Тайная любовь моего мужа - Амелия Борн

со многими женщинами, реже – вступал с ними в более серьезные отношения, но ни с одной не хотел связать жизнь. Так почему же должен был это сделать? Почему людям порой сложно понять, что куда лучше быть одному, чем связывать себя с тем, к кому попросту не захочется возвращаться домой, засыпать рядом по ночам и просыпаться по утрам, лишь бы быть, что называется, «как все»? Так вот, я – не все, Кира. Однажды ты это, может быть, наконец поймешь.

Я молчала, пытаясь переварить все им сказанное. А он добавил – хрипло, горячо, откровенно…

– Я бы убил сейчас этого Белозерова за одно только то, что после жизни с ним ты не в состоянии поверить, что тебя можно любить настолько сильно, чтобы не променять ни на какую другую.

Я сглотнула ком в горле. Голова шла кругом, сердце колотилось, как бешеное…

Он встал со своего места, словно собирался уходить. Крик протеста застрял в груди немым отчаянием, захотелось вцепиться в Костю и никуда не отпускать, но вместо этого я стала нервно комкать салфетку…

А он подошел ближе. Склонился ко мне, взял за подбородок и… поцеловал.

Теперь уже по-настоящему. Царапая мои губы – своими, делая тем самым этот поцелуй еще более живым, настоящим, острым…

Казалось, что внутри меня полыхнул пожар, проносясь по всему телу – от макушки до самых пяток…

Это пугало и одновременно – вынуждало хотеть чего-то большего…

Но Костя отстранился. Коснулся пальцами щеки, ласково погладил…

– Это чтобы тебе было о чем подумать, Кира.

И с этими словами просто ушел. Даря свободу, которую я просила, и оставляя пустоту, которой совсем не ожидала.

Но так сейчас было… правильно. Необходимо. Лучше…

Прерывисто выдохнув, я снова сделала глоток – теперь уже остывшего кофе.

Впереди была новая жизнь.

Эпилог

Пару месяцев спустя

– Добро пожаловать в клуб обманутых жен!

Карина поднялась из-за стола с бодрой улыбкой, но под ней таилась едва заметная тревога.

Я с беспокойством покосилась на Викторию – главного юриста компании, сидевшую напротив Карины. Как и всегда, Вика была в идеально отглаженном темном костюме, с гладко зачесанными назад волосами, и выглядела строгой и немного отстраненной. Впрочем, для нее, привыкшей держать дистанцию с людьми в работе и общении, это было обычным делом. И все же… что-то явно было не так.

Под ее руководством я вспоминала все, что когда-либо знала в своей профессии и заново училась тому, что поменялось за годы, когда я не соприкасалась с юриспруденцией.

Она была надежной и четкой, как швейцарские часы. Никогда не повышала голоса, могла заткнуть человека одним лишь взглядом, но при этом была настолько терпеливой, что это поражало и восхищало одновременно.

И с этой железной леди сейчас что-то было не в порядке. Впервые на моей памяти.

– Как видишь, в нашем маленьком клубе пополнение и мы отмечаем это дело, – коротко кивнула Карина в сторону Вики, а жестом руки предложила мне присесть за стол, где стояла початая бутылка красного и бокалы.

Я опустилась в кресло рядом с Викторией, осторожно спросила:

– Что случилось?

Только теперь моя непосредственная руководительница подала признаки жизни.

– Моего мужа обвиняют в изнасиловании.

Одна фраза – как всегда, емкая и по делу. Голос – как скреб когтей по металлу. Холодный, резкий, и от того звучащий еще более пугающе.

Я кинула на Карину быстрый взгляд, не зная до конца, как реагировать.

– Это значит… – начала аккуратно.

– Это значит – он мне изменял, – отрезала Виктория таким тоном, словно кто-то рядом взмахнул невидимым кнутом. – Ну, или пытался… это сделать.

– Это одна из причин, по которым я тебя вызвала, – вступила в разговор Карина. – В виду всех этих… обстоятельств, Вике пока будет не до работы. Но она уверила меня, что ты готова ее подменить.

– Я?

Все происходящее казалось каким-то нереальным. И, в отличие от Виктории, я была совсем не уверена в том, что смогу полноценно ее заменить. Но… если ты сам в себя не веришь, то какой вообще смысл что-либо делать?

– Я постараюсь, – договорила спешно.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Карина, а Вика стремительно вскочила на ноги, будто только и ждала, что моего согласия.

– Мне нужно идти, – сообщила сухо. – Но мы еще увидимся… в нашем клубе обманутых жен.

Ее губы дрогнули – возможно, нервно, а возможно она в последний момент подавила улыбку.

Кивнув нам на прощание, в несколько быстрых шагов Вика оказалась у двери, а после – скрылась за ней, словно ее здесь и не было.

Карина вздохнула:

– Вот такие дела… Ну а ты-то как? Давно мы с тобой не говорили.

– Все хорошо, – улыбнулась ей в ответ.

Лаконичный ответ, но максимально правдивый.

– Мужа простить не надумала?

Я мотнула головой:

– Это исключено. Не имею привычки оглядываться назад, когда нужно идти вперед.

– Не пожалеешь потом?

– Нет. Не жалею ни о том, что было, ни о том, что решила больше не давать шанса себя предать. Пары раз было вполне достаточно.

Карина задумчиво кивнула, принимая мою точку зрения.

– Значит… шанс получит Костя?

При упоминании его имени улыбка сама собой коснулась губ.

– Я еще не решила. Но… если честно, думаю, это только вопрос времени – его шанс.

Хотя, наверно, это именно он был моим шансом. На то, чтобы снова поверить в любовь. В этой ситуации, когда многие сказали бы, что разведенная женщина с тремя детьми абсолютно никому не нужна…

Но я не оценивала себя, как жалкую «разведенку с прицепом». Слово-то ведь какое гадкое – разведенка! Нет, я была свободной женщиной, которая вовсе не собиралась ставить на себе крест и уходить в монастырь.

Тем более, что знала наверняка: если мужчина любит женщину – он полюбит и ее детей. И нисколько не сомневалась в том, что Костя, способный так преданно ждать, сумеет справиться и с детьми, которых никогда и не воспринимал, как чужих.

Мне нужно было лишь… решиться.

– Меня дома ждут, – проговорила я, пододвигая к Карине пустой бокал. – Но прежде… давай выпьем за наш куб обманутых, но не сломленных жен!

***

Солнце медленно ползло на горизонт, оставляя на белоснежной скатерти стола, за которым мы сидели, свои закатно-огненные блики.

Перед нами была разложена настольная игра – часть новой семейной традиции, когда мы с детьми собирались все вместе по вечерам и проводили время только вчетвером.

Какие-то традиции постепенно уходят в прошлое, как безнадежно рухнувшие башни. Какие-то – приходят им на смену…

Потому что жизнь не стоит на