Уйти нельзя остаться. Кризисы, выгорание, смыслы и ресурсы в кинопрофессии - Татьяна Салахиева-Талал

время от времени бывает всем, но чаще — начинающим, которые хотят получить работу, обратить на себя внимание и встроиться в рабочие процессы.

Этика профессионального общения — до сих пор отнюдь не самая сильная сторона киносообщества: многие сталкиваются с молчанием в ответ на отправленные работы, электронные письма, вопросы. Стандарты делового этикета придуманы не зря: на письма, пусть даже не важные, положено ответить хотя бы формально и кратко, проявив тем самым базовое уважение к респонденту. Но рассчитывать на них в нашей сфере не стоит.

Что делать и как себе помочь?

Во-первых, с проблемой можно бороться механически, то есть напоминать о себе. Это не всегда приносит результат, но повышает шансы и дает ощущение контроля: вы делаете то, что в ваших силах. Конечно, проконтролировать других нельзя, но «пройти свою часть моста» можно. Тем более что чем важнее ответ, тем мучительней ожидание.

Во-вторых, стоит понимать, что подобное игнорирование не имеет целью специально ранить чьи-либо чувства. О них просто не думают. Ничего личного.

В-третьих, и в идеале — пусть и труднодостижимом — не надо никого ждать, а, отправив запрос, дальше заниматься своими делами. И помнить, что молчание также «входит в стоимость покупки».

Марафоны

Есть масса профессий, в которых результат труда непосредственен и не заставляет себя ждать. Скажем, вы адвокат: после общения с клиентом, то есть с живым человеком (что само по себе носит эффект энергетической подпитки), вы получаете свою почасовую оплату.

Или вы электрик — устраняете конкретную поломку, получаете конкретную оплату. Или инстаграм-спец — провел марафон, окормил аудиторию уроками, собрал благодарности и оплату — перешел к новому проекту.

В кино процессы организованы иначе. Кино — это марафон. Как говорится, шли годы...

Дыхание тут требуется не спринтерское, а стайерское. Вот типичные этапы рождения фильма или сериала: рождение, разработка и утверждение концепции, сценарный девелопмент[15] (одно это может занять годы), поиски финансирования, предпродакшн, съемки, пересъемки, постпродакшн.

Вы начнете проект до зачатия, продолжите во время беременности (какой декрет в кино? кто его оплатит?) и будете работать, наблюдая, как ребенок учится сидеть, затем ходить, а потом бегать и говорить.

Можно сказать, что у киношников длится бесконечный зефирный тест[16] — тест на отложенный результат и вознаграждение.

Кроме того, органикой почти любого марафона является монотонность. У продюсеров и режиссеров это череда переговоров по организации и финансированию съемочного процесса. Вынужденные срывы и простои, ожидания решений от различных инстанций. Пробивание разного рода незримых стен и осязаемых препятствий, щедро сдабриваемых форс-мажорами.

В случае со сценаристами, редакторами, режиссерами монтажа это, напротив, монашеское сидение перед мониторами, сопровождающееся атрофией мышц, нехваткой впечатлений, желанием сбежать и встречей с холодильником как самой яркой частью дня. Эти многодневные усилия часто схожи с лепкой песочного замка на морском берегу.

Тот, кто ступает в эти воды, через какое-то время с удивлением смотрит на людей, которые ждут от окружающего мира стабильности.

Путешествие в тумане

Продолжая предыдущие темы: мы уже говорили о необходимости принимать множественные решения, выдерживать марафоны, быть мастерами самоорганизации. Но — подчеркнем еще раз — решения эти, как правило, приходится принимать в условиях неопределенности и непредсказуемости.

В каждом киношном цехе неопределенность и непредсказуемость означает немного разное. Продюсер имеет дело с задачами отстройки всего процесса, а для сценариста неопределенность начинается с первых шагов в истории и продолжается тогда, когда сценарий перешел к производственникам и находится уже вне его контроля.

Интересно, что тема глобальной неопределенности за последние годы сильно проявилась в обществе в целом, более того, приобрела качество одной из базовых характеристик современности с ее отсутствием информационных, а подчас и географических границ, с усиливающейся мобильностью людей, со все более нелинейными рабочими траекториями. Ушли в прошлое те времена, когда работа на одном месте с момента окончания института и до выхода на пенсию считалась добродетелью и являлась жизненным шаблоном.

В нашу эпоху, часто называемую социологами эпохой позднего модерна, мы каждодневно чувствуем, что на нас в совершенно практических, ощутимых формах влияет все — будь то извержение вулкана в Исландии, ведущее к падению валют, вирус, родившийся в провинциальном Китае, или решения сената США.

Но неопределенность, даже некоторая хаотичность как родовая черта кинопроцессов стала известна киношникам, пожалуй, задолго до того, как в культуру внедрилась идея «глобальной неопределенности». Поэтому киношники, если угодно, всегда живут в тройном кодировании — им нужно умение переносить неопределенность на личностном микроуровне, на уровне профессиональный среды и на метауровне духа времени.

Безразмерность

Мы уже упоминали, что работа в кино трудно поддается нормированию. В пору запуска и съемок понятие длины рабочего дня исчезает. Вместе с ним исчезают выходные и праздники. Друзья поедут жарить шашлыки на майские праздники, а вы — кормить комаров в съемочной экспедиции.

Это один тип ненормированности — конкретный, обусловленный рабочей необходимостью. На подобную вечную занятость будут жаловаться родственники, она создает дефицит времени для себя, самые разные организационные сложности (кто заберет детей из сада, кто поедет за доставкой из интернет-магазина, кто проводит маму к врачу?) и почву для чувства хронической усталости.

Но есть и иная разновидность безразмерности в кино, та, что не диктуется извне, но обусловлена самой природой творческого процесса.

Она незаметна и неощутима, как радиация, поскольку касается исключительно внутренних усилий и психических процессов — сосредоточенности, вовлеченности, сочинения, размышления, направления внимания.

Эти параметры невозможно зафиксировать и сложно предъявить. Предъявить можно лишь результат — эпизод смонтированного фильма, написанный текст, сформулированный концепт.

Всякий раз тут как первый — ведь фактически нет гарантии, что вы дойдете до результата или, во всяком случае, до того результата, который будет отвечать ожиданиям коллег. Это — риск творческой профессии. Риск того, что все ваши мозговые усилия, за которыми стоит, как правило, масса личных драм, не приведут к нужному, точному и одобряемому результату, а с ним — к гонорару, любви и росту репутации. Но такова эта игра: все, что мы можем, — напрячь мозги и посмотреть, на что мы способны, надеясь, что годы опыта и тренировки будут нашими незримыми союзниками. Во всяком случае, если мы делаем это честно, то растет наша внутренняя репутация, то есть самоуважение.

Пустая руда, скрытый труд и конфликт авралов

Другой распространенный тип ситуации связан с просевом и отработкой профессиональных возможностей.

Далеко не все теле- и кинопроекты доходят до стадии договорных обязательств, и еще меньшее количество — до завершения.

Но