Преддверие войны - Алексей Птица

Тут же в перила, на которых лежал ствол моей винтовки, ударила пуля и, переломив их, умчалась дальше. Судя по скорости и тяжести удара, стреляли не из револьвера, но вот откуда? Через секунду я осторожно поднял щит, стараясь сделать это незаметно для окружающих, и успел вовремя. Неведомый стрелок быстро передёрнул затвор и выстрелил вновь, но всё равно опоздал. Щит напружинился и, своевременно наполнившись силой дара, успел поймать пулю, нарушив её траекторию.

В этот миг я увидел, откуда стреляли. Это оказалась дыра в одной из палаток, где засел стрелок и, прикрываясь ею, выцеливал меня на вышке. Хитёр, однако, но ничего, сейчас я его…

Я тут же направил к палатке винтовку и выстрелил. Не понятно, попал или нет, передёрнув затвор, я выстрелил ещё раз, и ещё, пока полностью не опустел магазин винтовки. Ничего, у меня ещё три обоймы в наличии, хватит на всех. Из палатки больше не стреляли, да и вообще, по мне перестали стрелять и, убрав щит, я закинул винтовку за спину, а пистолет в кобуру, и кубарем скатился по лестнице.

В меня кто-то ещё выстрелил пару раз издалека, но безуспешно. Спрыгнув на землю, я огляделся вокруг и, никого рядом с собой не обнаружив, быстро побежал в сторону горящего штаба. Возле него ещё оставался один из нападавших, но сразу я его не увидел. Заметил лишь, когда попытался забежать в горящее здание, спеша на помощь оставшимся в нём. Тут один из раненых бандитов и поднял голову, и руку с пистолетом. Пришлось стрелять.

В здание я заскочил, и вслед мне бухнул ещё один выстрел, что пробил дверь, но меня не задел, и я тут же о нём забыл. Внутри клубился дым, отчего нечем было дышать. Судорожно закашлявшись, я стал отворять двери в комнаты, выискивая раненых. Комнат на первом этаже оказалось немного, всего четыре. Нашёл я только трупы, может, кто-то и остался в живых, но находился в тяжёлом состоянии, пока я не мог это проверить быстро и оказать помощь. Впереди меня ждал второй этаж.

Одна из четырёх комнат пылала огнём, войти туда я не смог. Суда по звукам, там кто-то находился, оттуда отчётливо пахло палёной одеждой и волосами, отчего меня чуть не стошнило. В другое время это возможно, но сейчас мои мысли были о другом. Надо спасти хоть кого-то, здесь же оставались офицеры, которые меня учили! — и я рванул наверх.

И в первой же комнате я обнаружил полковника, он лежал с залитым кровью лицом, сжимая в одной руке револьвер. Я прислонил руку к его шее, нащупывая пульс, он был жив, но тяжело ранен. Подтащив его ближе к выходу, я отправился искать других. В следующей комнате никого не оказалось, а в третьей и четвёртой опять нашлись раненые. В одной двое: унтер-офицер, раненый в ногу, и штабс-капитан, раненный в руку.

Они же в меня и выстрелили, как только я попытался войти в комнату, благо я успел выставить щит, предполагая подобное, и обе пули, изменив направление, ударили в косяк.

— Я свой! Студент Дегтярёв, надо выходить, там полковник тяжело ранен, а вы в меня стреляете.

— Извини, студент, обознались, сам понимать должен. Один я не вынесу ни полковника, ни унтера. Видишь, рука.

— Вижу, выходите сами, я помогу, только следующую комнату проверю.

— Давай, только быстрее.

Наученный горьким опытом, я открыл дверь ногой и отпрыгнул в сторону, после чего заглянул туда. Увы, на полу лежал в луже крови солдат, больше никого в комнате не оказалось. Развернувшись, я вывел сначала штабс-капитана, прикрывая его от нападения. Вышли мы через окно одной из комнат на первом этаже, что ещё не горела. Там капитан занял оборону, держа револьвер в левой руке, а я поднялся за унтером. С трудом выволок его из комнаты и, задыхаясь от дыма, сопроводил до окна, оставив его переваливаться через него под присмотром капитана, и вновь отправился обратно.

Обратная дорога оказалась загорожена огнём, выставив перед собой экран, я проскочил опасное место и, войдя в комнату, где лежал тяжелораненый полковник, взялся за него и потянул в коридор. Полковник оказался очень тяжёл, сил тащить его одному у меня почти не осталось, а тут ещё и дар постепенно ослабевал. Я его берёг, как мог, убирая сразу же, как только опасность исчезала, но мои возможности не безграничны, а бой всё не заканчивался.

Что может сделать один человек? Да многое может, если сильный и умелый, а я полуфабрикат, не очень сильный и ещё совсем не умелый. Однако, выбора у меня не оставалось. Я поднапрягся и, подхватив под мышки тело полковника, потащил его по ступенькам вниз. Тратя последние крохи дара на защиту от огня, протащил его сквозь плотную завесу дыма и пламени и, втянув в комнату с выбитым окном, захлопнул входную дверь, чем сразу отсёк рвущуюся в неё стену огня.

Отсёк, но на время, долго дверь огонь не задержит, но этого и не нужно, передохнув секунд двадцать, я вновь отдал карабин унтеру, что лежал недалеко от дома, и, подхватив вновь полковника, стал переваливать его тело через оконный проём.

Не знаю, как мне это удалось сделать довольно аккуратно и не навредить полковнику, но я смог, и даже успел отдышаться, когда на нас вновь напали. Вот только щита у меня уже не было, дар истончился, и силы мои ушли. Всё, финиш, только раненые и я, а вокруг враги.

Нападавших было трое, и я их скорее почувствовал, чем увидел, ведь все они являлись носителями дара, который у них оказался намного сильнее, чем у меня. Они не походили на бандитов, вернее, они действовали заодно с теми, кто напал на нас, и в кого я стрелял раньше, но до этого времени я их не видел.

Вынырнув буквально из ниоткуда, они открыли огонь издалека, на поражение. Мы вчетвером лежали у стены горящего дома, который начал чадить, и дымом от пожара заволокло всё вокруг, хотя этим он нам скорее помогал, чем мешал. Дым клубился все сильнее, и мы стали отползать от дома, опасаясь жаркого пламени, что пожирало здание и всё, находящееся там, но спасать ни имущество, ни оставшиеся там тела оказалось некому.

Полковник не мог сам идти, и мы со штабс-капитаном потянули его прочь от здания. Унтер в это время стрелял сквозь дым, пытаясь прикрыть нас, а я машинально выставил щит, держа его