Неожиданный удар - Ханна Коуэн

К тому времени как наш дом превращается в настоящий цирк, мы со Скарлетт разрываемся от желания прокричать нашу новость и избавиться от тайны. Не знаю, как мы выдержали ужин, не проболтавшись, но учитывая, какими сумасшедшими становятся наши ужины с таким размером компании, у нас не было шансов вставить хоть слово, даже если это такое волнующее объявление, как помолвка.

Теперь, час спустя, Купер со старшими детьми во дворе, скорее всего, терроризируют младших водяными пистолетами, пока взрослые сидят в патио, болтая и потягивая вино.

Скарлетт поудобнее устраивается у меня на коленях, прижимается спиной к груди и откидывает голову мне на плечо. Я обнимаю руками ее талию и притягиваю как можно ближе, наслаждаясь ощущением ее тела вплотную к моему. Такая теплая и довольная.

– Знаешь, надо просто выпалить. Они не перестанут сплетничать, пока не появится что-то более увлекательное, – шепчу я, касаясь носом ее уха.

Она вздрагивает.

– Правда. Кольцо у тебя в кармане, да?

Вместо ответа я достаю упомянутое кольцо и аккуратно надеваю ей на палец.

– Попробуй просто вытянуть руку, и посмотрим, кто первый заметит.

По двору разносится смех Авы, и я поворачиваюсь к ней. Она щелкает Оукли по уху и показывает на детей. Проследив за ее пальцем, я вижу, что Адалин сидит на попе у Мэддокса, а Купер тычет его лицом в траву.

– Купер! – кричу я, пытаясь привлечь его внимание. – Руки убрал!

– Ни за что! Этот козел ударил меня по яйцам!

Адалин начинает хихикать и тянет Купера за волосы.

– Ударил! Ударил!

Он пытается оттолкнуть ее, не убирая второй руки с головы Мэддокса.

– Не дергай меня за волосы или я дерну тебя, – кряхтит он.

Она все равно дергает, как обычно испытывая его терпение.

Снизу доносятся приглушенные звуки, это Мэддокс пытается что-то сказать. Купер слегка ослабляет хватку.

– Я ударил тебя, потому что ты опять назвал меня Докси-шмокси. Это больше не смешно.

– И что? Только твоей девушке можно тебя так называть? Это я изобрел прозвище.

– В последний раз говорю, Брэкстон не моя девушка, – кричит Мэддокс.

Купер самодовольно ухмыляется:

– Я ничего не говорил про Брэкстон.

– Купер, ты старший. Должен понимать, что нельзя тыкать человека лицом в землю, – одергиваю я, хоть и вяло.

Они с Мэддоксом ведут себя так с самого детства. Ссорятся по любому поводу, но при этом ближе, чем кто-либо в мире. Они братья в самом сильном смысле этого слова. Никакие выговоры этого не изменят.

Теперь сын уже полностью смотрит на меня в крайнем раздражении.

– Ты серьезно сейчас разыгрываешь карту старшего?

Скарлетт переплетает наши пальцы и сжимает. Я затыкаюсь и смотрю на нее. В глазах читается озорство, и я понимаю, о чем именно она думает.

В одну секунду мы смотрим друг на друга, а в следующую она поворачивается к компании со словами:

– Мы женимся.

Тишина, а потом взрыв.

– Наконец-то! – вопит Ава, вскакивая с места и бросаясь к нам.

Она сразу же притягивает Скарлетт к себе и обнимает так крепко, что я начинаю волноваться, что мне придется вмешаться, пока она не раздавила мою невесту.

– А как же я, О? Я не чувствую твоей любви, – дразню я.

Фыркнув, Ава отлипает от Скарлетт и сгребает меня в такие же крепкие объятия.

– Я капец как люблю тебя, А. И очень тобой горжусь.

Я сглатываю внезапно образовавшийся в горле ком и целую ее в висок перед тем, как отпустить.

– Я тоже люблю тебя, малышка О.

Следом к нам подходят остальные, осыпая вниманием и поздравлениями.

Брейден говорит мне, что ему не терпится быть моим шафером, а когда я говорю, что не могу доверить ему такую ответственность, притворяется оскорбленным. Оукли, единственный в компании, кто знал, когда я планирую сделать предложение, крепко обнимает меня и говорит, что не смог бы подобрать для меня никого лучше. А Тайлер, ну, он обнимает меня впервые за все время нашей дружбы и велит не упоминать об этом или он ткнет меня лицом в траву.

Скарлетт встает рядом, берет меня за руку и кладет ее себе на живот. Я смотрю ей в глаза, переполненный любовью, и испытываю искушение уговорить ее сейчас же отправиться со мной в ратушу.

Стоит ей покачать головой и улыбнуться, как я прихожу в замешательство. Моя челюсть падает, когда она встает на цыпочки и застает врасплох, прошептав два слова:

– Я беременна.

КОНЕЦ

Эпилог 3. Еще два года спустя. Купер

Сегодня я закончил школу, так что, полагаю, это делает меня вроде как взрослым. Или нет. Я определенно не ощущаю себя взрослым, да, думаю, и не хочу.

Пиво у меня в руке холодное, но на вкус как утренняя моча тролля, так что я выливаю его в раковину и достаю из холодильника голубой «Гаторэйд».

В доме шумно, многолюдно и жарко, несмотря на включенную на полную мощность вентиляцию. Повсюду висят баннеры и флажки «С окончанием школы», а на столе стоит наполовину съеденный торт, который, к моему удивлению, папа еще не убрал.

Я вздрагиваю от неожиданности, когда кто-то тянет меня за ногу, и опускаю глаза. Моя младшая сестра Амелия улыбается во весь рот. Ее рыжие волосы украшает желтый бант и миниатюрный хвостик, похожий на фонтанчик воды у китов.

Я присаживаюсь на корточки и говорю:

– Какая хорошенькая девочка. Это мама тебя так причесала? Папуля не смог бы.

Я стараюсь не обращать внимания на детские слова. «Папуля» строго-настрого приказал нам по возможности не использовать их, чтобы помочь Амелии научиться говорить. По-моему, это слегка преждевременно, ну да ладно.

– Вообще-то, это папуля ее причесал, – слышу я со стороны входа. – И убери голубую бутылку. Твои оранжевые.

Я смотрю на папу и закатываю глаза.

– Ты можешь сколько угодно запрещать мне пить голубые, но я все равно стащу, пока ты не видишь.

– Ты мелкий засранец.

– Да, я такой.

Скарлетт звонко зовет Амелию с кухни, и малышка идет туда, покачиваясь на тонких ножках.

Я встаю и сжимаю бутылку в руке. Папа мгновение с любопытством смотрит на меня, потом проходит мимо к шкафчику над холодильником и роется в нем.

При росте чуть выше шести футов я вижу все, что он делает.

– Тебя мучает жажда, старик?

– Нет. Но если ты не любишь пиво, то должен иметь возможность выбрать что-то другое. Это же твой выпуск. Повеселись вместо того, чтобы сидеть внутри с «Гаторэйдом». Докс уже напился достаточно, чтобы рассказать отцу, что уже не девственник, хотя еще даже не получил аттестат.

– Да ладно. Правда?

Я снова прислоняюсь к столешнице, моя грудь сотрясается от смеха.

Папа поворачивается лицом ко мне, держа в руке полную бутылку «Джека».

– Ага. Ава на заднем дворе пытается уговорить его выпить воды. Полагаю, мне не нужно беспокоиться по этому поводу, мой маленький домосед.

Я забираю у него бутылку и, открутив крышку, делаю большой глоток. Горло моментально жжет, и я, резко развернувшись, выкашливаю все в