Егерь: заповедник - Алекс Рудин

Закончив работу, я иду в дом к Татьяне Семеновне. На крыльце отряхиваю сапоги от налипшего снега, разуваюсь в холодных сенях и стучу в дверь, обитую старой клеенкой — для тепла.

— Можно?

Мы неторопливо пьем горячий, пахнущий веником грузинский чай из больших щербатых кружек. Татьяна Семеновна берет из коробки шоколадную конфету, скупо надкусывает.

— Вкусно, — говорит она и кладет надкусанную конфету на блюдце.

— Хотите, я поймаю лисицу? — спрашиваю я.

— А сможешь? — сомневается соседка.

— Попробую. Тогда вы убедитесь, что курицу украл не кот. Он просто отобрал ее у лисицы и по привычке принес домой.

— Что же за привычки такие? — сомневается Татьяна Семеновна. — Никогда не слыхала, чтобы коты кур таскали.

— Так в том-то и дело, — киваю я. — Если лису не поймать, она опять придет.

— А ты застрели ее, — предлагает Татьяна Семеновна.

— Не хочу стрелять в деревне без крайней нужды. Да и караулить ее надо ночью, а ночи сейчас темные, безлунные.

— Ну, тебе виднее, — соглашается соседка. — Как ловить-то будешь?

— Есть способ, — улыбаюсь я. — Только мне для приманки еще одна курица нужна.

Соседка строго качает головой.

— Даже не думай, Андрей Иванович. Лису-то ты поймаешь, а я без кур останусь. И кто вместо них будет яйца нести? Лиса?

— С курицей ничего не случится, — объясняю я. — Она будет в клетке сидеть, в безопасности. Лисица до нее не доберется.

Татьяна Семеновна упрямо поджимает губы.

— Нет, и не проси, Андрей Иванович.

И даже слегка отодвигает блюдце с надкусанной конфетой.

— Ладно, — киваю я. — Нет — так нет. Спасибо за чай. И не сердитесь на Бандита, Татьяна Семеновна, ладно?

Соседка качает головой.

— Верно ты его назвал Бандитом. Говоришь, курицу у лисы отобрал и не побоялся?

— Ловушку-то разрешите поставить? — уточняю я. — Проще всего ловить лису в вашем дворе, раз уж она повадилась к вам ходить.

Я понимаю логику лисицы. Дом соседки, как и мой, стоит на отшибе, за речкой. И собаки у Татьяны Семеновны нет — значит, можно без опаски подбираться к курицам.

— Я-то в твой капкан не попадусь? — спрашивает соседка. — А то ведь сослепу не вижу ничего. Ступлю ногой, и все.

— Не попадетесь, — успокаиваю я. — Это не капкан, другая конструкция, безопасная. Да и я буду рядом караулить. Засяду в вашем сарае — он как раз напротив курятника. Как только лиса попадется, я сразу ее унесу.

— Ну, ставь, если надо, — кивает соседка.

* * *

Допив чай, я иду искать Федора Игнатьевича. Поиски начинаю с сельсовета и сразу застаю председателя на месте. У него сидит директор школы Воронцов.

— Андрей Иванович, вы помните, что завтра надо отвезти ребят в райцентр? — напоминает он. — Олимпиада.

— Конечно, помню, — киваю я.

— Собираемся в восемь утра возле сельсовета, — уточняет Воронцов.

— Волнуетесь? — спрашиваю я, чтобы подбодрить его.

— Есть немного, — признается Алексей Дмитриевич. — Чувствую, задания будут сложные для ребят. Не знаю, хорошо ли мы их подготовили.

Я понимаю волнение Воронцова. Районная олимпиада — это экзамен не только для ребят, но и для него. И для всех нашей школы тоже.

— Все будет хорошо, Алексей Дмитриевич, — киваю я. — Ребята справятся.

— Надеюсь, — вздыхает Воронцов.

— Конечно, справятся, — без тени сомнения заявляет Федор Игнатьевич. — А совхоз вам за победу ремонт в школе сделает. Заходил я на днях в школу — в коридорах краску на стенах надо подновить.

— Мне в РОНО книги обещали для школьной библиотеки, — говорит Алексей Дмитриевич. — Сможем заехать завтра, забрать их?

— Заедем, — киваю я.

— Пойду, — прощается Воронцов. — Подготовлю на ребят выписки из табеля об успеваемости.

Я слышу, как он спускается по крыльцу.

— А ты ко мне, Андрей Иванович? — спрашивает председатель. — Или позвонить зашел?

— К тебе, Федор Игнатьевич. К моей соседке в курятник лиса залезла, курицу придушила. Вот, хочу поймать злодейку, но нужна твоя помощь.

— К Татьяне? — изумляется председатель. — Прямо во двор? — Это раненая лиса, — объясняю я. — Я по следам посмотрел — она хромает на заднюю лапу. Думаю — уж не та ли, которую я из петли освободил.

— Ну, и зверь теперь пошел, — качает головой Федор Игнатьевич. — Ничего не боится. Пристрелишь ее?

— Не хочу стрелять в деревне, — говорю я. — Да и все равно приманка нужна. Сделаю ловушку и поймаю живой.

— А что за ловушка? — интересуется председатель. — Собаки в нее не попадут?

— Нет, — улыбаюсь я. — Смотри, Федор Игнатьевич.

Я беру со стола лист бумаги и ручку. Рисую на листе большой круг, а в нем — круг поменьше.

— Это — круглая клетка. Ее можно сварить из тонкой арматуры и обтянуть сеткой. Внутри клетка поменьше. Между ними такое расстояние, чтобы лиса только пролезла.

— Ну-ка, ну-ка, — интересуется Федор Игнатьевич.

— На внутренней клетке дверца будет сверху, вот здесь, — рисую я. — Через нее посажу внутрь приманку. А в большой клетке дверца сбоку, на петлях. Лиса учует приманку и пролезет в большую клетку. Пойдет по кругу, и упрется в дверцу. Развернуться она не сможет — коридор для этого слишком тесный. Толкнет дверцу мордой, она и закроется.

— Хитро придумал, — удивляется Федор Игнатьевич.

— Да это не моя придумка, — улыбаюсь я. — Такие клетки охотники давно используют для отлова хищников. Ее прелесть в том, что клетка самоловная, не нужно караулить зверя рядом с ней. Осторожный хищник может и не подойти, если учует поблизости человека. И для зверя такая клетка совершенно безопасна — это не капкан. Поэтому зоологи переняли охотничью выдумку. Используют такие клетки для того, чтобы отлавливать хищников рядом с деревнями и переселять их подальше. Туда, где они не смогут мешать людям, а люди — им. Как думаете, смогут ребята в совхозных мастерских сделать такую клетку?

— Ничего сложного тут нет, — кивает председатель, разглядывая мой рисунок. — Железный пруток в мастерских есть, можно из него каркас согнуть. Сетка тоже найдется, недавно на совхозном птичнике новые клетки делали.