Обнаженный меч - Джалал Баргушад

И тогда на смертном ложе

Я еще проснусь, быть может.

Печальная песня Бабека растрогала посланцев и гостей. Многие из них не знали, что Бабек так искусно играет на тамбуре и так задушевно поет. Не знали, что петь и играть его когда-то научили: табунщики покойного Салмана.

У Кялдании тоже был хороший голос. Девушки и женщины попросили, чтобы теперь сыграла и спела она. Кялдания взяла тамбур у Бабека.

К тому юноше любовь

глубока в душе моей.

Мне мучения любви

многих радостей милей.

В Баззе голосили петухи. Вершины окрестных гор светлели. Посланцы и гости не заметили, как ночь прошла.

Начальник крепости Мухаммед ибн Баис от зависти и злобы не мог уснуть и ворочался у подножья здания, в котором задавали пир. Он грыз цепь, как раненый лев. "Посмотрим, Бабек, чем ты кончишь! Пой, Кялдания, пой теперь - потом тебе плакать придется".

А между тем в зале баззские красавицы наполняли муганским вином кубки посланцев и гостей, а Кялдания пела:

Мой неукротимый мне

жизни собственной желанней.

Потерять его боюсь

я однажды в урагане.

XXXI

СТАЛЬ КРЕПНЕТ В ГОРНИЛЕ

Надменные деспоты, что от высокомерия не чувствовали земли под ногами, давно превратились в прах, и народ ходят, попирая его.

Шейх Саади Шираза

Увы, последнее время у хуррамитов редко выдавались дни, когда они могли петь. Порою у них не бывало времени, чтобы справить и самые дорогие свои праздники. Оборонные заботы не давали покоя людям. Халиф Мамун, окончательно утвердившись на троне.Аббасидов, каждый год посылал на Бабека мощное войско. Опять многие деревни края доставались филинам, совам да воронам. Каждый день на многих дверях появлялись замки величиной с высушенный череп. Пути-дороги во многие села и деревни зарастали сорными травами. Но хуррамиты стойко держались в обороне. Не сдавались несмотря на то, что кровь поднималась до пояса. Народное ополчение стояло за Бабеком, как неприступная крепость. Крестьяне днем занимались полевыми работами, а по ночам помотали воинам, возводившим укрепления.

Бабек Хуррамит воздвигал перед войсками халифа две стены -- одну из камней, другую из живых тел. Были и такие, которым надоели ратные тяготы. Они приносили пожертвования в атешгяхи и на коленях упрашивали Мобед-Мобедана, молились солнцу и огню, взывали к богам небесным, чтобы те положили конец войне. А война все продолжалась, и не было ей конца, как дороге в пустыне. Если бы слили воедино слезы матерей, тайно проливаемые ими,образовалось бы большое озеро. Если бы собрали тела всех погибших на войне в Дом упокоения, гора тел поднялась бы до неба.

В такой страшной, ужасной войне проходила жизнь Бабека Хуррамита. Он не видел семьи, по которой тосковал. Только иногда гонцы пробирались по Текекечану в Базз и приносили вести о его семье. Когда у Бабека родился сын Атар, он сражался с албанскими феодалами. Заносчивые феодалы рвали друг друга в клочья из-за притязаний на первенство и земельные владения. Бабек отправился на усмирение их междоусобицы. Когда Атар облачился в белое и в атешгяхе на обряде Верности повязали ему белый шерстяной пояс-касти с красными кистями, Бабек находился в Сунуке121. Сунукский князь Васах попросил Бабека усмирить мятежных феодалов. И Кялдания, и Баруменд тревожились за Бабека. Мечта Баруменд не исполнилась. Ей так хотелось, чтобы Бабек сам отвел ее внука в Билалабадский атешгях. Чтобы главный жрец повязал Атара шерстяным поясом в присутствии Бабека. Но об этом можно было только мечтать! У войны свои беспощадные законы, их не могут нарушать и полководцы.

Бабек лишился сна. Он говорил: "Если войско не обучать постоянно, ратники ожиреют, как работорговцы". Враги называли Бабека "кяфиром, облаченным в доспехи" и "черной тучей". Огнепоклонники же звали своего полководца "гроза драконов" и "обнаженный меч". Пока ни один вражеский клинок не выдерживал ударов Бабекова меча. Прославленные дамасские клинки, откованные из чистой стали, раскалывались надвое только от соприкосновения с мечом Бабека. Говорили, что Бабек сам выковал себе кольчугу в Тавризе и притом такую прочную, что ее не берут ни мечи, ни копья. Говорили, что если даже воскреснет герой Ирана Ариш122, то и он не сможет послать стрелу дальше, чем Бабек.

Халиф Мамун очутился между огнем и водой. Он не знал, как погубить Бабека Хуррамита. По сути, он уже лишился приданого Зубейды хатун. Бесславные поражения войск, посылаемых одно за другим против Бабека, пошатнули авторитет государственных мужей халифата, а вместе с тем подорвали его экономику. Халиф-Мамун не мог подобрать решительного человека, чтобы назначить его своим наместником в Азербайджане. Печален был удел всех, наместников, посланных ранее. Бабек уничтожил их и сам правил в Стране Огней. Теперь на "деревьях смерти", посаженных некогда в Азербайджане халифами, Бабек сам вешал так называемых борцов за веру. Налоги, собираемые с крестьян, а также пожертвования, приносимые атешгяхам, шли исключительно на нужды хуррамитского войска.

Но силы халифа были неиссякаемы. Иногда пятерым огнепоклонникам приходилось скрещивать клинки с десятью ратниками халифа.

Бабек во время сражения придавал наибольшее значение сохранению войска. Перед нападением все учитывалось и размечалось. У Бабека была заветная мечта. В первом же сражении он овладел Джебелем. И на это были причины. Большинство населения Джебеля составляли курды. Многие из них еще с прадедовских времен пасли мелкий и крупный рогатый скот в этих недоступных горах. Но их жизнь и быт изобиловали трудностями. Им не хватало пшеницы, их косили болезни, голод, чума. Им нечем было платить налоги. Курдам было выгодно сплотиться вокруг такого храброго полководца, как Бабек. Бабек знал воинственность и верность курдов. Близкий друг его тестя - Шахракова сына Джавидана, правитель Маранда Исмет аль-Курди готов был жизнь отдать за Бабека. Во взятии Джебеля Бабеку помогали курды Исмета. Особые конные отряды, состоявшие из курдов, отличились в сражении.

После Джебеля Бабек мог найти себе много преданных сторонников и в Хорасане. Тамошние феодалы, недовольные халифом Мамуном, отказывались подчиняться его ставленнику- Тахиру, После того, как Мамун ради собственного благополучия уничтожил нескольких своих родственников, хорасанская знать окончательна отвернулась от него. Многие ждали появления Бабека, он возлагал большие надежды на Хорасан: овладев им, Бабек отрежет Багдад от восточных провинций - Табаристана, Сиистана, Афганистана и Маверун-нехра. А это будет гибельно для халифата. Большинство храбрых ратников Мамун получал с Востока.

В Египте снова поднялось восстание. У халифа хватало забот. Он не знал, кого послать в Египет на подавление восстания. Наконец послал Гейдара ибн Кавус-Афшин. Халиф верил Афшину. Верил, что он сумеет, возглавив мощное войско, подавить восстание в Египте.

Андалузский наместник, Первый Правитель, все еще не признавал Багдада. В своей провинции он вел себя как халиф. Столица Андалузии - Кордова переживала пору своего расцвета и соперничала с Багдадом. Обо всем этом Мамуну сообщали арабские купцы и лазутчики, прибывающие из Андалузии.

Халиф Мамун был предприимчив и коварен. Ведя борьбу с различными силами, он усилил торговлю с целью возмещения убытков, приносимых воинами и восстаниями. А торговля приносила в страну изобилие.

Расширение торговли в халифате было по душе аристократам и ремесленникам Багдада. Мамун исполнял их любое желание. Говорили, что такой торговли не было и во времена халифа Мехти. А тогда и у нищего в кармане можно было обнаружить динары.

Звон бубенцов арабских караванов доносился то из Китая, то из Индии, то из Византии.

Арабские купцы установили торговые связи с французами, русами, а также шведами. Бабек не трогал верблюжьих караванов Мамуна, направлявшихся в Барду, Дербент, Нахичевань, Гянджу, Баку и Тавриз. Торговля была выгодна и стране Бабека.

Купцы помогали войску халифа Мамуна. Казна скудела, на содержание войска, дворцовые пиры и приемы требовались большие средства. Халиф скостил налоги в Саваде, задавшись целью основательно помириться с бедуинами, которые одно время проявляли недовольство им. Однако бедуины, внешне примирившись, затаили зло на халифа.

Халиф Мамун заключил мирные договоры с рядом соседних стран. Византии он пока не боялся. Индийцы питали к нему дружеские чувства и прислали в дар слона. Улучшились отношения арабов и с китайцами.

Египетское восстание было подавлено, и если после этого у халифа Мамуна оставался внушающий опасения враг, то им был Бабек.

Халифское войско под началом Яхьи ибн Мааза, об остроте меча которого с гордостью говорили воители халифа, посланное на подавление Бабека, было разбито им наголову. Это известие потрясло Мамуна. Всего-навсего несколько конных отрядов Яхьи уцелело в этом сражении. На Бабека ополчился Иса ибн Мухаммед, считавшийся храбрым полководцем, но и его постигла участь Мааза. Поблизости от Барды Бабек так побил войско Исы, что спастись удалось только одному предводителю. Говорят, по Куре несколько дней подряд плыли трупы. В Каспии плавало несметное количество мертвых тел.