Сто тысяч раз прощай - Дэвид Николс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этот случай произошел аккурат перед тем, как отцу назначили курс лечения; интересно, хватило бы у меня духу открутить колпачки тех самых коричневых флаконов? Едва ли. Самоубийство планировалось мною чисто гипотетически, порой наряду с убийством: прижимая к вене тупой край ножа для масла, я раздумывал, где бы закопать труп Криса Ллойда. Давясь микстурой, я знал, что отхаркивающее вряд ли приведет к летальному исходу. Передо мной стояла другая цель: подтолкнуть родителей друг к другу, сплотить нашу семью. Но утром, охваченный стыдом и раскаянием, я бросился в ванную – и застал там маму, которая в одной руке держала прозрачную упаковку-блистер, а кончиками пальцев другой брезгливо сжимала липкий флакон.
– Чарли, это ты?
– Да?
– Слушай, Чарли, когда ты научишься за собой убирать? – Она швырнула микстуру в мусорную корзину. – Это давно просрочено. А если голова болит, принимай либо аспирин, либо парацетамол, но не все подряд. Лекарства денег стоят. И помни. Для всего. Есть. Свое. Место!
Если даже такой вопиющий перформанс не возымел никакого действия, значит требовалось нечто еще более театральное. Как по заказу, подходящий случай замаячил через пару месяцев в экзаменационном зале.
На исходе лета я рассказывал об этом (выборочно) Фран, но сейчас, в саду, лишь подтвердил факт своего академического краха.
– Оценка «Ж» – жопа. Просто подумал, что ты должна это знать.
Она немного помолчала.
– И что же именно, по-твоему, я должна знать?
– Не надо принимать меня за кого-то другого. И рассчитывать, что я ломанусь туда, где меня не ждут.
– О’кей. Значит, ты решил меня отпугнуть.
Я пожал плечами:
– Можно и так сказать.
– Представь, я действительно люблю заранее знать оценки тех, с кем собираюсь общаться. Это примитивная система отбора, но ведь существует еще собеседование, существует практикум, и если человек хорошо себя зарекомендует…
– А если человек облажается…
– Аттестация на самом деле ведется непрерывно.
– …или окажется балбесом?
– Балбесом ты оказываешься в единственном случае, – сказала она, – когда пытаешься доказать, что ты – балбес. Это понятно?
– Вроде да.
– Ну вот.
Я лежал с закрытыми глазами, накрыв лицо согнутой рукой, но все равно почувствовал, как мне на лицо упала тень, и услышал шорох листьев – это она пересела поближе.
– Сегодня куда-нибудь пойдем.
– Мы с тобой?
– Нет, все вместе. У нас намечен общий выход.
– Не идеальное решение.
– Согласна. Только ты не убегай. – (Из особняка донесся звон треугольника.) – И в конце вечера без меня не уходи, Чарли. Заруби себе на носу. Без меня – ни шагу.
Маски
Накрытый тканью фанерный ящик внесли и с пиететом водрузили на место Крис и Крис, как будто им доверили ковчег Завета.
– Это хорошо, дело движется… – сказала Хелен.
– Знаменательный миг, – сказал Джордж. – Дает чувство свершения.
– Работы еще невпроворот…
– Хелен, дорогуша, покажи макет, – попросила Алина.
Под общие ахи и охи сдернули покрывало. Я присоединился. Крис и Крис были из тех ребят, которые не вылезают из «Хобби-лобби» и без устали мастерят миниатюрные копии очень больших объектов; макет получился чрезвычайно стильным: он представлял собой угол городской улочки в пыльно-белом цвете, асимметричный и причудливо изогнутый, отчего дома наклонялись, будто под хмельком. Сей шедевр был выполнен из тонированного бальзового дерева и мха; мы все подались вперед, а Хелен возвышалась над нами, как кукловод.
– Здесь современный итальянский город, только после землетрясения, тот самый, что в пьесе.
– «Этому трясенью земли, вы теперь сосчитайте, полных одиннадцать годов», – процитировала Полли.
– Вот именно, поэтому здания как бы изломаны, будто в любой момент могут рухнуть. Но горожане слишком заняты междоусобными боями – у них руки не доходят до восстановления города. Это метафора, понимаете? Здесь есть балконы, есть переходные мостики, но каждый чем-то опасен. Нет, вы не думайте, ходить по ним безопасно, никто из вас тут не убьется, но действие будет разворачиваться и по вертикали тоже. Все выглядит солидно, но на самом деле основаниями послужат главным образом строительные леса и мебельные чехлы. Еще мы обыграем тему стирки… я знаю, что это клише… а для интерьеров используем туго натянутые простыни, как паруса яхты. Вот смотрите…
Хелен дернула за какую-то веревочку, и мы зааплодировали.
– У нас в сцене праздника между крышами будут висеть гирлянды лампочек, голых лампочек, наподобие китайских фонариков. А для сцены массового боя в третьем акте мы обратились к идее итальянского футбола: мальчишки гоняют мяч на городской площади, а когда проходят крупные международные встречи, жители вечером выносят стулья и кресла и смотрят, как говорится, всем миром. Вот и у нас во время драки будут летать складные стулья, как показывают в новостях, и факелы, и фейерверки, над этим еще работаем, а для сцен с участием брата Лоренцо внесем дерево, пыльное, все белое, кроме листьев, и в декорациях это будет единственное пятно зеленого, потому что монах связан с природой, с травами, садами, и потом, там Ромео и Джульетта сочетаются браком. А вот это – вы все… – Она извлекла откуда-то колоду игральных карт необычно большого формата. – По нашей мысли, вы все должны выглядеть ослепительно.
– Хвала Господу, – выдохнул Алекс.
– И еще мы подумали: красный и синий
