Том 4. Пьесы 1865-1867 - Александр Островский

Воротынский

Чего ж еще! Он пишет:«Я вам царя поставил, я-де началИ кончил все, и как-де я приеду,Перед царем о вас стараться буду,О умноженье ваших прав боярских».Каких еще нам прав?

Голицын

Оно б не худоШляхетские нам вольности иметь;Да вот беда — пан Юрий Мнишек сядетНа нас на всех, между царем и нами.

Мстиславский

Оставим лучше эти разговоры.Не нам судить! Что будет, то и будет.

Голицын

Ну пусть бы Мнишек, а гляди — наедетРодня его и сядет в думе царскойС боярами. Гоняет, как мальчишек.Нас царь теперь, а уж тогда и вовсеМолчать придется да глазами хлопать.Как дуракам.

Мстиславский

Ты хмелен, князь Василий.

Голицын

И хмелен, да умен, — так два угодья.

Воротынский

А что писать нам Юрию? Вот ШуйскийИ нужен бы!

Мстиславский

Без Шуйского напишем,Подумавши. Подумай, князь Василий,И нам скажи!

Голицын

Пишите вот что:«Пан Юрий! Грамотку твою читали,А пишешь ты про службу государю,Что в дохожденье прирожденных панствСлужил ему и промышлял с раденьем,И хочешь впредь добра ему хотеть,И мы тебя теперь за это хвалим».Вот и конец!

Мстиславский

Разумно! Так и надо!Пускай его читает.

Входит Куракин.

Куракин

Шуйский едетВ Москву опять.

Мстиславский

Ну, радость не велика.

Голицын

Не всё на волка, ты скажи — по волку!Ну, хочешь ли побиться, князь ФеодорИванович, а вот князья разнимут:Я бьюсь с тобою о велик заклад,Что не пройдет недели, князь ВасилийИ в думе первый, и в совете будет,И самый ближний друг царю. Ну, хочешь?

Мстиславский

Завидовать не стану, не завистлив —Его при нем! Прощай!

(Уходит.)

Голицын

Прощай, князь ФедорИванович.

Воротынский

И я за шапку.

Голицын

Что же!Ты, князь Иван Михайлыч, посидел бы.Ну, посиди.

Воротынский

До дому, князь ВасилийВасильевич, пора. Прощенья просим,Женишка ждет.

Голицын

Ну, как, князья, хотите!Я не держу: насильно мил не будешь.

Уходят. Голицын скоро возвращается; наливает два кубка: один Куракину, другой себе.

За весть спасибо!

Куракин

Было бы за что!

Голицын

Не торопись. Недолго ждать, увидишь,Я во хмелю, язык поразвязался,Душа горит. Ты — друг; перед тобоюМогу я смело душу распахнуть.

Куракин

Еще бы нет! Одна душа, два тела!Умрет со мной.

Голицын

Дай Шуйскому приехатьДа осмотреться; он сейчас увидит,Куда ведут советники слепыеЦарька слепого…

Куракин

Ну!

Голицын

Он им поможет.С Басмановым он больше не заспорит:Поддакивать и поблажать им будет;И царик наш напрыгает недолго.

Куракин

А после что? На трон Мстиславский сядет.

Голицын

Мстиславский? Нет! Его на то не хватит;Ума не нажил, смелости подавно;А сесть на царство — мудрена наука.

Куракин

Ну, Шуйский.

Голицын

Верно. Только с уговором:Пусть грамоту напишет он боярствуИ поцелует крест — без нашей думыНе делать шагу: смертью не казнить,Поместий, отчин и дворов не трогатьБез нашего суда; а кто по сыскуДойдет до казни — жен, детей не грабить;Доводчиков не слушать! Да не токмоНа нас, бояр, не класть своей опалы,Не осудя, — гостей, людей торговыхИ волосом не трогать без суда!Когда язык ему и руки свяжем,Пусть царствует.

Куракин

Такое дело ново,И Шуйскому какая же неволяПриказчиком боярским быть на троне?

Голицын

Без записи такой не сесть на царствоНи одному из нас: друг друга знаем;Переплелись обидой да бесчестьемБоярские роды; одной семьи нет,Чтоб на другую зубы не точила.Свои друзья, свои враги у всех;Кто ни взойди теперь на трон московский,Родня, друзья сейчас его облепят —Врагам не жить.

Куракин

Мудреная задача!Не думаю, чтоб Шуйский поддался:Он травленый.

Голицын

Ну, мы не будем плакать;Тогда пошлем к Жигмонту ВладиславаПросить на царство: ешь меня собакаНеведомая, только не своя…Пора к царю, телят нарядных кушать.

Уходят.

Сцена седьмая

ЛИЦА:

Василий Шуйский.

Князь Масальский с боярами и дворянами.

Калачник.

Дворецкий.

Черная изба у Шуйского.

Входят Василий Шуйский в крестьянском кафтане и дворецкий.

Василий Шуйский

Пускай не всех, а только самых близких,И то простых людей; из думы толькоТатищева; а прочим говори,Что скорбен, мол: не только человека,И свету Божьего не хочет видеть.

Дворецкий

Калачник Ваня раз десяток мимоВорот прошел, за тыном притулился,Войти не смеет.

Василий Шуйский

Ну, пусти его,Введи его тихонько задним ходом.

Дворецкий уходит.

Калачники, разносчики, торговцы,Попы без мест, да странный, да убогий,Да голь кабацкая — меня жалеютИ помнят обо мне, а наша братьяСоветчики, да судьи, да думцыВеликие — что борода, то дума,Что лоб, то разум — те меня забыли:Поклона ждут… Да не дождутся: с нимиЗаигрывать, как с девками, не стану.Придет пора, поклонятся и сами.Я не брезглив, мне всякий друг, кто нужен.И сволочь хороша. Не плюй в колодезь!Велика сила шлющийся народ!

Калачник входит.

Что скажешь, друг Иван?

Калачник

Тебя, боярин,Отец ты наш, в живых не чаял видеть;Вот, Бог привел! Ну, как ты воротился?Здорово ли? Об нас не позабыл ли?Не бросишь ли сирот своих?

Василий Шуйский

Не брошу.

Калачник

Ну, дай тебе Господь! А мы всё те же,Мы все твои. Я бьюсь теперь, боярин,Из пустяков; повесили б уж, что ли,Меня скорей иль голову срубили!

Василий Шуйский

С чего бы так?

Калачник

Жить не мило, боярин!Рассказывать аль нет? Коль будешь слушать,Я все скажу, а то вели отправитьК Басманову меня: я ворог царский.

Василий Шуйский

И то, пошлю.

Калачник