Татуированная любовь - Гайя Алексия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Могу я узнать, куда ты направляешься, дубина?
О, черт, только не он!
Неужели день может быть еще более дерьмовым, чем сейчас? Потому что случайно наткнуться на этого феерического ублюдка Терри – последняя капля. У него только одна цель – видеть меня за решеткой. И этот придурок не ждет ни секунды, хватает меня за одежду, не дает идти дальше. Рефлекторно изо всех сил пытаюсь вырваться, но он валит меня на первую попавшуюся машину, прямо под носом у водителя. Столкновение с кузовом выдавливает из меня сердитое рычание, а он уже заламывает мне руку за спину. Чертов полицейский.
– У тебя два варианта: или ты без фокусов ходишь в богатенькую школу, – мурлыкает он возле моего уха, – или валяешь дурака, и мы оказываемся по разные стороны решетки.
Он нарочно делает паузу. Воображение уже дорисовывает каждый из вариантов Терри. Слышу, как он достает наручники. У меня только секунда, чтобы решить, и у меня не хватает духа играть с огнем.
– Ну так как? Что выбираешь? Сам пойдешь, как большой мальчик, или тебя тащить?
Перестаю двигаться. Он понимает, что я сдаюсь, и ослабляет хватку.
В следующее мгновение прохожу между тачками, а затем очень быстро оказываюсь у школы, собирая взгляды со всех сторон. Но только один заставляет меня опустить голову: Солис, которая сидит в машине. Не знаю, что с ней делать. Терри не отпускает меня и тычет в спину, чтобы я вошел в большое здание.
* * *
Сижу на стуле уже больше двадцати минут, на двери передо мной надпись «Генеральный секретариат». Это последнее, что я хотел сделать сегодня. В довершение всего – эта частная школа. В такую ходят только избалованные детки, потому что обучение стоит бешеных денег. Не высовываюсь – будет только хуже.
– Эй! Проснись, придурок.
Терри ударил ногой по спинке моего стула. Не реагирую.
– Давай, дама ждет тебя, – добавляет он.
С яростью хватаю сумку, Терри идет следом, как настоящий коп, и толкает меня в дверной проем. Вижу хорошенькую дамочку, похожую на монахиню.
– Первый урок уже начался, я вас провожу, – говорит она.
Дамочка держит несколько листков, скрепленных друг с другом, и, когда она дает их мне, понимаю, что она в таком же «хорошем» настроении, как и я. Не двигаюсь, эта глупая гусыня даже не поздоровалась со мной, и по тому, как она на меня смотрит, видны отвращение и неприязнь, которые я ей внушаю. Почти слышу ее мысли: «Почему он здесь? Он все равно ничего не добьется».
Уверен, что мой путь точно не начинается в коридорах частной школы, но Солис заставляет меня пройти через это по неизвестным мне причинам.
– Пошевеливайся, – бросает мне Терри.
Женщина поворачивается к нам спиной и уходит. Не двигаюсь. Я уже на взводе, мне чертовски тяжело быть послушным, но Терри, похоже, решил не дать мне выкинуть какую-нибудь глупость, потому что он снова достает наручники из заднего кармана своих грязных джинсов.
– Не зли меня, понял? Или отправишься за решетку.
Повинуюсь, даже не одарив его моим самым злобным взглядом.
Выхожу из офиса. Секретарша терпеливо ждала нас у двери и, увидев меня, проследовала по пустынному коридору с синими шкафчиками, не проронив ни слова.
Я не готов противостоять взглядам придурков, которые будут говорить со мной, и последствиям моих физических или психологических особенностей.
Терри весело толкнул меня несколько раз. Отпихиваю его локтем и слышу, как он смеется. Этот парень любит играть с огнем. Я представил, как врежу ему со всей силы кулаком, но женщина останавливается перед серой дверью.
– Мистер Доу, – говорит она, – здесь мы соблюдаем правила и ведем себя вежливо, поэтому я рассчитываю на то, что вы будете неукоснительно следовать нашим принципам. Вот ваше досье, передайте его учителю.
Мистер Доу? Что за чушь!
Она кивает мне бумаги. Я на мгновение замираю, а затем вырываю их из ее рук. Уважение должно быть обоюдным, вообще-то!
Она кивает Терри и разворачивается. Он смотрит, как она удаляется, а я начинаю маневр, чтобы нанести удар, но он останавливает меня раньше.
Хватает меня за одежду и прижимает к стене.
– Послушай, сирота, один шаг в сторону, и ты отправишься прямиком в тюрьму, ясно?
Пытаюсь вырваться, но он сжимает хватку.
– Понял?
Заставляю себя кивнуть. Он с силой открывает дверь класса, куда я должен попасть, и толкает меня внутрь.
– Потому что в этом году…
Учительница, стоящая у доски, замолкает на полуслове и поворачивается ко мне. Мне не нужно смотреть на класс, чтобы знать, что глаза тридцати придурков обращены на меня. Дыши, чувак…
Эти три секунды невероятно сложны.
Пожилая учительница несколько раз моргает.
– Да? – холодно произносит она.
Поворачиваюсь к двери, Терри уже далеко.
Что мне сказать?
Стискиваю зубы, слышу шепот и хихиканье.
Подхожу к учительнице, которая отступает на шаг, и в мертвой тишине кладу бумаги на стол. Похоже, ее это не интересует.
– Молодой человек, когда вы врываетесь в класс с опозданием и тем более без стука, нужно поздороваться и извиниться, – бросает она.
Впиваюсь в нее убийственным взглядом. Черт, в каждой школе, где я был, одно и то же. Всегда те же два типа придурков: учителя, которые думают, что могут выдрессировать меня и при этом жутко бесят, и придурки моего возраста, которые думают, что могут унижать меня и при этом тоже жутко бесят.
С учительницей все ясно. Вижу, как она закипает от моего молчания. Черт, она наезжает на меня, потому что я не отвечаю. Спасибо, Терри.
– Вы понимаете, что я вам говорю? – настаивает она.
Даже просто кивнуть требует невероятных усилий.
Теряюсь всякий раз, когда на мне фокусируется внимание. Во мне больше ничего не работает, и я вынужден абстрагироваться от всего, что окружает. Поэтому я делаю единственное, на что способен, – иду в конец класса.
Учительница хватает бумаги со стола и просматривает их, пока я поворачиваюсь к ней спиной. Избегаю всех обращенных на меня взглядов, улыбок и кивков.
– Представьтесь классу, прежде чем сесть, – приказывает учительница сухим тоном, когда я прохожу половину класса.
И что дальше? Показать всем член? Хм… хорошая идея… может тогда она отстанет. Снова игнорирую ее и прохожу.
– Я вас попросила представиться! Где вы, по-вашему, находитесь?
Останавливаюсь посреди класса и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Эта настойчивая дамочка теряет всякое терпение. Смотрю на нее еще секунду и снова поворачиваюсь к ней спиной,
