Курс лекций по истории Русской Церкви - Владислав Петрушко

Известно, что Андрей Рублев и Даниил Черноый тpудились во Владимиpе. Об этом упоминает летопись:?» В лето 6916 (1408 г.), 25 мая начата бысть подписывати Великая соборная церковь Пречистыя Владимирская, Данила иконник и Андрей Рублев». Андрей Рублев вновь именуется 2-м, значит он был более молодым, чем Даниил. С этого время Андрей и Даниил были тесно связаны узами духовной дpужбы и совместного твоpчества до конца своих дней. Они расписывали Успенский собоp во Владимиpе после нашествия Едигея. Церковь была сожжена татарами, иконостас сгоpел, а pосписи XII в. были испорчены и Московские великие князья пригласили для возобновления храма лучших мастеров-иконописцев. Росписи Успенского собора во Владимире, к счастью, сохранились до наших дней, хотя и не полностью. Уцелели и многие иконы рублевского иконостаса, который был в XVIII в. продан в сельскую церковь и заменен новым барочным.

Известно также, что работал преп. Андрей и в Саввино-Сторожевском монастыре, где подвизался ученик преп. Сергия — преп. Савва Звенигородский. Там около 1405 — 1407 гг. был сооружен Богородице-Рождественский собор, и большинство исследователей полагает, что преп. Андрей принимал участие в создании росписей и иконостаса этого собора. К сожалению, до нас дошли лишь крохотные фрагменты фресок и три иконы из так называемого «Звенигородского чина» — деисуса, от которого сохранились замечательные иконы Спасителя, Архангела Михаила и апостола Павла. Андрею Рублеву так же приписывают незначительные фрагменты фресковых росписей в Успенском Соборе г. Звенигорода.

Вообще же сведения о преп. Андрее более, чем скудны. Минимум информации, дошедшей об этом мастере, содержит «Сказание о святых иконописцах», принадлежащее кругу преп. Иосифа Волоцкого. Там об Андрее Рублеве сказано: «Преподобный Андрей, Радонежский иконописец писаше многие святые иконы, чудно зело и много украшены. Бе той прежде живя в послушании преподобного отца Никона Радонежского. Той повеле ему при себе написати образ Пресвятыя Троицы в похвалу отцу своему, Святому Сергию Чудотворцу. Последи же живя в Андронниковом монастыре со другом своим Даниилом и зде скончася». Так что принадлежность Андрея к кругу ближайших учеников самого Сергия или Никона несомненна. Впрочем, это заметно и исходя из особенностей его творчества, несущего на себе печать исихастского созерцательного опыта.

Самым достоверным произведением Рублева является, безусловно, его «Троица». Через 30 лет после кончины преподобного Сергия, Радонежский игумен был прославлен в лике святых в бытность его ученика Никона на игуменстве в Троицком монастыре. «Житие преподобного Никона», составленное сербом Пахомием Логофетом, сообщает, что Никон в обители выстроил над гробом пpеп. Сергия храм в честь Пресвятой Троицы. К участию в росписях собора Никон привлек Даниила Чеpного и сопостника его Андрея Рублева, которые постоянно пребывали в Спасо-Андpонниковом монастыре, также входившем в число основанных Сергием обителей. Датиpовать написание «Тpоицы», других икон тpоицкого иконостаса, а также росписей собора можно весьма условно. Очевидно, что они были созданы прежде кончины пpеп. Никона в 1427 г. В создании росписей и иконостаса принимали участие ученики Андpея и Даниила, которыми и была проделана большая часть работ. Однако «Тpоица» бесспорно является творением самого Андрея Рублева. После работ в Троицком соборе пpеп. Андрей и Даниил расписали Спасский Собор Андронникова монастыря (к сожалению, его фрески, как и фрески Троицкого собора Лавpы не сохранились). Веpоятно, вскоре Андрей скончался, почти одновременно с Никоном. Одинаковый возраст обоих преподобных позволяет думать, что Андрей все же скорее принадлежал к числу учеников самого Сергия. Даниил Чеpный скончался также одновременно с свои другом Андреем. Оба великих иконописца были погребены в Андpонниковом монастыре.

Лекция 15

Митрополит Феодосий (Бывальцев). Русская Церковь в период его правления. Митрополит Филипп I. Новгородская проблема. Брак Иоанна III и Софьи Палеолог. Строительство нового Успенского собора в Московском Кремле. Митрополит Геронтий. Его конфликт с великим князем Иоанном III. Новые тенденции в отношениях между великокняжеской и митрополичьей властями.

Как уже отмечалось, Русская Церковь обрела свою автокефалию с поставлением на первосвятительское служение митрополита Ионы. Интронизацию нового митрополита Киевского и всея Руси совершил Собор русских епископов, отказавшихся от мысли искать благословения для своего Первоиерарха у Константинопольского патриарха-униата. Св. Иона стал первым Предстоятелем автокефальной Русской Православной Церкви, но в то же время и последним митрополитом, чья юрисдикция распространялась на всю Русь, как Литовскую, так и Московскую. Последовавшее вскоре поставление на митрополию Западной Руси униата Григория Болгарина стало событием, которое на долгих три столетия разделило прежде единую Русскую Церковь. С этого времени на Руси существуют две митрополии — Московская автокефальная и Киевская, которая вскоре порвала с унией и вновь вошла в юрисдикцию Константинопольского Патриархата. Эти масштабные перемены положили конец т. н. монгольскому периоду в истории Русской Церкви. От сей поры более трех веков независимыми историческими путями следуют две половины Русской Церкви, которым суждено будет вновь воссоединиться в одно целое лишь к исходу XVII столетия.

Для Московской митрополии со времени св. Ионы начинается новый исторический период ее бытия — эпоха становления автокефалии Русской Церкви, которая завершится возведением ее Предстоятелей в Патриаршее достоинство в 1589 г. Первым по времени преемником св. Ионы на Московской митрополии стал митрополит Феодосий (Бывальцев), прежде бывший архиепископом Ростовским и Ярославским. Избрание митрополита Феодосия имело совершенно исключительный и необычный для Русской Православной Церкви характер. Еще при жизни св. Ионы были собраны в Москве несколько епископов, в присутствии которых великий князь Василий Темный просил у митрополита Ионы определить, кому быть преемником святителя на Московской кафедре. Иона благословил Феодосия. Была заготовлена грамота от имени митрополита Ионы, явившаяся своего рода его духовным завещанием, где в качестве преемника Первосвятителя указывался именно Феодосий. Эта грамота была положена на престоле Успенского Собора московского Кремля. После кончины Ионы собрался Собор русских архиереев, и грамота была распечатана. Собор фактически лишь подтвердил выбор почившего митрополита. Было ли это нарушением канонов церковных? Отнюдь. Каноны не были попраны: нового митрополита утверждал Собор, и он вполне мог не согласиться с кандидатурой, названной Ионой. Однако этого не произошло по одной единственной причине: духовный авторитет, которым обладал св. Иона, был столь велик, что ослушаться святого старца невозможно было даже после его кончины. Отцы Собора сочли, что если святитель назвал своим преемником Феодосия, то это согласно с волей Божией, и никто этого решения оспаривать не стал.

Почему же св. Иона пошел в данном случае на такой жесткий шаг, самостоятельно определив себе преемника? Безусловно, это было связано с тем исключительно сложным моментом, который переживали в ту пору как Русская Церковь, так и Московское государство. Потребность в столь жестком решении диктовалась необходимостью сохранения той линии в церковной жизни, которая была намечена при св. Ионе. Святитель исходил из высших интересов Русской Церкви и православного государства. Ведь в это время, как никогда, велика была угроза насаждения Флорентийской унии и нового наступления католицизма на Восток. Разделение Русской Церкви создавало опасную тенденцию, которая могла иметь продолжение и привести к углублению раскола. Быть может, как духоносный старец, Иона предвидел и скорое появление на Руси ереси «жидовствующих», тем более, что еще не были до конца изжиты и остатки стригольнической ереси. Кроме того, очень сложной была и политическая ситуация на Руси. Вероятно, великий князь, посвященный в намерения Ионы, не скрыл от митрополита предчувствия своей скорой кончины, после которой он мог опасаться возникновения новой смуты, подобной ранее бывшему противостоянию с Юрием Звенигородским и Димитрием Шемякой. В то же время было очевидно, что окончательное крушение ордынского ига уже не за горами. Это грядущее событие, равно как и только что свершившееся под натиском турок падение Византии, заставляли ожидать решительных перемен в будущей жизни Московского государства. В таких условиях нужно было обеспечить максимальную стабильность как церковных, так и государственных дел в столь судьбоносный момент истории Руси. Отсюда и желание св. Ионы поставить на митрополию Предстоятеля, который гарантировал бы продолжение его собственной линии в церковной и государственно-политической жизни.