Франкский демон - Александр Зиновьевич Колин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даже если отвлечься от подобных параллелей, всё равно, таких побед крестоносцы не праздновали очень давно.
Участники Первого похода, те, чьи имена, желая воодушевить современников на подвиг, столь часто упоминали и летописцы, и проповедники, и полководцы, в самом деле совершали подчас абсолютно невозможные вещи. Упомянутый Бальдуэном ле Мезелем Бальдуэн Булоньский и правда разгромил под всё той же Рамлой тридцатитысячное войско египтян, имея псего двести шестьдесят конников и около тысячи пехоты.
Раймунд де Сен-Жилль, предок прокуратора Иерусалима, Раймунда Триполисского, с тремя сотнями рыцарей устроил настоящую кровавую баню шеститысячному войску мусульман.
Прадед Боэмунда Заики, Боэмунд Отрантский, первый князь Антиохии, имея семьсот всадников, нанёс сокрушительное поражение двадцатитысячному войску из Алеппо.
Все они теперь с полным правом могли бы гордиться юным Бальдуэном.
«Се fut ип des plus beaux miracles de Dieu!» — восклицал французский исследователь XIX века[38]. И действительно, подвиг прокажённого короля и его рыцарей представляется настоящим чудом Господним, ничуть не менее впечатляющим, чем те, на которые Всевышний, бывало, не скупился во времена первых крестоносцев; ведь султан Египта и Сирии выступил из Каира с двадцатью шестью тысячами только конных (не считая безлошадных, тех, кто ехал на верблюдах и ослах) воинов, восемь тысяч из которых были мамелюками, лучшими солдатами мусульманского мира, теми самыми, которые обеспечили Салах ед-Дину сокрушительную победу над силами Мосула полтора года назад. Более того, одну тысячу из них составляли самые отборные — гвардейцы султана, его личные телохранители, воины, носившие цвета Саладина — одеяния из жёлтой парчи.
В тот ноябрьский день 1177 года Бальдуэну ле Мезелю удалось одержать первую и, по сути дела, последнюю победу над мусульманами. Он не смог воспользоваться плодами своего успеха, и не потому, что был недостаточно умён или не умел правильно оценивать обстановку.
Армия Салах ед-Дина была уничтожена полностью, даже и остатки её не добрались домой, практически безоружных солдат великого войска по дороге в Египет безжалостно перерезали единоверцы-бедуины. Сам султан спасся лишь благодаря мужеству и самоотверженности своих гвардейцев. Одним словом, повелитель Египта потерпел поражение даже более тяжёлое, чем то, которое нанесли базилевсу Мануилу турки Килидж Арслана. Между тем Византия, как известно, так и не оправилась после Мириокефалона, а Салах ед-Дин, вернувшись в Каир после Монжисара, быстро залечил раны и уже менее чем через два года продемонстрировал христианам, что не только жив, но и готов вновь мериться с ними силами.
По словам кади аль-Фаделя, советника султана, повелитель его извлёк большой урок из несчастья, постигшего его в окрестностях Рамлы. Как нам предстоит увидеть, кади оказался абсолютно прав.
Но это уже другая история. Следующая.
Часть вторая
ФРАНКСКИЙ ДЕМОН
Включая
АНГЕЛЫ БИТВЫ
и
СВАДЬБА В КЕРАКЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Вернёмся чуточку назад.
В 1176 году наш герой сочетался браком с Этьенией (Стефанией), или, как называют её некоторые историки, Этьенеттой де Мийи (Мильи) и сделался сеньором Петры (La Pierre du Désert), Горной, или Каменистой, Аравии (Petraea Arabia), Заиорданских земель (Terre d'Oultre le Jourdain) Иерусалимского королевства, расположенных к востоку и юго-востоку от Мёртвого моря.
Некогда, ещё в IV веке до Рождества Христова, здесь возникло царство набатеев, арабского племени, сделавшего город Петру важным центром торговли пряностями. В 106 году Христианской Эры, при императоре Траяне (мы ещё поговорим о нём), столица набатеев стала частью Римской империи. Город процветал до середины VI века, в котором был разрушен сильным землетрясением. С начала исламской экспансии в VII веке и почти до конца первого десятилетия XII столетия земли Трансиордании принадлежали мусульманам.
Уже первый король Иерусалима, Бальдуэн Булоньский, придавал весьма большое значение завоеванию Трансиордании, где, по уверению летописца-современника, в прекрасных оазисах в невиданном изобилии произрастали рощи всевозможных фруктовых, фиговых и оливковых деревьев: «Cette terre entor qui estoit tote coverte d’arbres bortanzfruiz de figuiers, d'oliviers et autre arbre de la bonne maniere si que sembloit forest». К югу от Мёртвого моря, в районе Сегора, в земле, называвшейся франками Пальмирой (Paumiers), рос сахарный тростник. Производимый из него сахар продавался даже на Кипре. Товары доставлялись на западный берег Мёртвого моря с помощью лодок.
Кроме коммерческой ценности, вышеупомянутая территория представлял также и стратегический интерес — здесь пролегали дороги из Египта в Сирию и, разумеется, из Сирии в Египет, а также из Сирии и Египта в Аравию, ну и, как нетрудно догадаться, обратно.
В 1107 году эмир Дамаска Тохтекин по просьбе местных бедуинов послал армию в район Долины Моисея (Li vaux Moyse, или Le Vai Moisе́), чтобы создать базу для набегов на Иудею. В Идумейской пустыне было несколько греческих монастырей, и один монах, Теодор, убедил Бальдуэна вмешаться. Королю предстояло пройти мимо лагеря, разбитого тремя тысячами туркоманов около Петры. Однако он не желал принимать сражения, поэтому Теодор отправился к сарацинам под видом беженца, чтобы поведать о приближении огромной армии христиан. Испуганные турки отступили. Король выкурил бедуинов из их пещер и в наказание реквизировал их стада. Ему пришлось также вывести в более безопасные районы многих местных христиан, опасавшихся мести со стороны кочевников.
В 1115 году Бальдуэн, покончив с более важными делами, решил положить конец свободному перемещению войск и торговых караванов противника по этим маршрутам. Он двинулся в Заиорданье, где у оазиса ас-Шобах и заложил крепость, которую назвали просто — Замок на Королевской Горе — Li Сrас di Montroyal (Le Сrас de Montreal), поскольку, если верить исследователям, старофранцузское слово «крак» (сrас, krаk и даже krас) произошло от латинского cracus (um.) — крепость. Бальдуэн, человек решительный и привыкший побеждать, сумел нагнать страху на местное население. Отовсюду, куда бы ни приходили христиане, немногочисленные жители в ужасе бежали.
Согнав язычников с насиженных мест, король увёл войска, но в следующем году вернулся. На сей раз его войско дошло до залива Акаба. Бальдуэн занял город, названный франками Айлой, и укрепил его, построив цитадель; потом переправился на маленький остров Джезират Фарун, получивший французское имя — Иль-де-Грэ (Isles de Graye), где построил второй замок. Таким образом франки прочно взяли под свой контроль дороги между Египтом и Востоком[39].
Спустя почти шестнадцать лет, уже в начале правления третьего латинского короля Иерусалима, Фульке Анжуйского, Крак де Монреаль
