Нарисованные воспоминания - Лони Флауэрс

Из глубины души вырывается всхлип, заставляя тело задрожать, и я прижимаю руку ко рту, стараясь заглушить его. Дрю притягивает меня ближе и пытается успокоить, но уже слишком поздно. Я видела слишком много, урон нанесен; воспоминания вырываются на поверхность, как свежая рана. Я освобождаюсь из его объятий и смотрю на Дрю резким и сумасшедшим взглядом.

— После того, что я тебе рассказала, через что я прошла… как ты мог? — кричу я.

Дрю шагает вперед и протягивает ко мне руку.

— Лили, прости меня; я никогда не хотел, чтобы ты увидела их так.

— Мне все равно, что ты хотел, — ору я. — Как ты мог изображать мою жизнь, выставить мои сокровенные чувства напоказ? Я доверила тебе самую ранимую часть себя.

Не знаю, что еще могу сказать. Я чувствую себя обманутой и использованной. Сейчас уже не важно: сделал ли он это намеренно или нет. Эта картина изображает грех. Я являюсь причиной, по которой Джесс умер, и это больше, чем проверка реальности, которую я когда-либо могла представить. Взглянув за спину Дрю, я вижу, что все стоят за ним. В комнате воцаряется тишина, все наблюдают за разворачивающейся между нами сценой. Я чувствую, как по лицу скатывается новый поток слез от полнейшего стыда. И смотрю на Дрю. Смахивая слезы с влажных щек, я произношу:

— Я не могу этого сделать… не могу здесь находиться. — Затем хватаю платье в две руки, разворачиваюсь и направляюсь к двери.

Дрю пальцами касается моей руки, но я отмахиваюсь от них, поскольку спешу убраться отсюда. Мое сердце разбивается еще сильнее, когда я слышу, как он зовет меня дрожащим голосом. Я поворачиваюсь ко всем спиной с неким ожиданием, что вечер продолжится без меня, но все замирают. В комнате стоит тишина. Стивен останавливается посреди зала, кладет руку на спину Дрю и просит отпустить меня. Он перестает противиться хватке отца, но наблюдает за мной умоляющими глазами. Я не могу больше справиться с этим. Печаль в его глазах, стыд или безнадежная жалость на лицах людей. Я не могу больше справиться с тем, что он сделал, как и с тем, что сделала с братом. Поэтому поворачиваюсь и, не оборачиваясь, выхожу оттуда.

Я практически бегу к своей машине. Смутно помню, как я пробираюсь через толпы людей, не останавливаясь, чтобы ответить, когда люди пытаются узнать, что случилось. Когда я разблокирую дверь машины, то благодарю небеса, что не припаркована в VIP секции, что означало бы лишнее время ожидания, тем самым давая Дрю или кому-то еще возможность догнать меня. Я не могу допустить этого. Не сегодня.

Я-то думала, что хорошо справляюсь с этим днем, лучше, чем в прошлые годы. Но те две картины пробуждают боль у меня в сердце. Я хочу быть рядом с ним, и единственным местом, чтобы осуществить это и побыть одной, было кладбище. Становится поздно, пробки скоро рассосутся, и я знаю, что смогу доехать до него меньше, чем за два часа. В конце концов, сегодняшний день ничем не будет отличаться от других годовщин смерти Джесса.

Так или иначе, я все равно проведу вечер с ним, и, может, его дух поможет мне обрести покой.

Глава 23

Поездка из отеля до квартиры занимает даже меньше половины обычного времени, но только потому, что я не помню большей ее части. В мыслях крутится все произошедшее, и я проигрываю каждую часть диалога между нами с Дрю, которую могу вспомнить. И рыдаю, думая, что кто-то будет делать ставки на мои картины, и от несправедливости, что они не позволяют Дрю забрать их назад.

Я вставляю ключ в замочную скважину. Чертов замок всегда находит самое неподходящее время, чтобы начать заедать, особенно когда я спешу. Наконец, мне удается повернуть ключи в замочной скважине, распахнуть дверь и направиться прямиком в спальню. Я наклоняюсь, достаю из-под кровати большую сумку и начинаю наполнять ее одеждой на несколько дней. Затем закидываю несколько туалетных принадлежностей на тот случай, если у меня не получится остаться дома, а точнее, если не позволит отец. Полагаю, это мы узнаем, когда я доберусь туда.

Я должна была устать, поскольку вчера плохо спала, а сегодня постоянно бегала туда-сюда, чтобы подготовиться к вечеру, но это не так. Может быть, это всплеск адреналина, или необходимость уехать как можно дальше из квартиры, пока Дрю не вычислил меня. Если он, конечно, хочет найти меня. Могу представить, что теперь он обо мне думает после того спектакля, который я устроила перед ним и его друзьями. Дрю, возможно, даже не сочтет нужным прийти ко мне. И почему он должен? Я являюсь сумасшедшей девочкой с паршивой семьей, до сих пор горюющей по своему умершему брату. Кому захочется иметь такое в своей жизни? Это чудо, если он все еще хочет меня, и меня действительно можно будет назвать сумасшедшей, если я начну ожидать от него именно этого.

Я раздеваюсь, бросаю платье на кровать и натягиваю джинсы с черной футболкой. Из-за туфель, в которых была на вечере, я чуть не сломала ноги, поэтому чувствую себя обалденно, когда надеваю кроссовки. Затем беру сумку и кошелек, выключаю свет и тихо захлопываю дверь. Мне удается добраться до машины меньше, чем за пятнадцать минут.

Извилистые дороги означают, что до дома уже недалеко. Уже почти девять вечера, поэтому чернильное небо, усыпанное сияющими звездами, не позволяет мне увидеть небольшие долины и холмы, которыми известен Бенсон. Расположенный у подножия гор Джорджии, Бенсон в это время года является поистине самым красивым городом. Листья начинают менять свой цвет и окрашивают пейзаж в этот период в желтые, оранжевые и красные оттенки. Осенью здесь очень красиво. Я могу ощущать прохладное и влажное дыхание осени, оно окутывает меня, заполняя маленькое пространство машины. Воспоминания начинают отягощать меня, когда проносятся в моей голове, и я глубоко вздыхаю. Поскольку провела много времени, бегая по этим дорогам вместе с Джессом, ходила в школу и обратно, или встречалась с нашими друзьями в парке вечером, чтобы повалять дурака. Теперь мне кажется, что этого больше никогда не произойдет.

Когда я в очередной раз поворачиваю, появляется оранжевый свет городских фонарей. Я приближаюсь к кладбищу, которое располагается между Бенсоном и нашим домом. В пятнадцати минутах езды на запад находится город Сейлем. Он в четыре раза больше Бенсона, и именно там отец осуществляет свою юридическую практику последние несколько лет.

Я