За точкой невозврата - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если в начале моего монолога Гальдер кривил свои сухие губы, то потом слушал все внимательнее и внимательнее. Первую фразу из его ответа Коля перевел сухо:
– Грязные нецензурные специфические баварские ругательства, но не по твоему поводу, а в адрес покойного кайзера Вильгельма, его тупоголовых советников и вообще… слушать такое в оригинале дамским ушам не полагается даже в Германии.
Закончив отводить душу ругательствами, Гальдер с интересом с интересом посмотрел на меня и сказал:
– Я вижу, что фройляйн хорошо разбирается в истории, а также не любит англичан и французов.
– У меня такая работа, герр Гальдер, – сказала я. – Хороший журналист должен разбираться в том предмете, о котором берется рассуждать, хотя бы в общих чертах, чтобы не нести ерунды. Некоторые думают по-другому, но я к ним не отношусь. Что касается англичан и французов, то они никогда не делали ничего хорошего моей стране. Весь их интерес к России всегда заключался в том, чтобы проехаться за чужой счет. А вот немцы единственные из всех европейцев приезжали к нам, чтобы служить нашей стране, жить в ней и родниться с нашим народом. И я тоже русская, и счастливо замужем за немцем. Русским немцем. Поэтому мне хочется, чтобы Россия и Германия не занимались взаимоистребительными войнами на радость французам и англосаксам, а жили в мире и дружбе.
– Я понимаю ваши мечтания, – вздохнул Гальдер, – но, к сожалению, это невозможно. Россия и Германия самой судьбой определены друг к другу в соперники…
– Не судьбой, – окрысилась я, – а вашим Бисмарком, который придумал теорию о том, что Россию надо сдерживать, и ради этого вздумал подружить Германскую империю с Австрийской. А уж звать в эту компанию турецких людоедов было уж и вовсе за гранью добра и зла. Но ничего, товарищ Сталин уже все расставил на свои места. Да здравствует Великий Советский Союз от Ламанша до Чукотки, в котором каждый найдет свое место, а русский и немец будут братья навек! В нашей стране в полном согласии проживает двести разных национальностей, в том числе и немцы, и места для еще двух десятков европейских наций в нем вполне хватит. Думаю, что немцы не откажутся служить самой могущественной в мире державе, в которой они будут равными из равных, а не расой господ или недочеловеками…
– Мне сложно поверить, – сказал Гальдер, – что такая сложная конструкция будет устойчива и после того, как умрет основатель вашего государства. Вы думаете, я не знаю, что в вашем мире оно распалось, как только выдохлись и измельчали его идейные наследники? Только потому я и пошел на это соглашение, что оно дает время Германии окрепнуть внутри единой системы, а потом, когда выйдет срок существования вашего неуклюжего гиганта, моя страна естественным путем будет свободной.
– На этот раз так не будет, – отрицательно мотнула я головой, – ибо в этом мире изменилось многое. Во-первых, кто предупрежден, тот вооружен; во-вторых, американцы больше не будут иметь над Советским Союзом подавляющего преимущества в экономике. Одно дело соревноваться одной четвертью против трех четвертей мирового производства, и совсем другое, когда силы почти равны. И еще одно соображение, которое пришло мне в голову только что. Герр Гальдер, вы не задумывались, почему ядром объединения Германии стали не земли, где жили чистокровные германцы, а территория Пруссии, заселенная онемеченными славянами и отчасти литовцами?
– Нет, фройляйн корреспондент, – сказал Гальдер, – прежде я об этом не задумывался, воспринимая это как факт, данный свыше, но теперь мне стало решительно интересно. Поведайте же мне свою версию этого события, и если она будет правдоподобной, то я с ней соглашусь.
– Подвергаясь германизации, представители автохтонных славянских и балтских народов отбрасывали свою местную племенную идентичность и тем самым переходили на высший имперский уровень, – сказала я. – Тот же процесс шел в Австрии, где по тем же основаниям росла как на дрожжах империя Габсбургов. А немцев из коренной, центральной части Германии, у многих из которых «их Отечество после дождя прилипало к подошвам сапог», Бисмарку пришлось выдергивать из этого состояния за уши. Вы меня понимаете? Простая система, конечно, устойчивее сложной, но только сложная социальная конструкция имеет перспективу к развитию, а простая, консервирующая родоплеменной строй, обречена на стагнацию и последующее поглощение более прогрессивными соседями. Господь, сотворяя этот мир, шел от элементарного к аморфному, от аморфного к простому, а потом и от простого ко все более сложному. Таков путь, заповеданный нам Творцом, и Россия – любимое из Его созданий, потому что ее этническая система устроена максимально сложным способом. Ваш Гитлер, когда пришел к власти вместе со своим национал-социализмом, сразу резко упростил социальную систему, дав волю даже самым низменным инстинктам. Назад в пещеры. Вместо сосуществования с инородными элементами в вашем обществе и их постепенной ассимиляции был взят курс на их полное уничтожение. С этого момента Германия была просто обречена на разгром – даже более страшный, чем в прошлую войну, ибо посеявший ненависть пожнет в ответ бурю священной ярости. Против вашей людоедской идеологии с оружием в руках ополчились все нации нашей страны: русские, украинцы, белорусы, татары, башкиры, кавказцы и другие. И даже мужчины малочисленных сибирских народов, по закону освобожденные от призыва, идут в армию добровольцами, ибо из них получаются великолепные снайперы, которые способны часами лежать в засаде, а потом поразить свою цель единственным выстрелом прямо в глаз. Теперь, когда нацистский зверь мертв, уже мы будем учить немецких детей, как им жить, во что