Пегас - Даниэла Стил

Ночью Лукас забрался в постель к отцу. Прижавшись друг к другу, они долго плакали.

На следующий день, уезжая из Сан-Франциско, Николас выглядел жутко. По дороге на север он едва произнес пару слов. Две недели подряд дважды в день звонил в Санта-Розу. Пока улучшения не наблюдалось, и он решил оставить Пегаса еще на месяц. К этому времени цирк должен был вернуться на Средний Запад. Николас по-прежнему выступал на черном аравийце, но был готов по первому звонку Пегги сорваться с места и помчаться за Пегасом.

– Как он? – в очередной раз спросила Кристиана.

– Все так же, – последовал безнадежный ответ. Наступил уик-энд перед Днем труда, и цирк приехал в Неваду. На следующий день выступали в Лас-Вегасе, а потом Николас всю ночь играл в казино и напился допьяна, чего прежде с ним никогда не случалось. Он погрузился в безысходное отчаяние, то и дело срывался на Лукаса, что также совсем на него не походило. С Кристианой почти не разговаривал, а близости между ними не было с того самого дня, когда пришла страшная телеграмма. Он горько оплакивал сына, а болезнь Пегаса только усугубила его страдания. Кристиана боялась, что муж больше никогда не станет прежним. Сейчас рядом с ней оказался совсем другой человек, не тот, кого она любила или хотя бы знала. Своим горем она поделилась только с Галиной: Николас замкнулся в несчастье, а помочь она не в силах.

– Дай ему время прийти в себя. Он потерял двух детей и жену. Гибель Тобиаса – ужасный удар. Просто молись о том, чтобы Пегасу стало лучше, другого способа помочь не существует. – Кристиана понимала, что подруга права. Месяц спустя, когда цирк приехал в Иллинойс, позвонила Пегги Тейлор.

– Думаю, Ник, тебе лучше приехать. Он совсем перестал есть. Боюсь, устал здесь висеть и потерял надежду. – То же самое относилось и к самому Николасу, но позволить Пегасу умереть он не мог. Он взял двухнедельный отпуск, чего прежде никогда не делал, и договорился с шуринами, что те поведут дальше его трейлер и с помощью Лукаса будут ухаживать за лошадьми. Сам же пообещал вернуться при первой возможности.

Он арендовал фургон, чтобы два дня и две ночи мчаться из Иллинойса в Санта-Розу, а когда силы истощались, ночевать в машине, на обочине дороги. Кристиана, конечно, неизменно оставалась рядом. Приехав на ранчо и увидев Пегаса, она, как и Николас, сразу поняла, что все кончено. Конь уже в буквальном смысле висел, не опираясь на ноги, и выглядел полумертвым. Он утратил волю к жизни. Через каждые несколько дней ветеринар его опускал, чтобы проверить связки. Поврежденная нога выглядела сильнее, чем прежде, однако держаться самостоятельно Пегас не хотел. Доктор признался, что не знает, испытывает ли конь боль или просто хочет лечь и умереть. Чтобы не допустить конца, ветеринар продолжал держать его в перевязи, хотя после несчастного случая миновало уже шесть недель. Время, вполне достаточное для липициана, чтобы тот выздоровел, если бы стремился к жизни, хотя слишком короткое, чтобы отец оправился после потери сына. До сих пор Николас оставался в глубокой депрессии, а встреча с Пегасом лишь усугубила положение.

Он нежно погладил любимца, начал тихо с ним разговаривать, и конь сразу оживился: вскинул голову, приветственно заржал. Кристиану он тоже узнал. У обоих сердца разрывались при виде того ужасного состояния, в котором находилось еще недавно великолепное, полное сил животное. Сейчас Пегас выглядел старой, изможденной клячей, хотя ему было всего восемь лет – для липициана возраст цветущей молодости – а впереди, если бы он решил жить, оставалось еще добрых пятнадцать-шестнадцать лет. Но, судя по всему, жить ему больше не хотелось.

Пегги предложила остаться на ночь, усталые путники с радостью согласились и поблагодарили за маленькую гостевую комнату. Хозяйка ранчо не сказала прямо, но Николасу предстояло принять трудное решение. Он, как мог, избегал решающего момента, хотя сознавал, что продолжать мучения Пегаса было бы жестоко. С этими мыслями он пришел ночью в конюшню и остался там надолго. Через два часа Кристиана заволновалась и отправилась вслед за мужем. Потеря Пегаса не помогла бы Николасу справиться с потерей сына или хотя бы смириться с его гибелью, а лишь ухудшила бы ситуацию.

Кристиана обнаружила, что Николас сидит в стойле на полу и тихо, но настойчиво что-то говорит. Она остановилась неподалеку и услышала, что он убеждает своего любимца, напоминая о том, как четыре года назад, на пароходе, тот тяжело заболел и едва не умер.

– Сейчас ты должен принять такое же решение, – заключил Николас, глядя снизу вверх и не замечая присутствия жены. Пегас кивнул, словно все понял. – Помнишь, тогда ты нашел силы встать. Вот и сейчас я нуждаюсь в тебе ничуть не меньше. Мы с тобой оба не имеем права сдаться, Тобиас не похвалил бы нас за это. Он был хорошим парнем, если бы смог, обязательно остался бы жить сам и не одобрил бы нашей слабости. – Кристиана с трудом сдержала слезы. – Если постараешься и победишь, обещаю тебе отличную жизнь. Мы ведь с тобой вместе. – Пегас снова кивнул. Николас поднялся, ласково его погладил и в этот момент увидел Кристиану. – Не знал, что ты здесь, – произнес он, смущенный ее присутствием. Признавать глубину собственного отчаяния не хотелось, но жена все понимала без слов.

– А что ты делал в ту ночь, на пароходе, когда он все-таки встал? – спросила Кристиана, с любопытством взглянув на мужа. Вот уже несколько дней подряд она об этом думала, но боялась задать вопрос.

– Сидел рядом и умолял не умирать, – с улыбкой ответил Николас, тронутый появлением жены. Он знал, как она переживает за обоих, и понимал, что вот уже шесть недель упорно ее отталкивает просто потому, что не имеет сил на общение. – Объяснял, что если он не встанет, моя жизнь и жизнь моих детей разрушится навсегда. – Вот и сейчас Николас не смог бы выдержать еще один удар и вынести еще одну утрату.

– А почему бы и сегодня не провести ночь вместе с ним? – предложила Кристиана и вошла в стойло. – Давай просто побудем рядом, расскажем, как мы его любим и как в нем нуждаемся. – Николас благодарно улыбнулся.

– Ты поразительная женщина. Люблю тебя больше, чем могу выразить словами.

– И я люблю тебя, Ник, – тихо ответила Кристиана. – И тебя очень люблю, Пегас. Прошу, постарайся поправиться, ведь уже давно пора. Все в цирке страшно соскучились, а маленький черный аравиец по сравнению с тобой просто дурачок. Ты должен вернуться: без тебя у нас ничего не получится. – Она говорила так, как будто уговаривала ребенка. Пегас поднял голову и тоненько заржал. Казалось, липициан смеется. Кристиана опустилась на пол рядом с мужем. Он нежно ее обнял, как не обнимал вот уже шесть недель подряд, и внезапно почувствовал себя счастливым. Даже взгляд стал прежним – таким же, как у настоящего Ника Бинга. Они долго разговаривали, а потом Кристиана склонила голову на плечо мужа и уснула. Уснул и он. Оба открыли глаза уже утром, когда в конюшню заглянуло солнце. Пегас смотрел вопросительно, словно не понимал, что здесь делают эти двое. Сейчас конь выглядел так же, как в лучшие дни перед выступлением, когда слышал музыку и готовился выйти на арену.

Вскоре пришел ветеринар.

– Давайте посмотрим, как дела, – деловито распорядился он. Спустил перевязь, и Пегас тут же встал на ноги, оглянулся по сторонам, потом посмотрел на хозяина и вышел из стойла. Несколько минут свободно разгуливал по просторной конюшне, а когда Николас попросил вернуться, тут же послушался, причем двигался уверенно и энергично. Ветеринар сиял от радости, а у Николаса в глазах стояли слезы.

– Возможно, в последнее время он просто очень скучал, – озадаченно предположил доктор. – Трудно понять, о чем думают лошади, особенно такие породистые. Они всегда себе на уме. – Николас посмотрел на Кристиану и увидел, что она улыбается сквозь слезы.

– Каково ваше заключение? – обратился Николас к ветеринару. Рисковать он боялся: что, если связки еще слабы?

– Нога выглядит здоровой, а главное, конь безболезненно на нее наступает и не хромает. Думаю, имеет смысл забрать его домой, чтобы недели две понаблюдать, как идет восстановление. Поскольку травмирована передняя нога, скоро он сможет снова выступать: к счастью, во время трюков основной вес приходится на задние ноги. – Он одобрительно погладил липициана по голове и твердо посмотрел в глаза.

– Ты, парень, больше не раскисай и не поддавайся депрессии. Напугал всех до полусмерти. Пора возвращаться на работу! – Пегас внимательно выслушал наставление и согласно кивнул. Днем Пегги выделила один из своих трейлеров, и компания собралась в дальний путь.

– Не знаю, как выразить свою бесконечную благодарность, – серьезно признался Николас на прощание. Хозяйка ранчо назначила минимальную плату за содержание Пегаса, а отдала ему душу и сердце. – Вы спасли моего коня.

– Нет, не я, – возразила Пегги Тейлор. – Это сделали вы, просидев возле него всю ночь. В жизни не встречала ничего подобного. – Она похлопала питомца по шее. – А ты смотри, веди себя хорошо и больше не расстраивай своих хозяев. Они добрые люди и очень тебя любят. – Поцеловала красавца в лоб, и Николас завел его в трейлер. Теперь можно было отправиться в дорогу.