Татуированная любовь - Гайя Алексия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ладно, без проблем. Полагаю, тебе просто хочется отсидеться, естественные науки тебя не интересуют, – говорит он.
Что? Наконец-то классный учитель? Поворачиваюсь к нему спиной, забирая записку, и вижу, как Елена устраивается во втором ряду, прохожу дальше и оказываюсь рядом с одной из готов. Вот зараза!
Урок начинается. Учитель говорит о совершенно неинтересных вещах, но делает это с юмором, отчего предмет оказывается менее скучным, чем ожидалось. В конце концов я встречаюсь взглядом с львицей, но она отворачивается. Как всегда она выглядит чересчур свирепой. Я ведь с начала урока жду, когда она ко мне повернется… И вот теперь она грозно смотрит на меня исподлобья. Закрываюсь как алкогольный магазин утром. Слышу речь учителя, но ничего из того, что он говорит, не улавливаю. Чтобы немного расслабиться, рисую в тетради, чего ждал весь урок.
– Что это? – спрашивает готка.
Прячу уже нарисованные глаза в тетради и пытаюсь закрыть весь стол собой. Почему она со мной разговаривает? Как будто не знает, что я ни с кем не разговариваю. Благодаря львице и ее болтливому языку все уже в курсе.
Под избавляющие звуки звонка открываю глаза. Черт, какой же я придурок, заснул. Ночью я почти не спал и мучился все утро. У меня есть только одно желание: вернуться в Куинс и пойти в Goosebump, чтобы глотнуть хорошего освежающего пива.
Ухожу последним, сразу после готки в ее странной одежде. Я почти уверен, что она не может бегать в этих сапогах на толстой подошве. Нет, серьезно, к чему все это?
В коридоре игнорирую взгляды и шепот. Да, может, я немного параноик…
На этот раз, судя по всему, через двор никто не проходил. Не выпускаю из вида готку, потому что Елена пропала. Я буду полным идиотом, если она просто пошла в туалет. Не хватало только стать извращенцем. Ох, если бы львица не была такой упрямой!
Подхожу к шкафчику, достаю из кармана мобильник – новые сообщения. Одно от Солис, кстати. Мое сердце бешено колотится. Я, видимо, мазохист, раз открываю его первым.
«Я тебя не виню, в жизни все бывает, но никогда так больше не делай, Тиг…»
Закрываю сообщение с нервно дергающимся веком. Тяжело дышу и открываю эсэмэс от Бенито.
«Эй, ты не забыл про порше… Когда уже?»
Не отвечаю. Решим позже. Хотя угон машины, возможно, помог бы мне расслабиться.
Последнее сообщение от The Lioness Bitch.
«Развлекаешься с готкой Салли?»
Сдвигаю брови. С чего это вдруг? Приступ ревности на ровном месте? Отвечаю так, будто ничего не произошло:
«Ты где? Так и хочется на тебя наорать».
Пялюсь в экран, жду убийственного сообщения от львицы. Ничего нет, как вдруг получаю удар по плечу.
– Эй! Отойди от моего шкафчика, придурок, – выпаливает парень.
Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с одним из этих болванов-спортсменов, которые носят свои бейсбольные куртки семь дней в неделю. Он что, дрочил тут в душе?
Бросает недобрый взгляд на мою спину и «любезно» отталкивает меня. Такой придурок, нужно немедленно поставить его на место, иначе от рук отобьется. Выпрямляюсь, убираю мобильник в карман и смотрю на него, не моргая. Он тоже не двигается. Долго смотрю на него и начинаю обходить, не отводя глаз. Это чтобы он понял, что я отхожу, потому что хочу, а не потому, что он меня попросил. Он оборачивается так же, как я, и смотрит, как я ухожу. Знаю, это ребячество, но я просто приспосабливаюсь к правилам этих джунглей. Если бы я опустил глаза, он бы захотел взять верх, и я бы ударил.
Поворачиваю в конец коридора, мобильник вибрирует. Чуть дальше замечаю готку, протискивающуюся в толпе. Следую за ней, открывая новое эсэмэс от львицы.
«Поговори со мной, как вчера вечером…»
Перестаю дышать и двигаться, сердце рвется из груди, поднимаю голову, смотрю перед собой. Где она?
Наклоняюсь к экрану и отвечаю:
«Где ты?»
Вот блин, значит мне не приснилось, я и правда разговаривал с ней. И сказал, что не поцеловал ее, потому что она плакала. Ну что за недоумок этот зайка! Надо, чтобы она забыла об этом. Пишу новое сообщение.
«Забудь об этом. Никто тебя целовать не хочет».
Нажимаю «отправить», но вскоре понимаю жестокость моих слов. Закрываю глаза. Знаю, что время вспять не повернуть, но сейчас мне бы очень этого хотелось.
Мобильник вибрирует, смотрю на него. «Сообщение не отправлено, повторите попытку». Ох, надо же, уф! Облегченно вздыхаю и очень быстро стираю это дерьмовое сообщение.
Ладно, чувак, пусть это послужит тебе уроком, думай, прежде чем говорить. Кстати о поговорить… Снова вибрирует. Тут же читаю.
«В задницу тебя».
Стерва!
«Нет, нет, я уверен, что ты не вернешься. С другой стороны, я думаю, что смогу проскользнуть в твою… Попробуем, когда захочешь. Когда ты перестанешь хныкать каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе».
Проходит две секунды, и она отвечает:
«У меня от твоего идиотизма глаза болят».
В глубине души я уже устал от оскорблений.
«Дурочка, ты ошиблась, ты хотела написать «красота» вместо «идиотизм»».
Сразу же отвечает:
«Да, я погорячилась, я хотела написать: от удивительной красоты твоего идиотизма болят глаза, придурок».
А она за словом в карман не лезет.
Стою как вкопанный посреди коридора. Звонок приводит меня в чувство.
«Беги, кретин!»
«Куда?»
«К твоей сестре».
Блин, моя львица действительно сучка.
– Эй, ты куда? Сюда! – вдруг слышу я.
Передо мной оказывается готка Салли. От нее пахнет сигаретами. Значит, здесь есть где покурить? Может быть, я с ней договорюсь, и все.
Она подмигивает мне и обходит вокруг. Через мгновение мы последними входим в класс. Еще один глупо выглядящий молодой учитель. Чувствую, мы не поладим.
Устраиваюсь на последней парте, но я проверил: львицы все еще не видно.
Мы только сели, учитель проходит между рядами и раздает анкеты для заполнения. Урок начинается, а Елены все еще нет. Почему это меня так бесит? Зайка! Какой же я олух. Так, стоп. Мне все равно.
Готка Салли, которая оказалась рядом со мной, быстро заполняет свою анкету, но моя так и остается пустой. Когда мои глаза наткнулись на: «место работы отца» и «место работы матери», я отшвырнул ее, и она упала на пол.
– Тебе лучше забрать свою карточку и заполнить ее, потому что этот учитель – конченый придурок, – шепчет мне готка.
Достаю из кармана записку отца Елены как раз тогда, когда
