Обвал - Николай Камбулов

Очень хотелось человеческого отдыха. И когда Акимов наконец пришел к идее создания на подходящей местности учебной Сапун-горы, чтобы заранее потренировать войска в штурме созданных укреплений, когда его идея (она, конечно, не была абсолютно его, она состояла из многих предложений и советов) воплотилась в практическое дело, стало будто бы легче.

«В Крым уже пришла весна!» — подумал Акимов, заметив в долине буйное цветение садов. Сады тянулись на десятки километров, и было такое впечатление, что огромная впадина до краев заполнена кипящим молоком.

— Показывайте, Петр Кузьмич, — повторил Акимов, освободившись от воспоминаний.

Кашеваров, очертив широким взмахом рук самый высокий участок горы, сказал:

— Вот здесь… Конечно, нам не удалось полностью воссоздать подлинную картину Сапун-горы с ее укреплениями, но кое-что построили… Ведь я оборонец, — пошутил Кашеваров. — Пойдемте…

Они долго поднимались на каменистую, усеянную серыми валунами высоту, осматривая террасы и укрепления. Акимов искренне радовался, что саперам и инженерам удалось за короткое время так хорошо оборудовать учебное поле. Кашеваров завидовал Акимову, что тот легко, без особых усилий преодолевает подъемы и спуски: «За пятьдесят перевалило, а еще крепок, не уступает мне, сорокалетнему».

Однако крутой подъем и многочисленные спуски то в траншеи, то в гнезда, обозначавшие долговременные огневые точки, все же утомили Акимова. Уже на самой вершине он взмолился:

— Петр Кузьмич, прикажи устроить привал, — и сел на поросший сухим мхом выступ скалы, положив на колени фуражку. Его редкие седые волосы были мокры, по красноватому, гладко выбритому лицу сбегали к подбородку ручейки пота. Он вытер лицо и волосы клетчатым платком. — А что вы думаете, годы, Петр Кузьмич, годы! — словно оправдываясь, сказал Акимов и тут же возразил: — Никаких скидок на годы: военный, — значит, двужильный! — Он рассмеялся раскастистым смехом, потом вдруг стал серьезно-сосредоточенным. — Вообрази себе, Петр Кузьмич, что ты генерал Енеке… Очень уж мудр этот немец в фортификации… Так вот, вообрази себя на его месте и прикинь в уме, глядя на эти кручи: с какого направления можно предположить нажим со стороны наступающих войск? Сопоставь с картой района Сапун-горы. — Акимов открыл планшет и надолго замолк.

Воображение, острое, отточенное долгими годами, прожитыми среди войск, на учениях и маневрах, в боях, под огнем, в атаках, быстро воссоздало картину штурма… Гигантский каменистый вал Сапун-горы полностью объят пламенем неумолчных разрывов. Бьют «катюши», грохочет артиллерия, густо бомбят самолеты. Исчез гребень горы, исчезли скаты, уже не видно и неба. Одно пламя, нет, не пламя, а клокочущее море огня и черная вихрастая стена дыма, поднявшаяся за поднебесье. Подступиться можно только слева и справа, со стороны флангов, окантованных тихим, спокойным морем.

«Енеке постарается особо укрепить фланги», — про себя решил Акимов и спросил:

— Ну что, вообразил?

— Поразмыслил, — ответил Кашеваров, кладя карту в планшет. — Главный удар вырисовывается по центру Сапун-горы.

— И я так полагаю, — подхватил Акимов, довольный, что их мысли совпали.

— Если разрешите, завтра же приступим к репетициям, — сказал Кашеваров.

— Успеете?

— Почему же не успеем? Прошу взглянуть. — Кашеваров показал на подножие горы.

Акимов посмотрел в бинокль: с разных направлений стекались колонны войск. Это были специально созданные штурмовые подразделения, оснащенные необходимым вооружением и боевой техникой.

— Хорошо, — сказал Акимов и вложил бинокль в футляр. — Умнее будем в настоящем деле. — И опять как-то само собой взгляд его остановился на впадине, где кипели сады. «Весна в Крыму! — подумал он снова. — Весна любит чистоту, надо очищать Крым, и решительным образом».

Акимов уже сел в машину, чтобы ехать в штаб Отдельной Приморской армии и оттуда доложить в Ставку о начале учебного штурма «Сапун-горы».

Кашеваров вдруг подал голос:

— Товарищ генерал, а у меня одна идея созрела. Может, выслушаете?

— Пожалуйста, садитесь в машину.

— Лучше бы с глазу на глаз, Климент Евграфович.

Акимов вышел из машины:

— Это связано со штурмом?

— Разумеется.

Они спустились в траншею.

— А идея такая, товарищ генерал, — начал Кашеваров. — Занятия, связанные со штурмом Сапун-горы, заменить ничем нельзя. К этому важному делу да прибавить бы еще хорошее знание местонахождения долговременных оборонительных сооружений у противника! И люди у меня для этого найдутся.

— Это было бы хорошо, — подхватил Акимов. — Мы поможем вам в организации переброски разведчиков в расположение врага. Но эти люди должны быть крепко подготовлены… вплоть до хорошего знания немецкого языка.

— Мы позаботились об этом.

Акимов закурил:

— А кто эти люди?

— Начальник разведки у Петушкова капитан Сучков, Иван Михайлович. У него есть опыт, навыки вести себя в среде немцев…

— Слышал, слышал. Сучков годится. А еще кто же?

— Боюсь назвать. — Кашеваров наклонился к Акимову: — Товарищ генерал, она уже доказала Сучкову, что на это задание сподручнее ей идти. И Сучков согласился, убедила она капитана.

— Женщина?.. Неужто Марина Сукуренко?

— Вы против, товарищ генерал? Она говорит, что для девушки такая работа менее опасна. Переоденется, вольется в один из отрядов севастопольцев, мобилизованных на окопные работы. Ей легче и потому, что немецкий язык Марина знает не хуже, чем Сучков…

Акимов призадумался: «Не много ли для нее испытаний? Надо пожалеть хоть один раз. Но и запретить ей нельзя, доверие окрыляет человека».

— Значит, Марина уже готова? — поднял голову Акимов. — Я слышал, — генерал сделал паузу, — что подполковник Андрей Кравцов в нее… влюблен. Более того, будто бы они договорились после взятия Севастополя пожениться. Полковник Петушков об этом сказал мне… И Марина все же решила пойти в тыл?

— Кравцов не знает, куда отзываем Сукуренко…

— Лучше бы знал. Надо все взвесить, подойти со всех сторон… Впрочем, сторона у нас у всех одна — победа над врагом. Пусть идет! Воля вольному, отвага храброму, — Акимов сел в машину, но тут же открыл дверцу, вышел. — Петр Кузьмич, я думаю доставить лучше всего ночью по воздуху, на самолете По-2… «Петляковы» пробомбят, и тут наш тихоход сбросит разведчиков в тот же район. Да хорошо бы, чтобы в тот же район, обработанный «петляковыми». В общем, я помогу вам в этом, звоните мне сегодня в двадцать три ноль-ноль.

Андрей Кравцов спешил к разведчикам, чтобы узнать у самой Марины, куда она уезжает и почему скрывает время отъезда и место назначения. Возле домика, в котором размещался полковой взвод разведки, стоял «виллис», за рулем сидел капитан Сучков, кого-то, видно, поджидая. Кравцов подошел, спросил: