Агенты Берии в руководстве гестапо - Валерий Шамбаров

Когда подняли досье гестапо и III управления РСХА, там нашли довольно много компромата. И Гейдрих после долгих споров и колебаний принял компромиссное решение — использовать информацию Зорге можно, но подвергать тщательной проверке и держать его под контролем. Тем временем Зорге сблизился в Токио с военным атташе (и зубром абвера) Оттом, который вскоре выдвинулся на должность посла. А для надзора и контроля за «журналистом» случай подвернулся особый. Ранее уже упоминалось про полицейского Майзингера, который по поручению Мюллера был внедрен в подпольные нацистские организации, потом стал двойником, а после победы Гитлера пытался подсидеть шефа. «Подставленный» Мюллером в деле Фрича и удаленный из центрального аппарата гестапо, штандартенфюрер Майзингер попал в Польшу. Занимался «спецакциями», организацией гетто. И при этом жутко проворовался. Нахапал конфискованных ценностей, двумя руками греб взятки, делая поблажки тем евреям, кто был способен их дать. Сигналы об этом дошли до Шелленберга, он доложил Мюллеру.

Шеф гестапо провел расследование и собранные материалы представил Гиммлеру таким образом, что тот, возмутившись, принял решение: отдать Майзингера под военнополевой суд и расстрелять. Спас его Гейдрих. Выгородил, замолвил словечко, указав, что штандартенфюрер в прошлом был специалистом по Коминтерну. И рейсфюрер смягчился. Согласился отправить его в «ссылку», полицейским атташе в Токио. Майзингер был специально ознакомлен с делом Зорге и получил задание организовать наблюдение за ним. Однако и он ничего не выявил. Мало того, «журналист» оказывал помощь и Отту, и Майзингеру, снабжая их малодоступной информацией о хитросплетениях японской политики, подсказывал точные выводы и прогнозы. В результате Отт, Майзингер и Зорге спелись душа в душу, их называли «посольской тройкой». Зорге был вхож не только в кабинеты, но и в сейфы обоих «друзей». И хотя японская контрразведка начала интересоваться им еще в 1940 г., посол и эмиссар гестапо его выгораживали, считая «своим» агентом.

Как вспоминает Шелленберг, Майзингер по телефону периодически докладывал Мюллеру, однако шеф гестапо в разговорах с ним сразу переходил на баварский диалект, малопонятный для окружающих. То есть что именно сообщал ему штандартенфюрер и какие инструкции давал Мюллер ему, осталось неизвестным. Откуда можно заподозрить, что в этих докладах содержались какие-то настораживающие факты. Но отнюдь не исключено, что шеф гестапо нарочно сгладил их — хотя бы для того, чтобы еще раз «подставить» предавшего его сотрудника. Тем более что официально дело вел не он, а Шелленберг. И если так, то «подставил» крепко. Когда в октябре 1941 г. японцы все же арестовали Зорге, Отт и Майзингер потребовали немедленного его освобождения! А после выявления фактов шпионажа разразился грандиозный скандал. Посол Отт в Японии был объявлен персоной нон грата, а в Германии разжалован и отдан под суд. А Майзингер предпочел вообще домой не возвращаться, доехал до Китая и сбежал.

Наконец, четвертый случай. Весной 1941 г. выявились крупные злоупотребления в VI управлении РСХА — внешней разведке СД. Многие резидентуры бездействовали, лишь выдаивая из Берлина деньги. Агентами становились «мертвые души». Инспектирующие сотрудники из центрального аппарата смотрели на это сквозь пальцы. Надо думать, не бескорыстно. «Утекала» в неизвестном направлении часть валюты, выделенной на разведывательные операции. Расследование Гейдрих поручил Мюллеру и начальнику I управления РСХА Штрекенбаху. Шеф гестапо действовал «по-медвежьи». Учинил в провинившемся управлении грандиозную чистку. Начальник разведки Хайнц Йост был в итоге разжалован в рядовые и отправлен на фронт. Многие попали под суд, полетели с должностей, а оставшиеся были затерроризированы. Перед самым началом войны внешняя разведка СД была практически разгромлена подчистую!

Правда, и тут Мюллер имел свои личные соображения. Он предложил Гейдриху, чтобы VI управление отдали под его начало так же, как перед этим он подмял III управление. Но не вышло. Гейдрих счел Мюллера недостаточно интеллигентным и образованным для дел разведки и предложение отверг, саркастически заметив в его адрес: «Он всего лишь мелкий полицейский чиновник». И назначил Шелленберга, который был произведен в бригаденфюреры СС и генералы полиции. И которого Мюллер считал выскочкой. Гейдрих лишь согласился передать в ведение гестапо из VI управления сектор «Идеологические противники» (занимавшийся проблемами церкви, сионизма, масонства и т. п.) Все это, несомненно, оскорбило Мюллера. Могли дойти до него и слова о «мелком полицейском чиновнике» — уши у него были всюду. Но в любом случае после его «погрома» Шелленбергу пришлось восстанавливать разведку почти заново, уже в ходе боевых действий…

Как видим, каждый из приведенных четырех случаев сам по себе имел некое рациональное объяснение. Но все вместе они могут свидетельствовать и о том, что войне против России Мюллер не симпатизировал. Считал ее ошибкой. Но оставался при этом добросовестным служакой, добросовестно исполнял обязанности. И мнений своих не высказывал. А он их вообще никогда не высказывал, был не только «человеком в футляре», но еще и в футляре за семью замками. Но ведь наверняка имел свое мнение. И обязанности можно исполнять по-разному. Иногда — отыскивая формальные зацепки для тормоза. Иногда — с чрезмерным усердием.

А проявлять явно чрезмерное усердие Мюллер тоже умел. Когда это было ему нужно. Вроде случая с VI управлением. Или в еще одной ситуации, имевшей место в то же время. 10 мая 1941 г. в Шотландию неожиданно перелетел Гесс, «наци номер три» (после Гитлера и Геринга). История его перелета наделала много шума в 1941 г. и обсуждается в исторической литературе до сих пор. И показателен тот факт, что, несмотря на действующие в Великобритании законы о 30-летнем сроке рассекречивания документов, дело Гесса не рассекречено до сих пор. Согласно данным советской разведки, имевшей в Англии великолепные источники информации, к перелету приложили руку британские спецслужбы. Они участвовали и в «дружеской переписке», которую вел с доверенным лицом Гесса Хаусхофером лорд Гамильтон, действовали и через своих агентов в окружении Гесса. В поместье Гамильтона была, вроде бы, даже построена посадочная полоса, но заместитель Гитлера по партийным делам, служивший в авиации в Первую мировую, современные методы навигации и ориентирования освоил недостаточно. Полосу обнаружить не сумел, выпрыгнул с парашютом, был задержан местными патрулями самообороны, и конфиденциальность сорвалась — сведения просочились в прессу.

Цель такой операции британской разведки могла быть троякой. Во-первых, как уже отмечалось, в Англии существовало сильное «античерчиллевское» крыло, сохранявшее надежду примириться с Гитлером. Во-вторых, не исключена цель провокационная — внести раскол в верхушку рейха. В-третьих, столь явный «англо-германский контакт» позволял вбить дополнительный клин между Германией и СССР. Что могло подтолкнуть фюрера к миру на западе и войне на востоке. Или Сталина к связям с Англией — пока его не опередили немцы.

Ни в какой антигитлеровской оппозиции Гесс никогда не состоял, подозревать его в этом было бы даже смешно. Он был одним из самых верных, подчеркнуто верных соратников фюрера. И многие потом были убеждены, что перелет он осуществил с разрешения вождя. Но… в подобном случае необъяснимой оказывается реакция Гитлера. Он был взбешен и публично, через газеты и радио, объявил Гесса повредившимся в уме! Чем, по сути, дезавуировал любые возможности его переговоров с британским правительством, спецслужбами, оппозицией — с кем бы то ни было. И Гесс, насколько известно, тоже был поражен такой реакцией главы государства и партии…

Однозначной разгадки данного «ребуса» мы, наверное, не узнаем никогда. Но можем выдвинуть версию. Если поставить вопрос, обычный для любого расследования — «кому выгодно?»— то сразу всплывает фигура… Бормана. Он всегда был «тенью» своих начальников. Впоследствии хорошо умел подсказывать Гитлеру решения — причем так ненавязчиво и тонко, что фюрер «сам» доходил до них и даже не подозревал, что это не его решения, а Бормана. Именно Борман был главной фигурой в окружении Гесса, контролировал его связи с оккультистами, геополитиками и астрологами, чьи предсказания повлияли на идею принять на себя миссию «миротворца». Борман имел полную возможность внушить начальнику, что контакт с Англией является желанием Гитлера, прокомментировав тем или иным образом высказывания фюрера. А то и взять на себя тайное «согласование» с фюрером и наврать, что он «дал добро». Ну а после перелета не кто иной как Борман подбросил Гитлеру мысль объяснить происшествие в официальном коммюнике сумасшествием Гесса… Устранив таким образом шефа и совершив головокружительный прыжок на вершину нацистской иерархии!