Сыны Перуна - Сергей Жоголь

Лицо Олега покрылось мертвенной бледностью. Слова воеводы, словно молния, поразили князя в самое сердце. Дружина не проронила ни звука в ожидании ответа своего вождя. Олег не шевелился, замерли и дружинники, и только легкий ветер слегка посвистывал и обдавал холодком загорелые лица воинов.

Наконец, Сновит, видя, что вспышки гнева не будет, решился нарушить затянувшуюся тишину.

— А ведь и верно, князь, не будет коня того, не будет и от кого тебе смерть принимать. Ведь смерть твоя для всех нас хуже собственной. Ты нам живой нужен, и удача твоя нужна. Погляди, все пришли, у тебя и за тебя дружина просит. Отдай жрецам коня, не гневи богов.

— Довольно, — Олег вытянул вперед руку, словно хотел прикрыть говорившему рот. — Скажу я вам так, воины мои. То, что за жизнь мою печетесь, благодарствую. Жизнь мою вы в боях и сечах уже не раз спасали, то я ведаю. То, что богов чтите, тоже правильно. То, что в удачу мою веруете, также хорошо, а вот что меня на убийство друга моего верного толкаете, то мне не по сердцу. Конь боевой для воина — что товарищ. Убить его — как любого из вас убить да предать, а такое для меня невозможно и немыслимо, уж лучше смерть. Посему вам велю костры зажечь, требы Велесу принести, да только не коня моего боевого, а другого любого из конюшен взять да кровью его идолов тех напоить. А чтобы вас уважить, коня своего велю в Киев в конюшни мои доставить, кормить, поить, чистить, чтобы ни один волосок из гривы его не выпал.

Сам же слово вам даю на коня того не садиться, а в бой впредь на другом коне выезжать стану. Вот таково вам мое слово.

Произнеся эти слова, князь повернулся и скрылся за дверью, оставив дружину обдумать услышанное.

12

Прощание было недолгим. Радмир стоял в толпе воинов и челяди, которые пришли взглянуть на князя, прощавшегося со своим длинногривым любимцем. Воины стояли и смотрели, как князь обнял за шею своего вороного и, передав одному из отроков удила, укутавшись в свое неизменное красное корзно, покинул двор.

Радмир снова вспомнил своего павшего Сивку. Князь тоже лишился коня, но сам конь, не смотря на требования жрецов, не лишился жизни. Олег спас жизнь своему скакуну, но не все этим были удовлетворены. Многие считали, что пока конь жив, есть угроза жизни самого князя. Но спорить никто не посмел.

Войско возвращалось с войны. Радостные крики, веселая суета, тревожные глаза покоренных тиверцев. Все это вызывало волнение и трепет. Покинув место, где Олег простился с конем, Радмир направился на поиски Толмача, который где-то пропал, организуя сборы имущества. Сотня Радмира должна была выступить в составе основного войска на следующее утро. На душе было радостно, но в то же время грустно. Он провел в этих землях много лет. Сражаясь, он убивал врагов и терял друзей, становился опытней и сильнее как телом, так и духом. Но что-то он оставлял здесь, что-то, что не давало ему покоя, и Радмир понимал, что, хоть и боялся признаться самому себе. Поэтому, когда он увидел ее, он просто замер, боясь произнести хотя бы слово.

Девушка стояла на краю улицы под молоденькой березкой и смотрела на Радмира, слегка улыбаясь уголками губ. Девочка, которую Милослава держала на руках, засунув в рот крохотную ручонку, мирно посапывала во сне.

— Здравствуй, воин. Прости, но я следовала за вами и вот я здесь. Снова стою перед тобой, — девушка говорила чуть слышно, но Радмир прекрасно слышал каждое её слово, словно остальные звуки просто перестали для него существовать.

— А я ведь даже не знаю твоего имени. Если нам суждено сейчас расстаться, назови хотя бы свое имя.

Яринка на руках Милославы захныкала во сне, но тут же умолкла.

— Мое имя Радмир, я сотник князя, и завтра мы уйдем из этих земель.

Услыхав эти слова, девушка кивнула головой.

— Прощай, сотник Радмир, мы многим обязаны тебе и будем молить за тебя богов, — девушка поклонилась в пояс и, смахнув слезу, побрела в сторону соседней улицы.

Когда Милослава уже почти исчезла за соседним домиком, Радмир окрикнул ее.

— Пусть будет по-твоему. Война окончилась, и завтра князь поведет свое войско в Киев, бери ребенка и следуй с обозом. Там я найду для вас жилье и кров. Мой человек, Толмач, тот, кто заботился тогда о твоем ребенке, найдет для вас место в повозке, а там посмотрим. Постарайся от нас не отстать.

При этих словах Радмир повернулся к девушке спиной и пошел к своим воинам. На его лице в этот момент промелькнула счастливая улыбка. Если бы в этот момент он повернулся, то увидел бы, что Милослава улыбается ему в ответ, и из глаз ее текут уже счастливые слезы.

Глава пятая

1

Жизнь — это такая штука, которая все время преподносит сюрпризы, наполняет тебя либо радостью, либо разочарованием. Сегодня ты восседаешь на прекрасном коне перед грозными рядами непобедимого войска, а завтра ты скачешь на этом же коне, содрогаясь от страха, спасаясь от преследователей.

Он снова был в бегах, как тогда, когда он, будучи солдатом империи, одурманенный вином и женскими чарами, преступил нормы общепринятой в его стране морали и овладел женой знатного аристократа. Но на этот раз его не преследовали суровые представители имперского закона. Сегодня он оказался один в чужой стране, и ему снова некуда было идти. После битвы он долго гнал коня, пытаясь оторваться от погони. Но русы не преследовали его долго, и он без труда ушел от них. Иларий решил больше не возвращаться к уличам. Его отряд был разбит, и неизвестно было, как отнесутся вожди воюющих славян к чужаку, погубившему сотню их соплеменников. Хазарам бывший ромейский кентарх и вовсе не доверял.

«Те, кто попадает к ним в лапы, вскоре оказываются на невольничьих рынках Саркела», — вспомнил Иларий слова одного из своих давних приятелей-сослуживцев, который не понаслышке знал хазар и их повадки.

Поэтому Иларий не последовал на восток, где расстилались огромные просторы Дикого Поля, контролируемого Каганатом и населенного ордами его подданных. Лучше всего было бы разыскать Фотия, но для этого пришлось бы пробираться через все земли, завоеванные бесстрашными русами, а это было бы равносильно самоубийству. Так что путь на север тоже не подошел бывшему ромейскому солдату. И потерявший все надежды беглец решил пробираться на юг, к себе на родину, в надежде, что после того как прошло столько времени, он сможет затеряться среди многочисленных провинций Империи.

Но, если от русов он ушел, то с хазарами ему все же пришлось столкнуться. Иларий встретил их на второй день, после того как бежал с поля сражения. Они выехали из кущи деревьев внезапно и направились навстречу одиноко едущему всаднику. Их было трое, все из отряда Туле-Хана, такие же, как и он, чудом спасшиеся после того как отряд Илария угодил в засаду. Обычные пастухи, из черных хазар, призванные на войну собственными вождями племен и кланов. Несмотря на то что несколько дней назад они с Иларием были союзниками, эта встреча не сулила бывшему вожаку уличей ничего хорошего. Ах, если бы он заметил их первым, то непременно бы постарался не попадаться на глаза.

Двое из чужаков не понимали славянскую речь, и поэтому разговор повел третий, круглолицый крепыш с хитрыми немигающими глазками. Его речь была отрывистой, но вполне понятной. Иларий сразу заметил, как смотрят его случайные знакомцы на его коня, меч и, хотя и примитивный, но вполне сносный доспех. Эти не упустят своего случая поживиться. Круглолицый, по-видимому, сразу признал Илария, и, возможно, поэтому дивная троица и не напала на него сразу, а решила прибегнуть к переговорам. Обменявшись несколькими общими фразами, куда следует путник и какие у него планы, круглолицый попытался предложить Иларию проследовать с ними, но Иларий сразу отверг столь «заманчивое» предложение и сказал, что ему необходимо ехать в другую сторону. Здесь поблизости, дескать, находится еще один лагерь уличей. Хазары, услышав такую весть, стали тут же переговариваться на своем языке, видно было, что они сомневались в правдивости слов своего собеседника.

Иларий не стал дожидаться, когда случайно встреченные им нежелательные знакомцы примут какое-то решение. Крикнул им прощальное слово, развернул коня и помчался вскачь, подальше от нежелательных попутчиков. Жуткий холод пронизывал его до самых костей. Он слушал, слушал звуки, пытаясь при необходимости, распознать тот страшный свист, который издает стрела, пущенная вдогонку удаляющемуся врагу. А ведь он даже не закинул за спину щит, демонстрируя тем самым свою полную уверенность. Возможно, именно это, а может, и что другое в очередной раз спасло ему жизнь. Черные хазары не решились напасть.

2

После встречи с хазарами он не спал несколько дней, опасаясь преследования и все той же коварной стрелы, которую посылает матерый степняк в беззащитное тело своего врага. Но на этот раз фортуна улыбнулась ему. Степняки не пошли по его следам, и он, по-видимому, снова был в безопасности.