заморочил голову и за это поплатится.

— Если он у них, — нерешительно возразила Кэтлин.

— У них.

— Но что они скажут общественности? Что Прага предоставила репортеру Майеру убежище?

— А тебе на их месте пришло бы в голову что-нибудь более умное?

— Ты нрав, не пришло бы. Каков же вывод?

— Ехать в Лондон, — засмеялся Стах. — Ты нашла подходящий рейс?

— В шестнадцать пятнадцать летит «Эйр Индиа», в шестнадцать пятьдесят — «Панам» через Франкфурт, а в семнадцать десять — БЕА.

— Вот этим рейсом и полетим. Пойдем попрощаемся с Ником и посмотрим, кого они отправляют в Англию, ведь нам нужно еще заехать в Швехат к Миллерсу и Ник приглашал помахать ему рукой.

— А это ты видел? — вдруг спросила Кэтлин и подала ему газету. — Пассвега тоже убрали, он едет на стажировку в Скотланд-Ярд.

Стах быстро пробежал статью, полную высокопарных слов о чести, которая оказана одиннадцати полицейским, и с отвращением отбросил газету.

— Разгадка будет в Лондоне, и нам туда нужно попасть любой ценой.

Кэтлин посмотрела на часы и стала подгонять Стаха. Был час дня, самое время обедать.

Когда они немного погодя вышли из гостиницы, то увидели на тротуаре у входа молодого спутника Беера, который что-то говорил человеку в ливрее. Слов его разобрать было нельзя, но Стах услышал, как служащий отеля ответил:

— Можете быть уверены, герр, я лично отправлю багаж на аэродром. Он будет там в пятнадцать часов.

Стах с Кэтлин стали беззаботно болтать о красотах Вены, и этой темы им хватило до того момента, как они уселись за столик в ресторане и заказали обед.

— Разве есть рейс около трех часов? — спросил потом Стах.

— В три двадцать пять, — механически ответила Кэтлин, глядя в окно, выходящее на стоянку машин. — Посмотри незаметно сюда, — прошептала она. — «Ягуар» видишь?

Вокруг машины с мюнхенским номером нервно прохаживался человек в синем спортивном костюме, ежеминутно поглядывая то на часы, то на вход в гостиницу. Он был в очках с дымчатыми стеклами, на голове — легкая соломенная шляпа. Тем не менее Стах его сразу узнал. Это был Ричард Гордан.

Вдруг он махнул кому-то рукой и открыл дверцу машины. Быстро сел за руль, и тут же послышался рокот мощного мотора.

Оуэн даже не успел усесться как следует — машина рванулась с места и замигала правым указателем поворота. Они направлялись к Опернрингу, в противоположную от аэропорта и Швехата сторону.

В половине третьего молодая парочка медленно прогуливалась по балкону аэропорта. Сотрясая воздух, гигантский «боинг» совершал промежуточную посадку на пути из Стамбула в Лондон. Вот он тяжело подпрыгнул на взлетной полосе, воем двигателей заглушая все остальные звуки, и помчался по бетону.

Кэтлин судорожно прижала ладони к вискам и отвернулась к стоянке машин. Там, среди отъезжавших и подъезжавших машин, пробирался квадратный фургон с маркой гостиницы.

Они молча прошли в зал. Аэропорт жил своей бурной жизнью, так похожей на жизнь будапештского или пражского аэровокзала. «По сути, аэропорты везде одинаковы», — подумала Кэтлин. Те же обычные люди, немного взволнованные и озабоченные предстоящим полетом, горстка уверенных в себе путешественников, проводящих в самолетах больше времени, чем на земле, или по крайней мере делающих такой вид, то же нервное ожидание на скамейках и нетерпеливые взгляды, бросаемые на летное поле, беготня детей около таможни, грохот чемоданов, подпрыгивающих на длинных транспортерах, спешащие рассыльные из гостиниц, сотрудницы аэропорта, прекрасные, как с витрин магазинов, взлеты и посадки самолетов, гудки такси, последние рукопожатия и объятия. Все это вдруг остро напомнило Кэтлин будапештский аэропорт и родину.

Она молча потягивала через соломинку лимонад, который ей принес Стах, и время от времени бросала взгляды на рассыльного из гостиницы «Сахер», с трудом дотащившего два объемистых чемодана до переднего салона и теперь нетерпеливо прохаживавшегося возле них и в отчаянии думавшего, что он что-то напутал.

Было уже три часа, а Ник Беер все не появлялся.

Кэтлин наблюдала за входом в аэровокзал и вдруг увидела два «мерседеса», остановившиеся у самой двери. Водитель в ливрее вскочил со своего места, обошел вокруг машин и открыл заднюю дверцу. Оттуда вышел худощавый, небольшого роста мужчина и нерешительно осмотрелся. Кэтлин узнала его — это был доктор Калах.

Водитель открыл багажник, взял два чемодана и вошел в здание аэровокзала. За ним шли Калах и его жена. Едва они сделали несколько шагов, как зашевелились люди, сидевшие во втором «мерседесе». С сиденья рядом с водителем вскочил Ник Беер и вместе с двумя типами, которые своим явно боксерским видом ни у кого не оставляли сомнения в том, какова их миссия, направился вслед за супружеской четой.

Кэтлин не отрываясь смотрела на стеклянную дверь. Вдруг она громко крикнула:

— Хэлло, Ник!

Беер вздрогнул и недовольно оглянулся на голос. Оба полицейских застыли на месте, недоуменно глядя на красотку, быстро направлявшуюся к ним.

Беер изобразил на лице искреннее удивление и заставил себя проговорить радушным тоном:

— Это вы, Кэтлин? Я и представить не мог, что встречу здесь вас. Вы что, летите в Лондон?

Девушка улыбнулась, но ничего не ответила, предоставив инициативу Стаху, который шел следом.

— А я как раз думал, не доверить ли мне ее тебе, — улыбнулся он и заговорщически подмигнул Бееру. — Она просто помешалась на этом Лондоне.

Беер почувствовал иронию в его голосе, усы его недоверчиво ощетинились.

— Что привело вас сюда? — спросил он, испытующе глядя на обоих.

— Мы едем к ювелиру, и по пути я решил показать Кэтлин Швехат, чтобы она знала, откуда мы полетим.

— Скорее бы уж, — кивнул Беер и беспомощно оглянулся на своих спутников, как бы ища у них помощи, чтобы выйти из этого неприятного положения.